ЮЗ По стеклу машины перед глазами шофера Бегают дворники направо-налево, Направо-налево, направо-налево… Не летят к нам птицы с теплого юга, Улетают птицы на теплый юг, Почему-то надо бояться юза, А никто не знает, что такое юз, Ах, никто не знает, что, такое юз! Телефон молчит мой, а это скверно. Я-то понимаю, что дело в том, Ты сейчас под зонтом ходишь, наверно, А под зонтиком трудно ходить вдвоем. Ах, под зонтиком трудно ходить вдвоем! И под медленным дождиком мокнет муза, И у дождика странный, соленый вкус, Может, муза тоже боится юза?! И не знает тоже, что значит юз?! Ах, не знает муза, что значит юз! По стеклу машины перед глазами шофера Бегают дворники направо-налево, Направо-налево, направо-налево… «ОТ БЕДЫ МОЕЙ ПУСТЯКОВОЙ…» От беды моей пустяковой (Хоть не прошен и не в чести), Мальчик с дудочкой тростниковой, Постарайся меня спасти! Сатанея от мелких каверз, Пересудов и глупых ссор, О тебе я не помнил, каюсь, И не звал тебя до сих пор. И, как все горожане, грешен, Не искал я твой детский след, Не умел замечать скворешен И не помнил, как пахнет снег. …Свет ложился на подоконник, Затевал на полу возню, Он – охальник и беззаконник – Забирался под простыню, Разливался, пропахший светом, Голос дудочки в тишине… Только я позабыл об этом Навсегда, как казалось мне. В жизни глупой и бестолковой, Постоянно сбиваясь с ног, Пенье дудочки тростниковой Я сквозь шум различить не смог. Но однажды, в дубовой ложе, Я, поставленный на правеж, Вдруг увидел такие рожи – Пострашней карнавальных рож! Не медведи, не львы, не лисы, Не кикимора и сова, – Были лица – почти как лица, И почти как слова – слова. Все обличье чиновной драни Новомодного образца Изрыгало потоки брани Без начала и без конца За квадратным столом, по кругу, В ореоле моей вины, Все твердили они друг другу, Что друг другу они верны! И тогда, как свеча в потемки, Вдруг из давних приплыл годов Звук пленительный и негромкий Тростниковых твоих ладов. И застыли кривые рожи, Разевая немые рты, Словно пугала из рогожи, Петухи у слепой черты. И отвесив, я думал, – дерзкий, А на деле смешной поклон, Я под наигрыш этот детский Улыбнулся и вышел вон. В жизни прежней и в жизни новой Навсегда, до конца пути, Мальчик с дудочкой тростниковой, Постарайся меня спасти! «КОШАЧЬИМИ ЛАПАМИ ВЕРБЫ…»
Кошачьими лапами вербы Украшен фанерный лоток, Шампанского марки «ихъ шбэрбе» Еще остается глоток. А я и пригубить не смею Смертельное это вино, Подобно лукавому змею, Меня искушает оно! «Подумаешь, пахнет весною, И вербой торгуют в раздрыг, Во первых строках – привозною И дело не в том, во вторых. Ни в медленном тлении весен, Ни в тихом бряцаньи строки, Ни в медленном таяньи весел Над желтой купелью реки – Ни лада, ни смысла, ни склада, Как в громе, гремящем в дали, А только и есть, что ограда Да мерзлые комья земли. А только и есть, что ограда Да склепа сырое жилье… Ты смертен, и это награда Тебе – за бессмертье Твое…» ПРОЩАНИЕ С ГИТАРОЙ (Подражание Аполлону Григорьеву) «…Чибиряк, чибиряк, чибиряшечка, Ах, как скучно мне с тобой, моя душечка» Осенняя простудная, Печальная пора, Гитара семиструнная, Ни пуха, ни пера! Ты с виду – тонкорунная, На слух – ворожея, Подруга семиструнная, Прелестница моя! Ах, как ты пела смолоду, Вся музыка и стать, Что трудно было голову С тобой не потерять! Чибиряк, чибиряк, чибиряшечка, Ах, как плыла голова, моя душечка! Когда ж ты стала каяться В преклонные лета, И стать не та, красавица, И музыка не та! Все в говорок про странствия, Про ночи у костра, Была б, мол, только санкция, Романтики сестра. Романтика, романтика Небесных колеров! Нехитрая грамматика Небитых школяров. Чибиряк, чибиряк, чибиряшечка, Ах, как скушно мне с тобой, моя душечка! И вот, как дождь по луночке, Который год подряд, Все на одной на струночке, А шесть других молчат. И лишь за тем без просыпа Разыгрываешь страсть, Что, может, та, курносая, «Послушает и даст»… Так и живешь, бездумная, В приятности примет, Гитара однострунная – Полезный инструмент! Чибиряк, чибиряк, чибиряшечка, Ах, не совестно ль тебе, моя душечка! Плевать, что стала курвою, Что стать под стать блядям, Зато номенклатурная, Зато нужна людям! А что души касается, Про то забыть пора. Ну что ж, прощай красавица! Ни пуха, ни пера! Чибиряк, чибиряк, чибиряшечка, Что ж, ни пуха, ни пера, моя душечка! |
