Вздохнув, я сел, опершись локтями о стол, и потёр ладонями лицо. Начнём с расселения. Я повернул голову в бок и посмотрел на глобус. В прошлый раз, когда мы с дедом рассматривали его, я заметил на карте неподалеку от Ивовой еще одно поселение. Но, возможно, тогда мне показалось или я принял что-то другое за поселение.

Желая убедиться, я встал и подошел к глобусу. Активировав артефакт, я приблизил место, где располагалась Ивовая. Да, точно, вот оно. Мне не показалось и ничего я не перепутал. Западнее Ивовой находилась небольшая то ли деревушка, то ли поселение без названия. Приблизив, я посмотрел на его размеры. Домов на 10, не более. Ну что ж, как говорится во многих мирах, в тесноте да не в обиде. Я думаю, люди разместятся на первое время, а потом уже можно будет и отстроиться.

Спустившись в гостиную, я застал мать, стоящую у окна и глядящую куда-то невидящим взглядом. По ее щекам бежали слезы. Она стояла прямая и напряженная, взгляд отсутствующий, лицо бледное. На моё появление она никак не отреагировала.

Я стоял на лестнице, рассматривая ее, и не знал, как быть. Все-таки сегодня она чуть не потеряла детей. И виной этому был ее родной брат. Не прошло и часа, как она потеряла брата. И виной этому стал я, ее сын. Как ни посмотри — поганый расклад.

В утешениях я не мастак и никогда им не был, поэтому я просто спустился, подошёл к ней и просто встал рядом, молча глядя в окно.

— В детстве у нас с Жориком были две любимые забавы: прятки и загадки, — раздался еле слышный мамин голос. — Мы могли днями напролёт прятаться друг от друга или же, что чаще бывало, от взрослых. Случалось мы затихаримся где-нибудь и увлечённо придумываем всё новые и новые загадки, не замечая времени, а нас там всем поместьем ищут, — раздался едва слышный мамин смешок. — Он был хорош в этом.

Снова наступила тишина. Мы стояли и молчали. Краем глаза я поглядывал на мать. Внешне спокойная, но я отслеживал колебания вибраций мира и то, что творилось с магией внутри и вокруг неё — мне не нравилось. Наконец, она снова прервала молчание:

— Знаешь, а ведь раньше у Жорика были такие кудряшки, как солнышко, — смешок в этот раз вышел громче и звонче. — Это уже потом он брюшко отъел и полысел, а раньше был, как ангелочек из легенд ушедшей эпохи. Да и то, что он говорил про Александра… Он не был завистливым, Станислав, — она подняла на меня взгляд и отрицательно покачала головой, — не был. Его сделали таким. Наш отец. Ты же знаешь, у меня очень сильный лекарский дар, редкость. А у Жорика обычная стихийная магия, к тому же источник небольшой: может выдать одно мощное заклинание, а потом нужен отдых и восполнение энергии. Когда отец узнал об этом, он задвинул Жорика на задний план и постоянно ставил кого-то другого в пример, восхвалял меня и Александра, который часто бывал со своим отцом у нас в гостях. А Жорик… он старался. С его малым источником он смог освоить два мощных заклинания. Два! — повысила голос на последнем слове, она снова повернула голову ко мне. На этот раз её глаза блестели от возмущения. — Понимаешь?

Я молча кивнул. Это и правда заслуживает уважения, но куда важнее для меня сейчас было эмоциональное состояние матери и магический фон вокруг неё.

— Так нежный, весёлый, открытый, целеустремлённый и очень любознательный Жорик вырос в Георгия Васильевича, которого ты знал.

Она снова сделала паузу, глядя в окно, а затем продолжила:

— Я не оправдываю его, Станислав, он и правда виноват. Просто… Просто…

Наконец, плотину маминых эмоций прорвало, и она, уткнувшись мне в грудь, тихо зарыдала. Спустя несколько секунд она продолжила глухо говорить:

— Просто они должны ответить за то, что они сотворили с ним. Ведь если бы… Они должны…

Фразу она не окончила, продолжив молча плакать. Я приобнял мать и тихонько погладил ее по плечу.

— Конечно, ответят, — проговорил я. — Я найду того или тех, кто это все затеял и повинен в смерти отца, брата и дяди. И я заставлю его или их за все ответить, — пообещал я.

Некоторое время мы простояли, обнявшись, молча. Магия Алисии, наконец, пришла в норму. Комок напряжения внутри неё, чуть было не спаливший источник, наконец-то рассосался и теперь ей нужно лишь время, чтобы прийти в себя, но она будет в порядке. Обязательно будет в порядке, теперь уже точно.

Наплакавшись мать отстранилась от меня, пригладила волосы и, не глядя мне в глаза, произнесла, смущаясь:

— Извини, сын, я что-то… Позволила себе лишнего, — она замялась, глядя в сторону. — Я…

Я не дал ей договорить и, прервав ее, сказал:

— Все хорошо, слышишь? Все хорошо. Пойдем обедать. Кира вместе со своим питомцем наверняка уже извели всех слуг.

Мать бледно улыбнулась и кивнула.

— Да, конечно, Станислав, пойдем. А питомец… боги милостивые, где вы нашли его? Это же что-то невероятное. Такой… — мать покачала головой, не найдя нужных слов.

Я тоже усмехнулся и согласно кивнул головой.

— Да, Хохотун он именно такой. Они с Кирой идеально друг к другу подходят.

В обеденной зале на удивление было тихо и даже Хохотун не смеялся и не повизгивал. Словно чувствуя общее настроение, он лежал возле ног Киры и с печалью во взгляде рассматривал всех вокруг, тяжело вздыхая иногда.

Отобедав, мы перешли к десерту. Кира лениво ковыряла карамельный пудинг, я же пил чай и строил планы по размещению бывших рабов. Неожиданно голос мамы прервал затянувшееся молчание:

— Кстати, дети, дедушка шлёт вам привет.

— О! — встрепенулась Кира, словно только и ждала повода заговорить. — Ему тоже привет. Ты же будешь с ним связываться по кристаллу связи вечером? Если да, позови и меня. Я бы хотела поговорить с дедушкой.

Мать кивнула и продолжила поглощать свой яблочный пирог.

— Как он там? — решил поинтересоваться я. — Есть какие-то новости?

— Нет пока, — мать покачала головой. — Собрание князей ещё не состоялось. А так… пересуды, шепотки какие-то, иносказания… Только и всего. При дворе, конечно, витают разные настроения, но никаких обвинений или чего-то конкретного нет. Только домыслы и сплетни «доброжелателей», — мать издала скептический смешок. — Интриги — обычное дело в политике и бизнесе. Тут уж ничего не попишешь. Либо ты играешь в эти игры и остаешься на коне, либо сходишь с дистанции и… Ну ты понимаешь, я думаю. Никакой власти, влияния, развития, только угасание рода. Невозможно находиться близко к трону и при этом оставаться вне системы.

Я кивнул, соглашаясь. В словах матери был резон. Именно такое положение дел было во всех мирах, в которых мы с братьями бывали. У нас в Совете всё было немного иначе. Нам не нужно было интриговать, чтобы пробиться к власти. Сила и знания — вот единственное мерило, которое могло продвинуть или, наоборот, сместить в иерархии Совета. Хотя даже и у нас случались некоторые казусы в плане интриг.

Взять того же Отступника. Он самый яркий пример, но не единственный. За собой он утащил еще нескольких наших братьев, кто поверил ему и проникся его идеями.

Но были и те, кто ушёл в малые, отстающие в развитии миры и выдавали там себя за божеств. Забавляясь, подкидывали своим подопечным всё новые и новые игры престолов и не только. Потом, когда цивилизации в их мирах достаточно сильно развивались, шли войной друг на друга. Итог всегда был один — полное уничтожение одного из миров. Реже — обоих.

Именно для таких заигравшихся друидов и был создан Советом отряд Карателей, который возглавлял я.

Ещё немного поговорив на отвлеченные темы, мы разошлись по своим делам. Мне предстояло съездить в ту безымянную деревушку и оценить пригодны ли там дома для жизни или нет. Если да, тогда чего там не хватает, что нужно довести или вывезти.

***

Город Изначальный, столица империи.

— Когда, говоришь, она звонила? — спросил голос, по которому сложно было определить пол говорившего.

— Час назад. Плюс-минус, — со сквозившим раздражением, ответил второй голос, мужской.