— Барьер над горой вот-вот исчезнет! — закричал кто-то. — Отправьте старших учеников на защиту хранилища!

— Благословение Тянь Гуана убережет его, — произнес Шэн Цзиншэнь и вновь обратил взор на Янмэй, которая, наконец, смогла сесть. — Немедленно заприте чужестранку под горой Цзин Ю в духовном круге.

Двое заклинателей шагнули к ней, чтобы исполнить приказ, но Шэн Юэлин преградил им дорогу. Он был мертвенно-бледен, дождь смывал с его губ и подбородка кровь, которой казалось слишком много. Шэн Юэлин едва стоял на ногах, однако, заклинатели тут же отступили, почтительно склонив головы.

— Глава, духовный круг находится в источнике энергии Ян, — быстро заговорил он. — Ю Янмэй может потерять золотое ядро.

Шэн Цзиншэнь развернулся к нему. На мгновение показалось, что он ударит племянника.

— Ты смеешь перечить мне после того, что случилось? Пожиратель солнца убил наставника Мин Фу и восемнадцать учеников, еще троих превратил в марионеток! И все, чтобы добраться до нее, — его палец уперся в Мэй. С минуту царило молчание, нарушаемое лишь раскатами грома и шумом дождя. — Следовало поступить с ней так, как орден Му Цзин У с незваным чужаком.

Шэн Юэлин стиснул кулаки — меч рядом с Янмэй шевельнулся сам собой — и метнул короткий взгляд на виновато кривящегося Чжу Лина.

— Ученик разделяет скорбь Главы, — произнес он, склонившись перед ним в глубоком поклоне, и упрямо продолжил: — однако, по-прежнему просит о снисхождении.

Во все стороны разлетелись сухие шепотки — безупречный Шэн Юэлин открыто заступался за демоническое отродье без веской причины.

Глава Шэн заложил руки за спину. Его лицо избороздили глубокие морщины, в раз состарившие его на четверть века.

— Девушку доставьте в Пурпурныйпурпурный/фиолетовый в китайской системе цветов означает благородство и восхождение к бессмертию павильон Тянь Гуана и перекройте ее духовные силы, пусть лекарь Ван осмотрит ее раны, — распорядился он, глядя прямо на племянника. — Разошлите весть о нападении Императору и в дружественные ордена, затем восстановите барьеры вокруг гор и проверьте ближайшие поселения. Демон мог быть не один. Шэн Юэлин, следуй за мной.

Под градом пристальных взглядов Шэн Юэлин поднял свой меч и, не протерев его от воды и крови, вложил в ножны. При этом он всячески избегал Мэй. Она же смотрела только на него. Иначе, куда еще? Прочие заклинатели явно предпочли бы последовать примеру ордена Му Цзин, небо шло трещинами, а отрубленная голова ученика — совсем еще мальчишки — слепо таращилась на нее с посмертным укором, будто Мэй отняла у нее что-то важное и не захотела возвращать.

Напряженный и прямой, как струна гуциня, Шэн Юэлин направился за дядей.

Рядом с Мэй остановилась пара высоких сапог. Чжу Лин жестом велел ей подниматься. Она осторожно встала на четвереньки и на миг посреди сырой земли и железа уловила тонкий цветочно-мускусный запах, который исчез также внезапно, как появился.

— Скорее, — поторопил Чжу Лин, и она вынуждена была подчиниться.

— Я не хочу умирать.

Чжу Лин ничего не ответил, только особым образом сложил пальцы и коснулся ее груди. На Мэй словно обрушились все девять небес¹ разом. Заклинатель аккуратно поддержал ее под локоть в первые секунды, затем отпустил и отступил на шаг.

(¹в китайской мифологии и космогонии существует девять небесных сфер, расположенных друг над другом)

Еще двое старщих учеников встали по обе стороны от них, положив ладони на рукояти мечей.

— Разве барьер на горе Цзин Ю пропустит меня? — спросила Мэй.

— Твоя энергия Инь заперта, — просто ответил Чжу Лин и первым двинулся прочь.

Янмэй ничего не оставалось, кроме как плестись следом. Хорошо, что ее не подгоняли и не пихали, иначе она бы растянулась прямо на чудовищно-длинной лестнице. Время от времени ей чудился тот самый запах, сразу уносимый ветром.

В особые дни, отведенные для посещений, жители близлежащих городов и деревень приходили на гору Цзин Ю на поклон к Тянь Гуану, божеству-покровителю девяти небесных сфер, на заре времен создавшему философию Бин Фа, Путь Меча и Путь Листа, которым следовал орден Бай Ю Шэн. Едва услышав о концепции Бин Фа, Янмэй сразу узнала в нем знаменитый трактат «Искусство войны» и испытала по этому поводу смешанные чувства, ведь это ничуть не приблизило ее к ответу на вопрос, где и когда она оказалась.

Повсюду люди молились своим богам, прося у них щедрые урожаи, денег, богатый улов, здоровых детей, денег, спокойного путешествия, избавления от болезней, снова денег, и над всеми царил Тянь Гуан. Мэй не решилась спрашивать, существует ли он на самом деле по двум причинам: глупо было расспрашивать об этом верующих и из-за демонов.

Холод полз по ее венам, пробираясь от кончиков пальцев к внутренностям.

На пути их маленькой процессии попадались испуганные адепты, с которыми Чжу Лин обменивался взглядами и кивками, игнорируя многочисленные вопросы. На одной из площадок он вдруг свернул в сторону на неприметную тропку среди буйного кустарника и мгновенно растворился в сгущающихся сумерках. Пробравшись за ним следом, Мэй увидела нестройный каскад выщербленных временем полукруглых камней, терявшихся в лесу. Чем дальше она шла, тем яснее понимала, что дорога заворачивается спиралью вокруг пика Цзин Ю.

Гроза набирала силу. К тому времени, как они достигли открытой площадки, небо окончательно почернело, будто Тянь Гуан накрыл его рукавом своего темно-фиолетового шелкового одеяния. Ветер крепчал, порываясь сбросить людей в пропасть, и Мэй что есть сил прижималась к скале. Провожатые пока храбрились, но стоило двум ослепительным молниям распороть тучи, наперебой попросили Чжу Лина вернуться на пик.

Он стоял на самом краю, глядя на еще светлый горизонт. Деревья, реки, поселения — с такой высоты все казалось чудовищно-крошечным.

Мэй зажмурилась. Дальше им придется нести ее на руках, потому что она не сделает больше ни шага. Ей хватило одного свободного падения с небес. Второе она не переживет.

— Глава велел отвести Ю Янмэй в Пурпурный павильон, — отрезал Чжу Лин, перекрикивая ветер. — Туда есть только два пути.

— Почему тогда мы не идем по второму? — огрызнулась Мэй и прикусила яхык, потому что Чжу Лин немедленно навис над ней.

— Потому что второй путь ты не переживешь. Издревна он носит имя «Лестница в Небеса» и пропускает только чистых духом и сердцем.

— Индюк, — прошипела по-русски Мэй и сцепила зубы. — Тогда чего мы ждем?

— За мной, — процедил Чжу Лин и бесцеремонно потащил ее дальше за локоть.

Белоснежная молния впилась в вершину пика Льен Инь Ю и растворилась среди громового эха. Поначалу ничего не происходило, затем над горой поднялась ниточка дыма.

— Дворец Главы! — воскликнул один из учеников.

Чжу Лин прищурился на него, став похожим на недовольного всклокоченного лиса.

— Мин Си, отправляйся обратно, помоги потушить пожар. Мы здесь закончим.

После сомнения, прерванного уверенным кивком Чжу Лина, Мин Си со всех ног бросился обратно. В такую бурю он не рискнул вставать на меч.

Второй ученик нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Мэй разделяла его чувства: ей тоже хотелось поскорее убраться с опасной тропы. Она никак не ожидала, что Чжу Лин толкнет ее в спину, а сам с обнаженным мечом бросится на ученика.

Тот явно уступал ему в скорости и в силе, потому спустя всего три удара, Чжу Лин вонзил свой меч ему в грудь, будто наколол бабочку на булавку. Ученик изумленно вскрикнул и нелепо взмахнул руками, как если бы собирался взлететь. Его тело завалилось назад и, легко соскользнув с клинка, рухнуло в пропасть.

Мэй захлебнулась воплем и дождем, а встретив взгляд Чжу Лина, так и застыла на земле с раскрытым ртом, глядя, как он неумолимо приближается к ней.

Чжу Лин сорвал с себя верхнюю накидку и подал Янмэй.

— Быстро надевай! На ней защитные символы, скрывающие следы. Так нас не найдут. — Мэй продолжала таращиться на него, так что он нетерпеливо вздернул ее за локоть, от чего она с визгом принялась вырываться. — Успокойся же! Тот ученик был захвачен демоничечкой тенью и готовился напасть. Он уже не был человеком.