— Но? — слова про «первую жену» я не забывал.

— Но за редким исключением для гениальных носителей силы, под которые ты, после своего преображения, попадаешь.

Похоже, я понял почему так изменилось поведение Марии, которая в моем присутствии то и дело места себе не находила от смущения.

— Мария тоже попадает?

— Да, Мария тоже попадает.

— И ты ей об этом вчера сказала.

— Да.

— То есть… Мария рассматривается как одна из моих жен?

— Да.

— С какого момента?

— Всегда, с того самого момента как ты пересек границу России. Просто сейчас этот вариант стал одним из приоритетных. Еще тебе важно знать, что Александр Саргон представитель нашей, земной цивилизации. Он попал на Альбион через туманный монолит из начала двадцать первого века. Кайсара — глава старшего рода Римской Республики, прямой потомок Птоломеев. Юлия — представитель старшей фамилии Марсианской, или иначе называемой Русской империи. Она из рода ведущего свою историю от союза Клеопатры и Цезаря.

— Какой-какой империи?

— Я упоминала, что Антоний и Клеопатра были первыми, но в аномалиях монолитов оказывались представители самых разных времен и эпох. И да, речь конечно же не о нашем Марсе, а об одноименной планете звездной системы Гелиоса и Селены, дома Александрийской цивилизации. Долгая история, но в общем ты прав в своей догадке: раса вейл, биофермы, передовые научные и технологичные решения — это все последствия вмешательства в историю, последствия внедрения троицей известных им технологий.

— Туда, откуда они пришли, дорога есть?

— Насколько известно, нет. Технология портальных перемещений между мирами была утеряна вместе с бегством троицы с Альбиона.

— Если по прямой прилетят?

— Кто?

— Представители Александрийской цивилизации.

— Система Гелиоса не в нашей галактике. Если и прилетят — через пространство и время, то не в эту югу.

— Не в эту что?

— Не в нашу эпоху.

— Ясно.

Рассказ Варвары наконец-то внес для меня полную ясность в происходящее — через призму взора на прошлое и настоящее. Новые и чуждые этому времени концептуальные решения, а главное — кажущиеся слишком фривольными для начала века нравы, особенно среди высшего света, теперь не казались мне искажением реальности. Тем более, что двое из трех пришельцев — дети римской цивилизационной модели, а в нашей истории не было ничего из такого, чего не происходило бы в Древнем Риме. Так что здесь даже все более чем скромно пока — боюсь представить, что могло стать нормой в римской модели общества, просуществовавшей восемь тысяч лет без гибельного краха античности.

Я вдруг почувствовал неожиданное удовлетворение и спокойствие, закрыв для себя столь важные и подспудно беспокоящие меня вопросы несоответствия. Вопросов, конечно, появилось больше, чем ответов — по той же системе чужих миров буквально голова пухла, если задуматься. Но задумываться я не стал, это мне уже было неинтересно, потому что теперь на первый план вышли более насущные проблемы.

— Скажи, мы по-прежнему по плану будем участвовать в играх?

— Да.

Вот это неожиданно. Я почему-то уверенно предполагал, что услышу сейчас иной ответ.

— Почему?

— В Немейскую долину съедутся представители всех правящих императорских и королевских фамилий из Совета безопасности Тринити. Если в целом, это последний шанс предотвратить большую войну.

— Вот оно что, — кивнул я, глядя на юную герцогиню с вопросом во взгляде. Мол, ты же понимаешь, как это опасно.

— Это… очень сложная тема, — допила кофе Варвара, со звоном поставив кружку на блюдце. А ведь она волнуется, причем очень сильно — щеки алеют так же, как у Марии вчера.

Интересно, она-то почему волнуется? Откуда взялось такое смущение, учитывая события этой, да и прошлых ночей? Ведь даже утром после того, как мы впервые проснулись в одной постели втроем с Ариной, Варвара не смущалась подобным образом.

— Что еще я должен знать?

— Ты знаешь состав сопровождающего вас отряда кораблей? — издалека начала Варвара.

— Диана, Паллада и императорская яхта… забыл, как она?

— Левана.

— Так-так-так, подожди, — я вдруг начал догадываться, словно паззл складывался. — Левана — это тоже какое-то римское божество?

— Дева-покровительница детей. Этой яхтой пользовался великий князь Андрей, сейчас она переходит в распоряжении Марии.

— Среди владеющей силой аристократии существует культ римских богов?

— Не только римских.

— Это какая-то мода, или нечто большее?

— Это мода, которая за последние несколько лет переросла в нечто большее. Ты слышал теорию о том, что мысли материальны?

— Краем если только, — не сдержал я скептицизма в интонации.

— Это несостоятельная в общем теория, если говорить обо всем обществе. Но если мы ведем речь о владеющих силой? За более чем полвека ведьмы стали закрытой группой, внутри которой они фанатично преданы своей Владычице Юлии. Кроме того, отдельные Дома поклоняются девам Люции, Селене и Сильване. И с каждым годом, по мере того как ведьм в мире становилось все больше, постепенно все серьезнее становилась сила правящих родов и верховных жриц.

Я вдруг вспомнил Мари-Анну, которая даже не достигнув совершеннолетия с легкостью показывала просто невероятные возможности.

— Совсем недавно стало понятно, что вера рядовых ведьм не проходит бесследно, она аккумулируется в объекте поклонении словно стихийная сила в камнях-накопителях. Оказалось, что культ Владычицы дает могущество Юлии, а вера в нее возвращается рядовым ведьмам обратно дополнительной силой. В обстановке строжайшей секретности подобная практика в последние два года была опробована на некоторых школах магии. Эксперименты прямо показали, что вера прибавляет силы владеющим, повышая потолок возможностей всех участников культа божества.

— Ты уже выбрала себе богиню покровительницу?

— Нет.

— Почему?

— Потому что я сама хочу стать богиней.

— Амбициозная задача, — осторожно произнес я, не зная даже как реагировать на сказанное.

— Рядом с тобой эта задача не кажется невыполнимой, — добавила Варвара, после чего у меня вновь чай носом пошел. Зато теперь стало понятно, что именно ее могло смущать так, как смущали Марию мысли о наших с ней перспективах.

— Пояснишь?

— Конечно. В ходе изучения вопроса стало понятно, что нельзя просто так взять и создать эфемерного бога. Нужна его осязаемая форма, земная реинкарнация. Говоря проще — точка опоры для аккумуляции и возврата силы. Именно так растет могущество Юлии и трех ее дочерей — Люции, Селены и Сильваны, именно так возвысились в своем могуществе Саргон и Кайсара. Владеющие силой верили в них, коллективно и бессознательно наделяя могуществом в самом начале новой истории.

— То есть как понимаю, вакантные места еще остались?

— Троица, а также девы леса, солнца и луны — это личности, ориентир для первых владеющих силой. Сейчас же, когда количество владеющих увеличилось, у нас в достатке известных всем богов римского, греческого и любых других, в том числе славянского пантеона, среди которого пока точно занято лишь место двух божеств первого круга.

— Ух ты. И кто же это?

— Первый — Зевс…

— Царь-батюшка⁈ — поразился я, вспомнив недавно виденную статую государя-императора в облике верховного божества.

— Именно.

— Второй?

— Аид.

— Подожди-подожди… Австрийский эрцгерцог? — догадался я.

— Именно, — кивнула Варвара.

Ясно теперь, откуда у тьмы ноги растут.

— И как же австрийский эрцгерцог вступил на эту темную дорожку?

— Особенности исторического развития. Александр Саргон — человек русской культуры. Кайсара и Юлия — римской, поэтому как ты понимаешь вся троица к племенам германской нации откровенно предвзята. Именно поэтому в ходе создания Организации Тринити, во время переселения Европы, было не допущено объединение германской нации вокруг Пруссии, ставшей по итогу частью Австро-Венгрии. Но и троица, и королевские фамилии остальных больших держав недооценили австрийцев, сначала сделавших своей опорой железные легионы, недополучив возможностей для развития через старшую кровь, а после обратившихся к скверне как к инструменту. В ходе чего они столкнулись с тьмой и начали использовать ее силу.