— Окей. Деньги тебе на карту?

— Да.

— Думаю, даже сегодня можем решить вопрос.

— Не горит. Но чем раньше, тем лучше, конечно.

— И… Саш, тебя тут Рома спрашивал. Несколько раз…

Черт! Мысленно бью себя в лоб. Они же уехать хотели! А я молча свалила в закат. Надо было предупредить, что не смогу с ними уехать.

— Я с ним свяжусь. Когда ты в последний раз его видела?

— Сегодня. Он был расстроен, Саш. Сам не свой… Раньше всегда шутил, а сейчас… Про тебя расспрашивал. Видно было, что переживает. Буквально допрос мне устроил. А я соврала, что ты у родителей.

— Ясно…

— Пришлось сказать, что у тебя телефон сломался…

Еще пару минут поговорив с Олей, отключаюсь и опять набираю Мишу.

Абонент временно не доступен.

— Боже, да я же с ума сойду! — шепчу, встав с дивана. Прячу телефон в карман свободных джинсов.

Вчера пришлось заказать одежду, и один из охранников поехал за ней сам. Сюда доставлять заказ запретили.

Лежу в кровати около получаса. Потом, не зная, чем себя занять, выхожу на балкон и вижу, как распахиваются ворота. Во двор заезжает черный внедорожник, следом за ним — ещё два. Мужчины, что все это время торчали во дворе, садятся в них и уезжают. А из первого выходит… Виктор?

Пару минут наблюдаю за ним. Он разговаривает по телефону. Убирает, едва дети подбегают к нему. Обнимает каждого, целует, а потом видит жену и отправляет их домой. Они с Машей прижимаются друг к другу и целуются.

От этой картины к горлу подкатывает ком, а на глазах выступают слезы. Где же Загорский?

Выхожу из комнаты, спускаюсь в гостиную. Маши и Виктора все еще нет. Зато близнецы радостно перешептываются, сидя перед телевизором.

— Ребят, — тихо зову их, очередной раз чувствуя себя не в своей тарелке. — Где родители?

— Папа в ванную пошел, — улыбается Даша.

— А мама за ним, — продолжает Саша.

Они забавно хихикают, вызывая улыбку на моем лице. Грустную и измученную.

Сажусь рядом с малышами и жду. Никто не спешит сказать, где Миша! Всем фиолетово на мое состояние!

Устав сидеть, поднимаюсь на верхний этаж. Собираюсь постучать в дверь Машиной комнаты, но слышу ее голос и затаиваюсь.

— Ты должен ей все сказать! Виктор, это неправильно! Саша ждет! Целые сутки ждёт, а новостей все нет и нет. Хоть что-то ей сообщить надо! Она переживает за него! Столько дней места себе не находит. Блин, ты должен понимать, как себя чувствует человек, который все ждет… ждет… Но ты ведёшь себя как эгоист!

Сердце уходит в пятки от страха и тревоги. Затаив дыхание и прикрыв глаза, я сдерживаю всхлипы, пытаясь услышать что-то ещё. Но какое-то время они молчат.

— Вик, ты меня слышишь? — Ласковый голос Маши проникает в сознание. — Пожалуйста… Спустить и скажи Саше, что случилось.

— Она не переживет… не выдержит второй удар, Маша. Как ты не понимаешь?! Не дай бог, еще и ребенка потеряет…

Тяжело сглотнув, плачу, готовая ворваться в их комнату и потребовать объяснений. Но застываю, почувствовав вибрацию телефона.

Сердце колотится как бешеное. Кроме его стука я ничего не слышу. Достаю телефон и вижу сообщение. Оно пришло с номера Миши! Дрожащей рукой тычу в сенсорный экран, открываю СМС.

«Он к тебе не придет. Потому что он со мной».

И фото, где отчетливо видно лицо Миши. А на его груди лежит девушка.

Боже… Об этом говорил Виктор?! Насчёт второго удара? Боже… Я тут Загорского жду, а он… с другой там развлекается, да? И это его любовь? Да какая, к черту, любовь, а?

Нет ее. Нет никаких чувств. Он снова выбрал другую.

— Все закончилось, — тем временем слышу голос Виктора. — Он должен был вернуться… Но его до сих пор нет.

— Ты сейчас же выйдешь и расскажешь Саше правду, — повышает голос Маша. — Немедленно.

Я отскакиваю от двери и быстро спускаюсь вниз. Выхожу во двор. Никого не увидев возле ворот, бегу прочь отсюда. Я больше так не могу.

Самый ужасный день в моей жизни. Сама не понимаю, как справляюсь с эмоциями, как беру себя в руки. Иду куда глаза глядят. Вскоре оказываюсь возле трассы, и, достав из кармана телефон, вызываю такси. Благо оно приезжает быстро. Не приходится ждать часами.

Я трясусь в теплом салоне автомобиля. Не от холода, нет. Скорее от всего, что навалилось на меня. Устала. Очень хочется оказаться как можно дальше отсюда. Там, где никто не будет меня тревожить, тыкать палкой в раны, задавать лишние вопросы. Сердце все кровоточит.

— Оль, — говорю в трубку. — Ты сейчас где?

Мне это важно. Если в моей квартире, пусть спустится и расплатится с водителем.

— У тебя. Что случилось? Тут тот самый человек пришел. Мимо проезжал, решил заехать. Ему все нравится.

— Отлично. Я тебе позвоню чуть позже, выйди, пожалуйста. Я на такси. Деньги нужны.

Пара секунд молчания. Потом без лишних вопросов она бросает короткое «хорошо».

Отключаюсь и, прижавшись головой к стеклу, прикрываю глаза. Внутри полный раздрай. Мне плохо. Мне ужасно плохо от всего, что творится в моей жизни.

Лучше бы я уехала ещё тогда, когда весь этот цирк начался. Когда Миша сказал, что больше меня не любит и устал от меня. Уверена, уже пришла бы в себя и отошла бы от того треша, в который превратилась моя жизнь.

Но люди любят все усложнять... И я не исключение. Осталась, чтобы доказать, что и без него справлюсь. В итоге получила второй удар, который гораздо хуже первого.

Больно. И так… Погано на душе.

С одной стороны, не верится в этот бред. Не верится, что Загорский снова так поступил. Но с другой…

Совсем не хочется открывать то сообщение и снова смотреть на тот снимок. Но я зачем-то собственноручно причиняю себе очередную невыносимую боль.

Это Михаил. Однозначно.

Откидываюсь на спинку сиденья, наблюдая за огнями ночного города. Они мерцают и переливаются, как воспоминания о счастье, которое когда-то было и у меня. Я прекрасно помню, как он бережно держал меня за руку, как смотрел в глаза, признавался в любви… Как каждый его взгляд согревал. Мы смеялись, делились мечтами, и казалось, впереди вся жизнь. Казалось, счастье никогда не покинет ни наш дом, ни наши сердца.