— Всё можешь вставать, — сказала мама, обломав весь кайф на самом интересном месте. — Всё у тебя в порядке. Главное — не допускай в ближайшее время истощения запасов в ядре и не забывай регулярно медитировать. Может мне показалось, что после этого поражения разрядами ядро стало более податливым, скорее всего ты сможешь быстрее наращивать его ёмкость и скорость отдачи энергии, это очень приятный бонус к неприятным событиям.

— Очень приятный, — кивнул я, улыбаясь до ушей.

Уже начал представлять себе, что в скором времени стану самым крутым магом-лекарем и смогу показать дулю даже Захарьину и пусть он откусит плесневелого пирога с живностью внутри. Сказал спасибо, обнял маму, поцеловал в щёчку и в состоянии лёгкой эйфории чуть ли не вприпрыжку поскакал в манипуляционную, где начинал прокисать в моё отсутствие Юдин.

— Никто не приходил? — спросил я, надевая свежий выглаженный халат.

— Ага, приходили, я всех принял, — недовольно буркнул Илья. — Сегодня воскресенье вообще-то, ты забыл? Кроме твоего дуэлянта сегодня больше никто не придёт.

— А что с тобой случилось за четверть часа пока меня не было? — поинтересовался я. — Или ты просто лимон целиком съел? С тебя ведь кислота на пол капает.

— Мама звонила, — вздохнул он и снова замолк. Понятно, хочет, чтобы с ним поговорили, клещами все лишние занозы из ранимой души повытаскивали, успокоили. Не могу же я отказать в таком пустяке своему другу.

— Ну рассказывай, что там у тебя опять приключилось? — спросил я, усаживаясь в соседнее кресло. — Поделись с другом своим лимоном.

— Ты всё шутишь? — с сомнением спросил он, потом посмотрел на меня, увидел, что я максимально сосредоточен и готов выслушать всё, что угодно. — Ну ладно, сам напросился.

Дальше пошла стандартная ситуация по поводу подбора невест для ненаглядного отпрыска. Сегодня они идут на обед к довольно богатой семье в которой аж две кандидатуры на сватовство с умным благородным мальчиком, который занимается таким прекрасным незаменимым делом.

— Илюх, я тебя вообще сейчас не понимаю, — сказал я, когда излияния закончились. — Зачем ты каждый раз так убиваешься? Ходи, знакомься, общайся, получай от этого кайф и жизненный опыт. Тебя же не смогут заставить жениться на одной из них?

— Нет, наверное, — пробормотал он.

— Не заставят, нет у нас такой традиции, что родители женят детей не глядя. Но и межсословные браки не одобряются. А ты, когда найдёшь ту единственную, которая заставит расцвести сады в твоей душе, тогда и будешь думать о женитьбе. А сейчас просто живи и наслаждайся.

— Знаешь, а ты ведь прав! — сказал Юдин и в глазах сразу появился интерес к жизни. — Ведь всё равно это регулярно происходит и будет происходить, нет смысла горевать, буду развлекаться.

— Ну вот, теперь рядом со мной совсем другой человек! — улыбнулся я, глядя на расцветающего на глазах Илью. — Так что шуруй на свой званый обед и не забивай себе голову, это обязанности твоих доброжелателей, а не твои.

Илья так загорелся идеей нового отношения к неотвратимому, что упорхнул даже не вспомнив, что хотел вместе со мной посмотреть пациента с перитонитом. В этот раз молодой барон выглядел намного лучше. Пока что бледноват, но уже улыбается. Я попросил его раздеться по пояс и лечь на манипуляционный стол.

Живот мягкий во всех отделах, незначительный дискомфорт в левой подвздошной области, перитонеальных симптомов нет. По старому опыту получается, что осмотр закончен и пациента можно отпускать, он здоров. Но я всё же не остановлюсь на этом. Начал сканировать брюшную полость так, как как меня вчера учил Юдин. Получалось пока не так, как у него, но я ведь только начал этим заниматься. Сканирование показало, что изъянов в проведённом мной физикальном обследовании не выявлено. Пациент и правда здоров. Бледноват из-за недавней кровопотери, а дискомфорт скорее всего из-за остаточных слабо выраженных воспалительных явлений.

Исцелённый дуэлянт отправился оплачивать последний визит, а я уже держал телефон в руке. Меня всё это время не отпускали мысли, что там сейчас с Андреем? Не взбунтовался ли он, ощутив могущество медальона? Ноги у меня целые, браслета уже не было. А может он нашёл способ от него избавиться и сбежал? Кто знает, может быть это и не худший вариант, учитывая, что ему на каторгу ехать чуть ли не на пожизненный срок. Если сбежал, то сидел бы где-нибудь тихо, а не начал бы бурную деятельность, окрылившись могуществом.

Гадать можно сколько угодно, гораздо продуктивнее позвонить Белорецкому, что я и сделал.

— Добрый день, Александр Петрович, — сразу приветствовал он. — Как ваше самочувствие?

— Полный порядок, уже не жалуюсь, — ответил я. — Вы мне сможете рассказать, чем всё вчера закончилось?

— Хм, ну это в принципе не телефонный разговор, но, чтобы не тратить ваше и моё время на встречу, расскажу. Я стоял как раз напротив окна комнаты, где всё это происходило. Появилось голубое мерцание от электрических разрядов, потом там словно ненадолго вспыхнула голубая звезда, потом плавно угасла. Через несколько минут вышел Боткин и жестом предложил войти. Я и моя команда устремились в дом. Вы лежали на полу без сознания, рубашка расстёгнута, на теле несколько совсем свежих мелких рубцов. Скорее всего Андрей Серафимович исцелил последствия удара разрядами. Мы тут же подхватили вас и отвезли в клинику отца. Боткин деактиворовал амулет и сдал, вёл себя смирно и спокойно, препровождён в ту же камеру, где он находился. Сегодня утром я уже написал рапорт в канцелярию императора с прошением о помиловании с упоминанием большого вклада в расследование и задержание особо опасного преступника. Теперь будем ждать ответ.

— А что с тем псиоником?

— Как ни странно, он остался жив, — хмыкнул Павел Афанасьевич. — Только он теперь не маг уже, насколько я понял. Его ядро разрушено полностью, он даже бытовую магию освоить не сможет. Да и ни к чему ему теперь, на свободу он точно не выйдет. Даже если учитывать только то, сколько жертв его действий было вчера, этого достаточно.

— Ясно. А я думал, что он мёртв. Андрей его чуть ли не насквозь прожёг.

— Все так думали. Уже и санитаров вызвали, чтобы труп увезти в морг, а он вдруг застонал. Сейчас у Обухова в больнице, в той же палате, что и Андрей лежал под охраной. Наш мастер души с ним ещё не работал, ждём, когда немного очухается.

— А можно ещё один вопрос? — решил я спросить, надеясь на положительный ответ.

— Да, конечно, — ответил Белорецкий. Возможно мне показалось, что он насторожился, ожидая подвоха.

— Я могу увидеть Андрея ещё раз?

— Увидеть? — переспросил Павел Афанасьевич, скорее уже просто размышляя вслух. — Завтра вечером приходите в управление, организуем.

— И ещё один, — решил я резко сменить тему. — Вы надели на меня тогда браслет, который должен был оторвать мне ногу в случае побега Андрея, а почему моего мнения даже никто не спросил? Я бы согласился, но почему так?

— Александр Петрович, браслет был не заряжен, просто железяка, блеф. Просто у меня не было возможности вам об этом сказать, но вашей жизни ничего не угрожало. Заряженный браслет был только на ноге у Боткина. Если бы он собрался сбежать, ему бы крепко не поздоровилось. К тому же вся эта затея не сработала.

— В смысле? — удивился я.

— Когда мы вошли в комнату, где состоялся бой, оба браслета валялись на полу в дальнем углу. Мне кажется, Боткин над нами просто глумится, показывая своё превосходство и тот факт, что он может расправиться со всеми легко и быстро, но не делает этого, потому что изо всех сил старается показать какой он паинька и в доску свой. Если честно, меня такие поступки очень раздражают и обычно к таким деятелям снисхождения не оказываем, даже наоборот, чтобы не было желания в следующий раз фарс устраивать.

— Понятно, — буркнул я. Оно и в самом деле понятно, никому не нравится, что тебя постоянно выставляют дураком, которого пожалели. — А золотой амулет у вас?