В больнице торчу около часа. Регистрация, заполнение долбаных документов, сдача анализов. Да, чтобы получить результаты в течение нескольких дней, пришлось выложить приличную сумму. Но лучше так. Не успокоюсь, пока не убежусь в собственных догадках. А если слова Витька подтвердятся… Вот это будет настоящей смертью. Лучше сдохнуть, чем в глаза жены смотреть. Мне и так тяжело на нее взгляд поднять. После тех-то слов… Совесть иметь надо.

После больницы сам не знаю, куда ехать. Не думаю, что Мезенцев врал насчёт ухода Саши, да и жена говорила об этом. И да, характер у нее не сахар. Гордая она у меня, упрямая. Целеустремлённая. Слов на ветер не бросает. А значит, либо сняла квартиру, либо поехала в ту старую, которая досталась ей от предков.

Детский сад какой-то. Кто меня за одно известное место дергал? Сам все испоганил. Собственноручно. И чего добился?

Да хрен его знает.

Брак разрушен, без сомнений. Факт. Жены лишился. Идиот. До недавних пор у нас даже мелких разногласий не было, а тут конкретно вывела из себя. Какого черта я вынужден постоянно пялиться на чужих детей, о которых собственные родители не думают?

Пи#дец.

И вообще, это ли вывело меня из себя? Или я тупо искал, за что уцепиться? Хотел поссориться? Для чего? Что вдруг меня так завело, что я набросился на нее, как бешеный пес?

Примерно помню адрес квартиры, куда могла отправиться Саша, но ехать туда как минимум час. Звоню жене — трубку не берет. Не успеваю вернуть телефон на подставку, как на горизонте снова появляется Мезенцев с очередными фотками.

Ну, ясное дело, что он с тем ублюдком заодно. Раз тот даже на работу в ту же школу устроился, где Сашка моя работает. Явно планируют какую-нибудь херню. Либо Сашку использовать в своих грязных делах, либо так Ваня мне отомстить хочет.

Ну уж нет. Не позволю, чтобы Сашу во все это дерьмо впутывали.

Очередной звонок вырубает во мне здравый рассудок.

— Что, бл@дь, тебе надо?! — рычу в трубку.

— Смотри, Мих, — деловито произносит Мезенцев. — Сейчас мой человек едет за твоей женой. Это предупреждение. Не надо палки мне в колеса втыкать. А ты делал это уже несколько раз. Теперь вот сделай так, чтобы я тебя больше не видел, ясно?

— Сил только на женщин хватает, да? Слабо мне навредить, ублюдок?

— И до тебя доберусь, не волнуйся. Но для начала посиди и подумай. И за жену попереживай. Мне на радость.

— Сукин сын! — ору в пустоту. — Сукин сын!

Ненавижу людей, которые не могут сражаться с сильными конкурентами. Вместо того, чтобы достойно принять поражение, они просто начинают вредить их родным и близким.

Саша не отвечает на звонки. Меня, наверное, впервые так трясет от злости. И злость эта, сука, на самого себя.

Отвечает на третий звонок, когда я, вдавив газ до пола, еду, не видя никого на своем пути. Знаю, сейчас жена решит, что я несу бред, но выхода у меня нет.

— Люди опасные? — спрашивает она.

— Да, Саш, поэтому я боюсь за тебя.

Действительно боюсь. И то, что Мезенцев опасен, тоже правда. У Вани реально поехала крыша. Оказывается, он сам хотел выкупить питерскую компанию, но мы предложили хозяину на двадцать процентов больше. Это, бля, миллионы! Но так было надо. Виктор готов был отдать все, лишь бы находиться рядом со своей Машей. В итоге добился своего. И только подписав документы, мы узнали, что перекрыли кислород Мезенцеву. Вот и сходит с ума, ублюдок.

— Там… гараж есть, да? — спрашиваю тихо.

— Есть. Но я оторвусь от них, не переживай. Хотя… Тебе до одного места, думаю. Ты-то кайфовать будешь со своей… любовницей. Я и так обуза.

Бьет наотмашь. От ее слов меня буквально выворачивает наизнанку.

— Ты сейчас где? Я уже недалеко.

— Я тоже. Сейчас у моста. Покручусь немного, чтобы сбросить “хвост”. Прекрасно. Моя жизнь превращается в криминальный боевик. И все благодаря тебе.

— Прости.

Слышу вздох Саши. А потом — пару невнятных слов и сигналы автомобилей.

— Саш?

— М? Не отвлекай.

Я помню ее страсть — она любит скорость. Не боится, как некоторые. Сильная она у меня, рисковая.

Тишина в трубке. Через несколько мучительных минут слышу долгожданное:

— Все, Миш.

— Умница. Машину в гараж на всякий случай. Я тоже почти приехал.

— Не надо ко мне приезжать. Зачем? Мы вроде всё обсудили. Первое сентября пройдет, а потом я подам на развод, Миш. Не вижу смысла трепать друг другу нервы и говорить всякие гадости.

— Не буду я говорить гадости. Обещаю.

Она выдыхает. Слышу, как захлопывается дверь автомобиля.

— Нам обсуждать тоже нечего. Вроде все точки поставили.

— Ты ошибаешься.

— В чем именно?

— Приеду — обсудим все.

Тишина. Минуты две.

— Я к себе поднимаюсь. Отключаюсь.

— В квартиру для начала зайди. Потом можешь вырубить звонок. Я так тебе надоел?

— Это говорит человек, который мне в лицо заявил, что я ему не нужна? Серьезно?

Молчу. Ответить нечего.

— Все, я в квартире. Никого тут нет. — Ее слова отдаются эхом, будто в пустом помещении.

— Окей. Скоро буду.

Оставляю машину в совершенно незнакомом дворе. Минут десять иду пешком.

Нажимаю на кнопку домофона и жду. Всего один раз тут был, и то несколько лет назад. Удивительно, что адрес не забыл.

Саша открывает дверь, смотрит на меня, будто на чужого. А я ее разглядываю. Выглядит как всегда идеально.

— Привет, — говорит жена и сразу отходит от в сторону, жестом приглашая в квартиру. — Лучше не заходи, если от тебя опять будет фонить твоей… Альбиной, — ехидно бросает она, когда я перешагиваю порог. — Иначе следующий наш разговор состоится только в суде.

— Ты мне сейчас угрожаешь? — Я вопросительно выгибаю бровь.

— Угрожаю, да, — твердо говорит она. — Не нравится — скатертью дорога. Я тебя к себе не звала и не ждала. Можешь уходить прямо сейчас. Скучать без меня точно не будешь.

Не факт, Саша. Не факт, что скучать не буду.

Александра