Семь часов, а улицы опустели. Только изредка пролетали одинокие таксисты со своими пассажирами. Один человек может навести такой шорох в городе. А если их будет десяток, то что — подомнут под себя область или целый регион?

Ну да, если плохие люди объединятся, то легко уничтожат в сотни раз больше нейтральных и разобщённых — доказано историей. С такой кашей в голове я и побрёл домой.

1.

Требухашка сейчас мне напоминал крысу застрявшую в булке для хот дога вместо сосиски.

Голова торчавшая из кокона жадно следила, как я раскладываю продукты в холодильнике по полочкам и пускала тонкие полоски слюней.

— Кушать хочешь? Сейчас пожарю колбаски с яичницей, надеюсь, ты употребляешь такое.

Глазки-бусинки продолжали следить за мной, маленький кадык дергался. Уши как локаторы поворачивались за моей тенью.

— Ты там застрял что ли? Ну в этом коконе своём. Ни туда и ни сюда, получается. Может помочь как-то надо при ваших родах?

Я посмотрел на кухонный нож и показал его существу.

— Может аккуратно разрезать шкурку и выпустить тебя на свободу? Так это у вас делается?

Мордочка так зашипела, что я отошел на шаг и прикрылся доской для нарезки.

— Ну ладно тебе. Пошутил я. Делай как хочешь. Жрать будешь?

Ему понравилась жареная колбаса, только нужно было ее поломать на мелкие кусочки и подавать в пасть, как дрова в печь, сам он еще своими конечностями орудовать как следует не умел.

Как два холостяка мы не спеша поужинали, думая каждый о своем, и когда со стола было убрано все лишнее и возлежала на скатерти только моя странная гусеница пришло время главного вопроса.

— Покажи мне, — сказал я негромко и наклонился чуть ближе, — покажи мне, что происходит. Я знаю, что ты знаешь.

Требухашка зашипел. Но негромко. Предупреждающе, как мне показалось, и посмотрел мне в глаза снизу вверх.

— Что?

Он опять зашипел и вытянул четыре тонких как веточки щупальца, потянулся, растянулся, и спрятал их внутрь себя как в хранилище. Передо мной опять лежала гусеница с непропорциональной зубастой головой.

Я положил руку рядом с ним и монстр принюхался, высунул серый язычок и лизнул кожу. Втянул язычок и оскалился, зашипел еле слышно.

Я погладил его другой рукой, ощущая только легкое омерзение от прикосновения к холодной кожуре панциря. Потом взял посередине и аккуратно положил на свою обнаженную руку. Именно этого ему хотелось. Почувствовать меня или наладить свою связь между нашими организмами. Конечно, можно было дождаться сна и увидеть все позже, но мы должны были спешить. Тучи собирались над городом слишком быстро.

Требухашка посмотрел на меня, чуть вывернув шейку. Ему было так неудобно, но он хотел это сделать.И я наклонился поближе.

— Что, дружок?

И он укусил меня за руку, жадно впился зубками в запястье.

Сон 3.0

Железный бездушный голос объявил о скорой остановке. Я выглянул в окно последний раз, встал, надел панаму и взял в правую руку портфель. Прошел через весь вагон в тамбур и остановился, ожидая остановки. Старуха с огромным баулом на спине и двумя огромными сумками на полу смотрела подозрительно.Не нужны мне твои вещицы бабушка. И есть же силы в семьдесят лет таскать такие тяжести.

Я улыбнулся ей и первый выскочил на перрон. Баба улыбкой не ответила и помощи я не предложил. По своим делам мы получим.

Вокзал в это время безлюден, только где-то вдалеке видно работника в оранжевой спецовке, машет дурацкой метлой. Пассажиров сейчас нет, обслуживающего персонала тоже не видать. Можно было бы стартовать прямо сейчас, наплевав на бабку, но осторожность не повредит. Я зашел за здание и оглянулся. Бабка стояла облепленная своими вещами, как террорист взрывчаткой и близоруко набирала номер в допотопном телефоне.

Работник метлы тоже отвернулся и больше никого на горизонте не видно, таксисты тоже еще спали. Этот рейс никто не встречает, не выгодно ночевать в ожидании пассажиров.

Я прижал дипломат к груди, чуть согнул ноги в коленях и уверенно взлетел вверх. Такого страха и неприятных ощущений как раньше больше не было. Только приятный свежий сквознячок обдувает все члены и наполняет легкие свежестью.

Замер на секунду на крыше вокзала. Осмотрелся и полетел дальше. Дома подо мной мелькали как разноцветные коробочки, одинокие люди, как точки, машинки как игрушечные.

Взял чуть выше,чтобы не запутаться в проводах, но не так высоко, чтобы кружилась голова от недостатка кислорода. По правую руку пустил школу, в которую ненавидел ходить и где меня когда-то не хотели принимать в пионеры.

Вот и мой дом, со старухой женой и детьми, по которым иногда скучаю. Брысь! Не место вам в моей голове! Увидимся обязательно, но наверное не в этой жизни.

Достигнув цели я окончательно забыл о прошлом и взялся за настоящее — ждал его. Он долго ждать не заставил. Люди. Пунктуальность и монотонность жизни — это то, что отличает их от нас. Встать в пять. Поесть самому, покормить выродков, поругаться с женой и бежать, роняя портфель, на автобус, который должен приходить в одно и тоже время каждый день в течении многих лет, но они так любят ломать, то что строят. Да я и сам был таким. Сломал свою жизнь, свою рутину — ту, что выстраивал годами. Только мне это пошло в плюс. Вот в чем между нами разница. Я сделал то, что нужно и возвысился — они просто ставят себе подножки.

Вот он. Один из таких. Алкаш и ублюдок. Из тех, кто портит жизнь себе и своим окружающим. Выполз на улицу в поисках бухлишка. Шесть утра, а он уже не спит, ищет опохмела. Закурил вонючую дрянь и развалился как польский король на лавочке. Остановил моего клиента, тот собирался проскочить, но не успел и мучается- хваленая воспитанность, не может отодвинуть в сторону пьяницу и пойти по своим делам. Слушает, а я вынужден висеть над ними как человек-летучая мышь и ждать, пока алкаш наговорится. Взрезать бы ему глотку, но шум поднимать неохота, в этом районе по крайней мере. Не этим чудесным утром.

Мой человечек наконец-то вырвался из «свежих» объятий и побежал дальше. Я хотел спуститься и проверить квартиру, но алкоголик продолжал сидеть,как привратник и встречаться с ним не хотелось.Пошлю сестру или кого еще, пусть они проверят. Мне важнее намекнуть клиенту о том, что он не один и я лечу за ним.Прячусь на крышах,иногда накрываю его тенью, но глупец не видит. Заходит на склады, встречает старого уголовника Толика и вместе с ним начинает играть в пинг понг ящиками. Я лениво наблюдаю за происходящим, пока челюсть чуть не сводит от зевоты. Ласточкой нагло пролетаю над ними опускаюсь у раздевалки, там где они переодеваются и обедают… и омерзительно вонючие сигареты курят. Я слышу как они переговариваются и улыбаюсь, выдергиваю перо из крыла и прощаюсь с ним. Да это немного сентиментально, но я сентиментален. Вставляю перо в дверь и полюбовавшись красотой взлетаю. Делаю круг над магазином и возвращаюсь на вокзал. Нужно встретить кое-кого.

2.

«Бах Бах!» — гремело в голове.

Рука затекла и болела в месте укуса. Я открыл глаза и осмотрелся. Требухашка заснул, пуская слюни и наполовину вытащил клыки из моей руки. Он кажется спал, если не сдох.

В дверь постучали и я понял, почему сон оборвался и что это за «бахи».

— Сейчас! Подождите!

Требухашка лениво открыл глазки и посмотрел на меня. В дверь опять постучали и он покосился в ту сторону.

— Нужно спрятаться, — прошептал я и не делая резких движений поднял его. Сунул в коробку и коробку традиционно под кровать.

На пороге стояло трое. Андрей — сосед сверху, улыбающийся и с дымящей сигаретой в руке, Костян-чистый, выглаженный и выбритый, и третий участник банды.Тоже аккуратный, но какой-то серый, непричесанный и со вселенской тоской в глазах. Он стоял поотдаль,прячась за спинами друзей.