- Скорее всего так и будет. Крахи теперь разгонят всю живность в округе. – Кнубур продолжая тереть плечо, радостно заявил, - а боли совсем нет! Может снимем повязку? – Он посмотрел на жрицу.

- Нет, до утра пусть остаётся, а там я посмотрю. Давайте спать! – Слово сеньориты Валерии было законом, и успокоившийся отряд продолжил прерванный отдых.

Остаток ночи, как я и предсказывал, прошёл спокойно. Чуча сидела тихо, а когда все стали подниматься, она, понюхав воздух, юркнула в свою сумку и затихла. Может легла спать, а может просто не захотела смотреть на храпящего пленника, которого ночью не было видно. Коротышка продолжал спать, и видимо, как и обещала Игла, должен был продрыхнуть до обеда. Вот только кто же ему даст это сделать.

Сегодня, с утра пораньше, было решено полным составом выступить в сторону пещер журов. Надо было выяснить, пойдут ли они искать своих воинов. Если они соберут отряд для их поисков, то нам придётся, или прятаться, или вновь вступать в бой. Всё будет зависеть от того, насколько многочисленный он будет.

Меня только смущал вопрос о зебрах, что мы с ними будем делать? Но Кнубур меня успокоил.

- Они пойдут за нами даже без привязи. Животные хорошо знают своих наездников, и никуда от них не убегут. К тому же здесь собраны только самки и их уже взрослые дети. Если вести мать в поводу, то потомство будет бежать за ней.

- А те на которых ехали мы?

- Они пойдут за остальными сородичами, - ответил мужчина, - на всякий случай за ними присмотрят. Не переживай, даже если каким-то образом мы потеряем половину зебр, то остальных нам всё равно хватит, чтобы вернуться. Да и дорогу обратно можно и пешком пройти, лишь бы решить вопрос с проклятыми джунглями.

Да… Я почесал голову. Этот вопрос пока остаётся в подвешенном состоянии. Но сами джунгли меня теперь не очень интересовали. Непонятное сооружение занимало все мои мысли.

Кое-как растолкав пленника, мы, наконец, тронулись в путь. Коротышка сегодня был совсем другой. Он не щерился и не обещал всех нас сожрать, а был каким-то слегка «пришибленным». Когда ему сказали вставать – он встал, когда сказали идти – он пошёл. Руки ему на всякий случай связали, и конец верёвки взял один из воинов. Посмотрев, как он идёт, у меня создалось впечатление, что жур ещё не проснулся и просто переставляет ноги, продолжая спать с открытыми глазами. Я кивнул на него Игле, но та только улыбнулась и сказала:

- Всё нормально. До обеда должен прийти в себя, - но задумавшись на секунду добавила, - а может только к вечеру проспится. Ничего, нам меньше мороки с ним будет.

Раненные спатхи чувствовали себя вполне нормально. Наша медичка только подтвердила свой статус богини. Кнубур упросил её снять повязку, и уверял, что с ним всё в порядке. Он даже покрутил своим мечом обеими руками, показывая, что левая работает не чуть не хуже правой. Это радовало, потому что у нас каждый воин на счету!

Был ещё один момент, который не давал мне покоя. За всё время нашего похода нам ни разу не удалось увидеть в ночи «голубые глаза». Что это за огоньки? Откуда они берутся и куда деваются, было непонятно. Ну да ладно, сейчас не об этом надо думать, а о том, как тихо и незаметно подобраться к пещерам.

Обходить странное «блюдце» я предложил справа и это был обдуманный выбор. Почему-то мне казалось, что с этой стороны дорога будет более проходимой. Возможно, именно поэтому нападавшие справа подошли к нам быстрее. И, как оказалось моё предположение полностью подтвердилось. Даже место вчерашнего боя, где спатхи устроили засаду, представляло большую поляну, где росла только высокая трава.

Вчера, укрывшись в ней, воины отряда взяли коротышек в классические «клещи»; когда журы вышли на свободное место, первый десяток ударил им в спину, коротышки, развернувшись, кинулись на врага, и теперь уже второй десяток ударил сзади. В результате спатхам удалось не потерять ни одного воина, хотя раненые всё-таки были.

Наш отряд двигался по джунглям точно в таком же порядке, как и по дороге, только передовой дозор шёл метрах в десяти-пятнадцати впереди. Надо признать, что как мы не старались, но совсем беззвучно двигаться не получалось, но тут уже ничего не поделаешь.

- Думаю, что когда подойдём ближе, надо будет вперёд послать разведку, - предложил я Кнубуру, - чтобы не наделать лишнего шума у самих пещер.

- Конечно, Топтун. Так и сделаем.

Наверное, мне не надо было учить воина, что надо делать, но кто их знает, как они тут в джунглях воюют. Тем более что с людьми спатхи давно уже не сражались, если не считать вечернего боя, в котором, надо признаться, они показали себя с самой лучшей стороны.

Почти час мы обходили так заинтересовавшее меня строение, когда наш дозор доложил, что впереди открытое пространство. Отряд остановился и занял круговую оборону. Я с Кнубуром и ещё двумя воинами, выдвинулся вперёд, чтобы разведать обстановку. Пробравшись к опушке, мы принялись осматриваться. Оказалось, что с этой стороны странного «блюдца» хоть и нет дороги, но джунгли вырублены и вырубка эта уходит как раз к тем самым пещерам.

Я показал рукой, в сторону стойбища племени и наша группа тихо направилась по краю зарослей в ту сторону. От непонятного объекта до входов в пещеры было метров сто. Просека, вдоль которой мы пробирались, была такой же ширины, как и дорога стой стороны объекта. Местами лианы полностью перекрывали верх, образуя всё те же арки над этим подобием дороги. Было видно, что этот проход время от времени чистили, срезая отросшие ветки и кусты. Непонятное покрытие настоящей дороги здесь заменяла невысокая травка, которую вроде как тоже подрезали. В общем было заметно, что эту, тянувшуюся от пещер до «блюдца» просеку поддерживали в таком состоянии, чтобы это было похоже на продолжение не зарастающей дороги. Для чего это делалось – непонятно. Наш пленник вчера сказал, что жить здесь плохо, но надо.

Это был ещё один вопрос, на который хотелось бы найти ответ.

Мы приблизились ко входам в пещеры и замерли, стараясь как можно лучше рассмотреть, что здесь происходит.

Похоже племя только просыпалось и готовилось к приёму пищи. На поверхность из пещер подняли несколько больших, закопчённых котлов, и установив на крупные камни, чем-то наполнили их, и развели под ними костры. Потянуло дымом и довольно неприятным запахом говорящейся еды. Даже спатхи сморщили физиономии, а у меня так засвербило в носу, что я с трудом сдержался, чтобы не чихнуть. Котлы из пещер доставали молодые журы, видимо это вменялось им в обязанности. Готовкой занялись женщины, и только после этого показались взрослые коротышки.

Вышел какой-то важный дикарь в окружении нескольких воинов. Скорее всего это был вождь. Он был немного выше ростом, и сильнее других заросший волосами. На нём была странная одежда из шкур, которые по расцветке показалась мне знакомыми, и через минуту я понял, что это были шкуры сандал! Похоже журы ели этих зверушек, а из шкур шили одежду. Вот и выяснилось, почему Чучундра не переносила этих коротышек. Возможно, что и ей приходилось убегать и прятаться от дикарей, или видеть, как убивают её сородичей. Надо признаться, что и мне это дело не пришлось по душе. Хотя, казалось бы, я должен был понять, что это одна из норм жизни данного народа.

Вождь, что-то сказал одному из сопровождавши его воинов и тот громко крикнул, кого-то подзывая. Подбежал жур с копьём и стал быстро что-то говорить. К сожалению, разобрать о чём идёт речь было невозможно, слишком далеко находились мы от коротышек, но Кнубур, вдруг сказал:

- Вождю доложили, что пока никто не вернулся. Видимо имеется ввиду из тех, кто вчера ушёл в нашу сторону.

Надо же, какой тонкий слух у начальника нашего отряда, даже ночной свист Чучи на него не повлиял.

- Ты хорошо это расслышал? – Спросил я.

- Не то чтобы расслышал, - ответил мужчина, - это было больше понятно по жестам. Да и по смыслу, вождь должен был бы спросить, где его люди, ушедшие вчера.