Знала бы ты, Саша, что творится внутри меня.

Не успевают они сесть в машину, как я слышу голос… Альбины. Она появляется буквально из ниоткуда.

— Привет, дорогой! Мне так жаль! Так жаль!

Эта стерва прижимается ко мне. Чувствуя себя последним ублюдком, я снова ловлю взгляд застывшей у машины Саши. Просканировав нас взглядом, она открывает дверь и садится в автомобиль, который в следующий момент с визгом выезжает из двора.

Хуже ситуации быть не могло. Сцепляю челюсти и, сжав кулаки, рычу, желая свернуть шею этой сучке.

Но еще сильнее меня беспокоит то, что жена точно увидит в этом что-то большее, чем случайная встреча. Мрак и ярость наполняют меня, и каждый мускул напрягается от злости на эту стерву. Она умеет все испортить. Как всегда. Не хочется, чтобы Саша думала, что между мной и Альбиной действительно что-то есть. Нет, и быть не может. Я не хочу разочаровывать Сашку еще больше, но, похоже, этого не избежать. К тому же ее семья уже все знает. И только что увидела то, что не должны была увидеть.

Раздираемый злостью и стыдом, ощущаю, как в крови начинает подниматься адреналин. Я буквально мечтаю выкинуть Альбину из своей жизни, чтобы она не могла больше влиять на меня, на мои чувства и эмоции. А то радуется как малолетка, что устроила спектакль. Думает, ей с этого пирога что-то перепадет. Но хрен там…

Кругом люди, а в голове — бесконечная борьба. Чувствую себя в ловушке: насколько я силен в своих намерениях, настолько же я уязвим из-за старых ошибок. И опять приходит понимание: я снова оказался в ситуации, где мои действия будут неверно истолкованы.

У отца было слишком много друзей, знакомых, родных. Слишком много связей. И сейчас все они вынуждены наблюдать за цирком, который устроила эта тварь.

Альбина смотрит мне за спину и едва заметно кивает. Я морщусь от желания увидеть, к кому это она обратилась. Резко схватив ее за локоть и наплевав на то, что подумают гости, веду в сторону дома. Краем глаза замечаю фигуру у беседки, где обычно сидят охранники. Бросаю туда короткий взгляд (так и есть, там стоит мезенцевская крыса) и тащу Альбину в дом. Пнув дверь ногой и протащив по лестнице наверх, вталкиваю ее в кабинет, где обычно работал отец.

Голова кругом. В висках долбит от злости и напряжения. Неужели есть какая-то возможность вырваться из этого замкнутого круга? Я стараюсь приглушить ненависть к этой стерве, которая вновь вмешивается в мою жизнь, но внутри словно орет чей-то голос: «Почему она, блядь, не может оставить меня в покое?»

Каждая мысль провоцирует бурю, которую сложно держать под контролем. Я могу лишь надеяться, что это не закончится слишком плохо. Чую, здесь тоже расставили прослушку. Возможно, даже камеры.

— Что ты себе позволяешь? — наконец ору ей в лицо.

Она боится — по лицу вижу. Пятится от меня.

— Я с тобой разговариваю, блядь, отвечай! Что ты себе позволяешь?

— Не кричи. — Губы Альбины дрожат, по щекам текут слезы, но это выглядит фальшиво. И дёшево. — Я всего лишь хотела быть рядом. Поддержать в трудный период…

— Да нахрена ты мне сдалась? Нахрена? Ты думаешь, мне сейчас есть дело до баб?

— Нет? — усмехается она и нервно облизывает губы.

Вот сука-а-а… тоже продалась Мезенцеву. Интересно, что он ей предложил. Бабло? Так у нее и самой оно есть.

— Я же видела, как тебе плохо стало, когда твоя жёнушка, — морщится она как от зубной боли, — разочарованно на тебя посмотрела, а потом свалила.

— Мне сейчас не до баб, — рычу я, наступая на Альбину. — Какого хрена ты долбишься в мою жизнь? Кто ты такая, что вылезаешь из каждой щели? Что тебе надо? Исчезни, слышишь? Исчезни!

— Ты сам ко мне пришел, забыл?

— Я был у тебя всего два раза, — напоминаю, едва сдерживая порыв врезать ей. Мне впервые хочется поднять руку на женщину. — Первый — когда тебе стало плохо в ресторане, в котором я был по делам. Ты, сука, просто не оставила мне выбора, сев в машину, а мне стало жаль, и я тебя подвез. Помню я твои крокодильи слезы! А ещё знаю, что вы с твоей подружкой прекрасные актрисы и умеете распускать сплетни. Хотя нет. Наташа оказалась гораздо порядочнее: пожелала Виктору и его любимой счастья и свалила в закат. Не стала лезть, зная, что у нее ничего не получится. А ты, блядь, чего добиваешься?

— Ты сам ко мне пришел! — теперь она кричит. — Буквально на днях!

— Пришел, да, совершил ошибку! Но даже минуты в твоём доме не остался. Сечешь, что это значит? Альбина, съ*бись, слышишь? Иди на хер, оставь меня в покое! Не лезь! Ты мне не нужна! Не нужна! В бабах я не нуждаюсь!

— Ой, да хватит врать! — Она смахивает с подбородка слезинку и складывает руки на груди. — Ты все еще сохнешь по жене. Я же видела, как ты на нее смотрел. Видела! Я не тупая, понял?

— Мы развелись, — выдыхаю сквозь стиснутые зубы. — И нет, Альбина. Я ни по кому не сохну. Если бы любил — не стал бы подписывать документы о разводе. Просто внизу слишком много людей, а ты устроила целый спектакль. Думаешь, у меня есть время отвечать на вопросы о браке? Люди пришли, чтобы просто быть рядом. Поддержать меня и мою семью. Я отца похоронил!

Она отступает. Опускает руки и виновато смотрит на меня. Верю, ага. Интересно, как Мезенцев перетянул ее на свою сторону? Честно говоря, не ожидал, что Альбина опустится так низко. Может, Наташа и была накрашенной куклой, но Аля — вполне себе нормальная баба. По крайней мере, в ней куда меньше искусственности. Зато в плане ума Ната оказалась лучше. Не ожидал я от нее. Аж удивился, когда Вик сказал, что она просто пожелала счастья и исчезла с радаров. А эта… бля… “Прости… Я просто хотела поддержать…”

Щаз!

— Я так тебе верю, — усмехаюсь зло. — Настолько хорошо поддержала, что слов нет. Специально создала мне проблемы, да? Альбина, ты только не забывайся, ок? Каждая твоя подлость вернётся сторицей. На собственном опыте уверился.

Она отшатывается, будто получив пощечину. А мне похрен. Не верю, что у нее совесть разыгралась. Будет продолжать играть в пользу Мезенцева до последнего. Пойдет против меня. Потому что что бы я ни говорил, она прекрасно понимает, что я люблю жену и кроме нее никого не хочу. Да, сделал глупость, когда поперся к ней. Но я вовремя очухался и не перешёл границу. И исправлю свою ошибку. Рано или поздно.

Да и вообще, рот ей заклеить надо было, когда она слухи распускала, что я с ней сплю. Наташа как-то проболталась Виктору, а тот мне сказал. Я же вместо того, чтобы разобраться, махнул на идиотку рукой. Откуда ж я знал, что все обернется так, что даже друг будет считать, что я изменяю жене?

Косяк за косяком. Я будто рассудок потерял… и только сейчас постепенно просыпаюсь.

Порой думаю, что я жрал что-то не то. Как-то однажды Сашка спросила, что я там глотаю, что несу такую чушь. Права была.