ТАК ЖИЛИ ПОЭТЫ [15] У одного поэта есть такие строчки: В воде проживают рыбы, На солнце бывают пятна… Поэты дружить могли бы, Но мнительны невероятно. В майский вечер, пронзительно дымный, Всех побегов герой, всех погонь, Как он мчал, бесноватый и дивный, С золотыми копытами конь. И металась могучая грива, На ветру языками огня, И звенела цыганская гривна, Заплетенная в гриву коня. Воплощенье веселого гнева, Не крещеный позорным кнутом, Как он мчал – все налево, налево… И скрывался из виду потом… Он, бывало, нам снился ночами, Как живой – от копыт до седла, Впрочем, все это было вначале, А начало прекрасно всегда. Но приходит с годами прозренье, И томит наши души оно, Словно горькое, трезвое зелье Подливают в хмельное вино. Постарели мы и полысели, И погашен волшебный огонь. Лишь кружит на своей карусели Сам себе опостылевший конь! Ни печали не зная, ни гнева, По – собачьи виляя хвостом, Он кружит все налево, налево, И направо, направо потом. И унылый сморчок – бедолага, Медяками в кармане звеня, Карусельщик – майор из ГУЛАГа Знай, гоняет по кругу коня! В круглый мир, намалеванный кругло, Круглый вход охраняет конвой… И топочет дурацкая кукла, И кружит деревянная кукла, Притворяясь живой. ВАЛЬС-БАЛЛАДА ПРО ТЕЩУ ИЗ ИВАНОВА Ох, ему и всыпали по первое, По дерьму: спеленутого, волоком! Праведные суки, брызжа пеною, Обзывали жуликом и Поллаком! Раздавались выкрики и выпады, Ставились искусно многоточия, А в конце, как водится, оргвыводы – Мастерская, договор и прочее… Он припер вещички в гололедицу (Все в один упрятал узел драненький) И свалил их в угол, как поленницу – И холсты и краски и подрамники… Томка вмиг слетала за «кубанскою», То да се, яичко, два творожничка… Он грамм сто принял, заел колбаскою, И сказал, что полежит немножечко. Выгреб тайно из пальтишка рваного Нембутал, прикопленный заранее… А на кухне теща из Иванова, Ксенья Павловна, вела дознание. За окошком ветер мял акацию, Билось чье-то сизое исподнее… – А за что ж его? – Да за абстракцию. – Это ж надо! А трезвону подняли! Он откуда родом? – Он из Рыбинска. – Что рисует? – Все натуру разную. – Сам еврей? – А что? – Сиди не рыпайся! Вон у Ритки без ноги, да с язвою… Курит много? – В день полпачки «Севера». – Риткин, дьявол, курит вроде некрута, А у них еще по лавкам семеро… Хорошо живете? – Лучше некуда!.. – Риткин, что ни вечер, то с приятелем, Заимела, дура, в доме ворога… Значит, окаянный твой с понятием: В день полпачки «Севера» – недорого. Пить-то пьет? – – Как все, по воскресениям! – Риткин пьет, вся рожа окарябана! …Помолчали, хрустнуло печение, И, вздохнув, сказала теща Ксения, – – Ладно уж, прокормим окаянного… ПЕСНЯ ПРО ВЕЛОСИПЕД
Ах, как мне хотелось, мальчонке, Проехать на велосипеде, Не детском, не трехколесном, – Взрослом велосипеде! И мчаться навстречу соснам – Туда, где сосны и ели, – И чтоб из окна глядели, Завидуя мне, соседи – Смотрите, смотрите, смотрите, Смотрите, мальчишка едет На взрослом велосипеде!.. …Ехал мальчишка по улице На взрослом велосипеде. – Наркомовский Петька, умница, – Шептались вокруг соседи. Я крикнул – дай прокатиться! – А он ничего не ответил, Он ехал медленно, медленно, А я бы летел, как ветер, А я бы звоночком цокал, А я бы крутил педали, Промчался бы мимо окон – И только б меня видали!.. … Теперь у меня в передней Пылится велосипед. Пылится уже, наверно, С добрый десяток лет. Но только того мальчишки Больше на свете нет, А взрослому, мне не нужен Взрослый велосипед! Ох, как мне хочется, взрослому, Потрогать пальцами книжку, И прочесть на обложке фамилию, Не чью-нибудь, а мою!.. Нельзя воскресить мальчишку, Считайте – погиб в бою… Но если нельзя – мальчишку, И в прошлое ни на шаг, То книжку-то можно?! Книжку! Ее – почему никак?! Величественный, как росчерк, Он книжки держал под мышкой. – Привет тебе, друг-доносчик, Привет тебе, с новой книжкой! Партийная Илиада! Подарочный холуяж! Не надо мне так, не надо – Пусть тысяча – весь тираж! Дорого с суперобложкой? К черту суперобложку! Но нету суперобложки, И переплета нет, …Немножко пройдет, немножко, Каких-нибудь тридцать лет, И вот она, эта книжка, Не в будущем, в этом веке! Снимает ее мальчишка С полки в библиотеке! А вы говорили – бредни! А вот через тридцать лет… Пылится в моей передней Взрослый велосипед. |
