— Останься здесь, милая. Не уезжай. Я буду волноваться за тебя.

— Не стоит. Пройдет, мам.

— Но я все равно хочу быть рядом.

— Понимаю, но я, напротив, всегда хочу остаться одна. — Отстранившись, я поднимаю на нее глаза.

— Хорошо, как скажешь. — Мама понимающе кивает. — А про малыша? То есть… Когда на обследование идти собираешься?

— На днях. — Я снова вытираю слезы и, забрав чашку с чаем, делаю глоток.

— Давай я поеду с тобой?

— Хорошо, мам… Я… посмотрим.

И опять получаю кивок. Мама не хочет давить, но в то же время я вижу, что она надеется, что я соглашусь. Прости, я сейчас в таком состоянии, что никого видеть не хочу. Даже Олю, которая вообще не задаёт никаких вопросов. Лишь молча готовит, взглядом приглашая меня поесть.

Через час я всё-таки встаю и, попрощавшись с мамой, выхожу дома. Отец во дворе разговаривает по телефону. Услышав, как расходятся ворота, поворачиваюсь и вижу машину брата, которая заезжает в гараж.

— Уже уходишь? — Заметив меня, папа быстро прощается со своим собеседником и подходит ко мне.

— Да, мне пора.

Папа молча смотрит мне в глаза. Разглядывает покрасневшее и явно опухшее от слез лицо, а потом мягко дотрагивается до моей руки.

— Все будет хорошо, Саша. Ты достойна лучшего. И я уверен, что в твоей жизни появится человек, который будет любить тебя и ценить.

Нет, папа. Не будет. В ближайшие несколько лет — уж точно.

— Спасибо, пап. — Поблагодарив, прижимаюсь к нему и, положив голову на его плечо, дышу. Втягиваю в лёгкие исходящий от него запах табака, смешанный с парфюмом. — Спасибо, что не давите…

— Саш, — зовёт меня Егор. — Ты куда? Останься у нас, а?

— Зачем? — Я отстраняюсь от папы. — Нет, я к себе.

— Давай подвезу, а? Как раз поговорим. Мне есть, что тебе сказать.

— Хорошо, — соглашаюсь, но потом сразу же жалею. Потому что если родители не давили, не лезли в душу и не ковыряли душевную рану, то Егор уж точно не станет молчать.

Выкинув из головы лишние мысли, бросаю на отца взгляд. Уголки его губ приподнимаются изображая улыбку, но я прекрасно вижу печаль и боль в глубине его глаз.

Ему жаль меня. Он бы меня не отпустил, будь его воля. Но знает, что я не прислушаюсь и уйду при любом раскладе. Поэтому не настаивает.

Уже в машине я достаю звонящий телефон. На экране незнакомый номер, и я, естественно, не отвечаю. Не хочу лишних разговоров, тем более непонятно с кем.

— Как ты? — Казалось бы, такой элементарный вопрос, но почему-то из уст брата он звучит как издевательство.

— Зачем ты остался там? Почему с нами не приехал после того, как…

— Между ними ничего нет, Саша, — перебивает меня Егор. — Если ты думаешь, что Загорский тебе изменяет, то зря. Выбрось из головы такие мысли, ок? Она ему даром не сдалась.

Я бы поспорила, но отворачиваюсь к окну и молчу весь путь. На самом деле я даже обрадовалась, когда Егор сказал, что останется у Михаила. Но когда увидела ту девицу… Захотелось силой затащить брата в машину.

— Только не говори, что Михаил опять вытащил тебя из какого-то дерьма, — вдруг приходит догадка.

Егор усмехается, бросив на меня короткий взгляд, но потом устремляет взгляд на дорогу. По выражению его лица видно: я угадала. И судя по тому, что брат молчит, поджав губы… Вляпался он опять по-крупному.

— Что ты снова натворил?

— Ничего такого. — Он качает головой. — Но ты будь аккуратнее, окей? Я, конечно, не думаю, что тебя кто-то тронет, поскольку ты постоянно под наблюдением, но все же…

— Под чьим наблюдением?

Егор сжимает руль пальцами до побелевших костяшек.

— Рядом с тобой я говорю все подряд, — ворчит он. — Ну как — под чьим? Под моим, конечно!

— Бред не неси. За тобой самим наблюдение надо. Никогда не видишь яму с дерьмом, даже если она перед глазами стоит. Ладно, мне все равно. Сама справлюсь в случае чего… Большая девочка.

Замечаю очередную усмешку. К моему удивлению, брат не спорит и ничего больше не говорит.

Машина останавливается. Егор смотрит на балконы.

— Блин, это здание скоро развалится, Саша.

— Не развалится.

— Поехали к нам, а? Огромный дом, хороший ремонт.

— Мне и тут нормально живётся.

— Ну и упертая ты…

— Какая есть.

Открываю дверь. Хочу выйти, но Егор сжимает мой локоть.

— Саш.

— Да? — поворачиваю к нему голову.

— Ты, главное, от Дениса подальше держись, ок? Не слушай его, что бы он ни говорил.

— А что он должен мне сказать?

— Ну мало ли?

— Слушай, меня задолбали ваши тайны. Плевать я хотела на всех, ясно? На Дениса — в первую очередь.

Вырвав руку из захвата брата, выхожу из машины и быстрыми шагами иду к подъезду. Дверь неожиданно распахивается, и из здания выходит какой-то бугай. Огромный такой мужчина в черном костюме. Я его впервые вижу.

Поймав мой взгляд, он прячет руку в карман, но я успеваю заметить, что костяшки у него разбиты. А ещё, кажется, на лбу какая-то ссадина.

Быстро опустив глаза, торопливо захожу и закрываю за собой дверь. Иду к лифту, створки которого распахнуты. А внутри, в кабине, кажется, без сознания лежит Роман.

— Рома? — бросаюсь к нему. Опускаюсь на корточки. Трогаю его лицо. — Рома, ты меня слышишь?

— Мхм, — слышу что-то нечленораздельное.

— Сейчас… скорую вызову.

— Н-нет, — раздается глухое. — Не… надо.

— У тебя кровь.

Он откашливается, приоткрывает глаза.

— Са… ша… — Сглатывает шумно. — Домой… помоги подняться, — выговаривает настолько тихо, что я едва могу понять.

— Так нельзя, Рома. Тебе в больницу надо! У тебя все серьезно, понимаешь?!

— Нельзя, Саша, нельзя. Домой…

— Хорошо, — сдаюсь я. — Домой, так домой. Но скорую я все равно вызову.

Открыв глаза, смотрю на белый потолок. В комнату проникает мягкий свет. Снова болит голова, как и все последние несколько дней, а сердце бьется как-то слишком близко к горлу. Я стараюсь не думать о прошлом, тем более о том, что произошло в последнее время – много там всего, что хочется забыть. Встаю с кровати, босыми ногами шлепаю по прохладному полу.