— Проснись, Макс! — зарычал и похлопал себя по щекам. Ничего.

Я в панике вцепился в волосы и потер костяшками пальцев кожу головы. Как бы здорово ни было обнаружить, что я нахожусь во сне, мой мозг мог бы подыграть мне и придумать место поприятнее. Например, остров с сексуальными обнажёнными красотками был бы первым в списке локаций, которые я с удовольствием посетил.

Обдумал своё положение. Другой остров находился всего в полутора, максимум в трёх километрах. Можно легко доплыть туда, но зачем? Оглянулся на мрачный лес, что сейчас находился за моей спиной. Наверное, стоит исследовать сначала его. Не знаю пока, что именно буду делать, но любой вариант действия интереснее, чем просто торчать на берегу под палящим солнцем и ждать чуда. Пораскинув мозгами, решил, что прогуляться по лесу намного легче, чем совершать длительный заплыв. К тому же не знаю, есть ли акулы и прочие прелести в этом фантастическом мире, что сгенерировал мой больной мозг.

Решено. Сначала в лес

Я преодолел несколько валунов и обломки лодок, происхождение которых оставалось для меня загадкой, и поднялся по склону к границе пляжа, где сразу за ним росли первые деревья. Остановившись на опушке, я стал внимательно их рассматривать.

Вблизи деревья казались ещё более зловещими. Их высокие тонкие стволы были покрыты потрескавшейся корой, бледной, как у осины. Однако на них не было характерных для этих деревьев черных пятен и отметин, а листья выглядели странно. Вместо круглых и зелёных, как у обычных монет, они были длинными и пушистыми, как у ивы. Деревья выглядели совершенно обычно, но что-то внутри меня предостерегало меня от дальнейшего продвижения.

Чем дольше я вглядывался в полумрак, тем сильнее ощущал нарастающую опасность. В этом лесу царила странная тишина: ни треска веток под лапами животных, ни шелеста листьев на ветру — не было слышно ни звука. Казалось, время остановилось, или, возможно, перестало существовать вовсе. Это было жутко, неестественно и неправильно, поэтому решил держаться подальше от деревьев. Не хотелось проверять, что произойдёт, если зайду в лес.

Выбор у меня был небольшой, поэтому решил поплавать. Несколько минут стоял, собираясь с мыслями, а затем направился к берегу. Встал у кромки воды, закрыл глаза и подставил лицо солнцу. Я мог бы проплыть это расстояние максимум за час. Раньше я был редкостным слабаком. Однако тренировки по боевым искусствам три раза в неделю постепенно сделали своё дело. Кроме того, Лев Поликарпович трижды в течение месяца поручал мне переоборудовать подвал его мастерской, что только улучшило мою физическую форму. Чокнутый старик!

Я погрузился в прохладную голубую воду, и меня охватил озноб, когда влага проникла в мои джинсы и наполнила ботинки со стальными носами. Остановившись, задумчиво посмотрел вниз, а волны уже достигали колен. Если я попытаюсь плыть в такой тяжёлой обуви, то пойду ко дну как камень, поэтому лучше её снять. Хорошо, что это сон, иначе я бы очень расстроился, что мои «железные» берцы, за которые отдал половину зарплаты, теперь пойдут на корм рыбам. Без малейших сомнений снял их и наблюдал, как берцы медленно опускаются на песчаное морское дно. Такой бездарный конец.

Теперь, скинув около двух килограмм, я нырнул в кристально чистую воду.

— Вау! — с восторгом воскликнул, когда вынырнул на поверхность.

Облизал губы, но не почувствовал на них соли. Вода была свежей и чистой, с легким сладковатым привкусом. Удивившись, зачерпнул её ладонями и снова попробовал. Чёрт, да она пресная! Неужели это Байкал? Но почему здесь так тепло?

Напившись, пальцами зачесал волосы назад и на мгновение задумался. Возможно, мой впечатлительный мозг генерировал какой-то сценарий на основе всего, что видел. Я очень надеялся, что он не настолько испорчен, чтобы создавать глубоководных левиафанов, которые точно захотят съесть меня. Интересно, что сказал бы по этому поводу психиатр?

Вода была идеальной температуры. Плыть было легко — ни волн, ни течения, с которыми мне приходилось бы бороться. Это придавало сил и уверенности, и я набрал скорость.

Прошло совсем немного времени, прежде чем дно океана исчезло подо мной, а прозрачная бирюза сменилась чернильно-синей глубиной. Но когда полностью потерял дно из виду, немного запаниковал и остановился. Берег стал намного ближе.

Оглянулся. Маленький остров с жутким лесом исчез. Я нервно сглотнул, упорно продолжая выталкивать себя на поверхность воды и пытаясь избавиться от ноющего чувства страха. Теперь у меня нет выбора: плыть можно только вперёд.

Каким бы интересным ни было всё происходящее, на самом деле это было очень далеко от того, к чему привык. Половину моих снов занимала обычная темнота, никаких особых «мультфильмов», особенно таких реалистичных, я обычно не помнил. А эта разноцветная хрень с «Алисой в Стране чудес» была ну очень странной. Я что, гений, которого напичкали препаратами и ввели в искусственную кому? Кроме этой мысли, у меня была только одна, и я боялся рассматривать её всерьёз: всё это происходит со мной на самом деле.

Прежде чем успел еще раз обдумать эту ужасающую мысль, большая волна дёрнула меня вниз и снова вытолкнула наверх, прямо как поплавок, всеми силами сигнализирующий о том, что на крючок попалась рыба. Откуда тут такие волны? Я обернулся, чтобы посмотреть, что происходит. Примерно в пятиста метрах позади мельком увидел гигантский плавник, прежде чем он снова нырнул под воду, создав еще одну волну, которая понеслась на меня.

— Чёрт! — заорал я и поплыл так быстро, как только мог. От этого в прямом смысле зависела моя жизнь.

Я не хотел проверять, как это может закончиться, если я останусь здесь и проверю свою теорию, что нахожусь во сне. Огромная тень пронеслась подо мной, и как бы я ни старался, не мог плыть быстрее неё. Вспомнил сцену из фильмов об акулах, которую, кажется, каждый режиссёр считает своим долгом включить в сюжет. Это сцена, где герой, отважившийся поплавать в открытом море, кричит от ужаса, пока огромные челюсти перекусывают его пополам. В этот момент я чувствовал себя как приманка для монстра и был совершенно беспомощен. Если этот «парень» снизу решит, что он голоден, я стану его идеальной добычей. Поэтому опустил голову и начал активно работать ногами, несмотря на то, что они болели, а лёгкие горели. Я осознал, что вода пресная, и, хотя это осознание пришло не сразу, понял, что могу открыть глаза и ясно видеть под водой.

Взгляд мой то и дело притягивала рыбина, от которой пытался спастись. Я разглядел ее, хотя предпочел бы не знать этих жутких подробностей. Да это не просто какая-то рыбина или акула, а самый настоящий — Левиафан.

Неведомая хрень невероятных размеров, со стандартное спортивное поле среднестатистической школы, с металлической чешуей и широкими полосами чёрного и тёмно-зелёного цветов. Это напомнило мне пёструю рыбку кои, которую я видел при посещении океанариума со своими приёмными родителями, когда мне было десять. Кои могли увеличиваться в размерах, пока это позволяла окружающая среда.

В этом бескрайнем океане у этого гиганта, несомненно, было достаточно места.

Его огромные глаза, размером с легковой автомобиль, словно вглядывались в безбрежные дали. В какой-то момент он поднял голову, словно оценивая ситуацию, и наши взгляды встретились. Зрачки его были похожи на тонкие черные полоски, как у рептилии, а радужки сияли, словно отполированный хром. Я почувствовал усталость, а остров, казалось, не приближался вовсе. Зрачки левиафана расширились, словно он заметил меня.

Внезапно звук, напомнивший мне крик горбатого кита, прошелся вибрацией по воде и встряхнул мое тело, вызвав зубную боль. Сразу после этого звукового удара левиафан пронёсся вперед, кажется, на четверть километра, и вынырнул из воды прямо передо мной.

— Чёрт возьми! — воскликнул я, когда он, изогнувшись неестественным образом, перевернулся над моей головой. Всё это время он не сводил с меня глаз, описывая дугу в воздухе. Сверху на меня обрушились брызги воды и длинные клубки фиолетовых водорослей.