— О, да, я тоже! — голос Фиби был таким мелодичным, что она скорее пела, чем говорила. Девушка даже захлопала в ладоши от нетерпения.

Я обвел взглядом всех сидящих за нашим столом, а потом заглянул Рите в глаза, чтобы убедиться, что она отдает отчет в том, что говорит.

Она, похоже, была согласна со стратегией Бруно: я не ввязываюсь в конфликты и лишний раз не отсвечиваю, но и не скрываю свое происхождение и необъяснимую силу, свалившуюся на меня. Рита невозмутима, а у меня не было причин не доверять ей, поэтому без лишних колебаний я вытащил из кармана рубиновое сердце демона и показал его всем.

Абсолютно все, кроме лорда Байрона, ахнули от благоговения и восторга. Я поднял драгоценный камень повыше, чтобы люди за дальними столами могли увидеть его малиновый блеск.

— Простите, Ашер Медведев, но могу я взглянуть на ваш Камень поближе? — спросил Кларк. Он был впечатлен увиденным настолько, что его брови поползли вверх по чешуйчатой лысине.

Я еще раз посмотрел на повелителя, опасаясь увидеть на его лице признаки неодобрения, но он, как и все в зале, ждал. Раз уж даже лорд Рамзи не видит в этом ничего неприемлемого, я убрал рубин в карман и достал из-под ворота туники Камень.

Точно так же, как у Ашера Рамзи, его сияние становилось тусклее по мере того, как удалялась комета.

— Кто владел этим Камнем до вас, Ашер Медведев? — спросил посол Кларк, потянувшись за моим медальоном. Он с благоговением рассматривал его.

— Ашер Дуэйн, — сказал я.

Кларк потрясенно вздрогнул. Я отпустил камень, и он вернулся на законное место.

— Дуэйн был Ашером третьего ранга, верно? Очень впечатляет, что Странник без ранга смог его одолеть. Выиграть первую же дуэль с противником, который на три ранга выше — это же фантастика! Я не припомню, чтобы когда-либо слышал о подобном. Там, откуда вы родом, вас, должно быть, почитают как могучего воина.

— Дуэйна можно было назвать третьим уровнем с большой натяжкой, — усмехнулся Адлер. Речь наглеца уже была невнятной, ему бы прекратить хлестать вино, но он снова наполнил свой кубок. — Все на острове Сканно знают, что он одолел старого Ашера Круза только для того, чтобы завладеть его состоянием. До того, как Рэд убил беднягу, он был всего лишь жалким неудачником первого ранга..

Я глянул на щит и плавающих вокруг него рыб на лицевой стороне моего Камня, а затем украдкой взглянула на Камень Ашера Рамзи. На нем была только одна рыба, что как-то странно. Это как-то странно — у него шестой ранг, это точно. Видимо, в этой системе много тонкостей, которые Бруно не успел мне объяснить.

— Извините, лорд, если это бестактно, но могу я спросить, какой у вас ранг? — включил дурака. — Уверен, что вы ушли в этой иерархии гораздо выше меня, но на вашем камне всего одна рыба.

— Ты совершенно прав, Медведев! — Байрон снова разразился громким смехом, который подхватили и остальные. Он снял свой Камень с шеи и протянул его мне, чтобы я мог рассмотреть детали. — Та прав, на нем всего одна рыба, но посмотри на символ в середине моего амулета.

— Здесь звезда вместо щита, — сказал я, когда, внимательно рассмотрев медальон, заметил разницу между нашими амулетами.

— Именно, — сказал лорд Рамзи, возвращая Камень обратно на толстую мохнатую шею. — За каждые пять выигранных дуэлей ваш ранг будет переходить на новую ступень, а центральный символ на Медальоне будет меняться. Щит — это первая форма для рангов с первого по пятый, звезда для рангов с шестого по десятый, и так далее. Я не буду сейчас перечислять все формы, это элементарные знания, которыми владеют все Ашенийцы.

— А рыбы ведут счет боям и равны единице, — заключил я, и лорд согласно кивнул.

— Звезда на моем амулете символизирует пять успешных поединков плюс одна рыба. Вместе они говорят о шестом ранге. — Байрон Рамзи с гордостью, но без пустого самодовольства, похлопал по своему Камню и отправил в рот виноградину. — Этот Камень издавна является наследием рода Рамзи, и я был признан достойным поддерживать и защищать честь шестого ранга. Моя семья доверила мне это.

— Если Ашером можно стать только по благословению Богини или унаследовав этот статус на Дуэли, то как вы смогли получить этот статус по наследству? — эта новая информация никак не вязалась в моей голове с уже приобретенными знаниями.

— А ты как думаешь? — я ничего не смог ответить, только пожал плечами. Лорд не стал меня мучить и рассказал. — Когда Ашер становится слишком старым, он может добровольно пасть на дуэли от руки достойного наследника, чтобы передать свой статус. Я сражался со своим отцом точно так же, как он сражался со своим когда-то. И однажды придет день, когда мой первенец бросит мне традиционный вызов.

— Ого, — выдохнула я. Голова гудела от новой информации. Я хотел подробнее расспросить его об иерархии и законах внутри сообщества Ашеров, но прежде чем успел сказать хоть слово, зажженные факелы на стенах банкетного зала резко потускнели. Все звуки стихли.

Музыканты перешли на низкие ноты. Мелодия, которую они играли, была полна таинственности и какого-то предвкушения. Несколько дворцовых слуг выбежали в центр зала и оттащили статую Богини к стене. Лорд Ашер Рамзи встал.

— Мой народ! — лорд лорд к людям. Толпа чествовала его свистом и громкими аплодисментами. — В этом году танец Рыб исполнят двадцать четыре прекрасные леди, которых я посчитал достойными! Пусть все они порадуют Богиню своим танцем, а нас — великолепным зрелищем.

Люди в зале затопали ногами. Соприкосновение ног с каменным полом порождало звук, похожий на барабанную дробь. Тут и там из-за столов вставали дамы в синих платьях.

Все девушки за нашим столом, включая Риту, тоже поднялись со своих мест.

— Что происходит? — спросил я ее, перекрикивая громкий топот.

Рита ничего не сказала, она выдержала мой пытливый взгляд, ответив на него только озорным блеском в глазах.

— Сначала была только темнота, — нараспев произнес Ашер Рамзи. Музыка смолкла одновременно с тем, как погасли факелы. Лишь лунный свет, проникающий через окна, освещал пространство. Я видел, как лорд стоит, раскинув руки в стороны. — А потом Богиня подарила нам свет!

Он соединил руки, хлопнув в ладоши. Это действие сопровождалось раскатом грома. Зал заполнился движениями, светом и звуками — в него вернулась жизнь.

Факелы вспыхнули тем же ледяным синим светом, что и комета. Они отбрасывали гротескные тени по всему залу.

Леди в струящихся сапфировых платьях, украшенные ярко сияющими серебряными татуировками, вышли на середину площадки, образованной столами. Менестрели заиграли захватывающую мелодию, которая с первых нот набрала сумасшедший темп.

У меня отвисла челюсть от изумления и восторга. Девушки танцевали так слаженно, словно готовились к этому выступлению всю жизнь. В танце было место и соблазнительному покачиванию бедер, и сложным акробатическим трюкам. Некоторые проявляли чудеса ловкости, жонглируя зажженными булавами, остальные кружились рядом небольшими группами. В какой-то момент в постановке появилось оружие, и дамы демонстрировали, как ловко могут с ним обращаться, и даже устроили что-то вроде танцевального батла. С потолка неожиданно спустились шелковые веревки, и, хватаясь за них, самые смелые взлетали в воздух. Иногда они ловили друг друга в полете и выписывали невероятной красоты пируэты, держась парами или даже тройками.

Банкетный зал превратился в какой-то потрясающий иммерсивный театр за считанные секунды.

Я пытался разглядеть Риту среди этого праздника для глаз, но фигуры в танце сменялись так быстро и хаотично, что зацепиться за кого-то глазами было невозможно.

Неожиданно в зале зазвучала оперная ария, и я узнал голос Шелли, жены Адлера. Я не был поклонником оперы, но не мог не отметить, насколько это было красиво. У Шелли оказался сильный и высокий голос сопрано. Она стояла на плечах четырёх танцовщиц и в своей скорбной песне передавала чувства, которые испытывали все вокруг. Огромный сапфир в её обруче ярко сверкал.