Править означало быть узницей…

А если Мойра умрёт…

— Что ж, позволь мне сказать тебе вот что, Смерть. — Я выплюнула его имя, как яд. — Я умру, если она умрет. Так что тебе лучше сделать все, что ты можешь, чтобы спасти ее. Мне все равно, что ты должен сделать. Мне все равно, кого тебе придется убить. Ты понимаешь? Мне все равно. Но если ты не вернешь ее живой, тогда вообще не возвращайся, потому что здесь тебя никто не будет ждать, когда ты вернешься.

Это говорил не зверь, а королева. Будущая королева. Никогда в жизни я не предъявляла требований к людям, но на этот раз… Ничто не было слишком высокой ценой за Мойру. Ничего.

Все они с ошеломленными лицами наблюдали за тем, как я стряхнула с себя Аллистера и заняла свое место за стойкой бара. Бандит пробежал по коридору и запрыгнул мне на колени, защищая меня.

Вот так они снова заговорили вокруг меня, но никто не осмелился спросить моего мнения.

Я была всего лишь драгоценной гребаной наследницей. Слишком могущественной, чтобы рисковать.

Что за куча дерьма.

Мой телефон снова завибрировал, и мой желудок резко сжался.

Пожалуйста, не говори мне, что он знает…

Но это была не Мойра, которая написала мне.

Это был незнакомый номер. Я нахмурилась, пряча телефон за Бандитом, когда открыла сообщение.

— Ты опаздываешь на работу.

Я уставилась на четыре маленьких слова. Опаздываю на работу? «Блю Рубин Инк» был закрыт. У меня не было клиентов, и, черт его знает, никто из них не сказал…

Медленно я напечатал: — Кто это?

Ответ последовал мгновенно: — Друг.

Друг, да? Я могла бы весь день переписываться туда-сюда, пытаясь выведать у них личность, но у Мойры нет — дня. У нее нет даже получаса.

Я наблюдала за четырьмя демонами передо мной, пока они обсуждали стратегию того, как они войдут в дом. Говорили о том, кто нужен, а кто останется. Для моей защиты, конечно.

Знаете что? Пошли они нахуй.

— Мой друг на работе?

Я ждала ответа. Теперь ребята разговаривали между собой вполголоса, и я знала, что уже почти время.

Мой телефон завибрировал снова.

— Да.

Черт. Если это означало то, что я думала, это делало…

— Спасибо тебе.

Я нажала кнопку блокировки, когда Всадники расступились и повернулись ко мне. Прошло меньше пяти минут, а уже так много изменилось. Теперь мы стояли по две стороны: я с секретами, а они в темноте.

Я понятия не имела, что ждет их дома, но интуиция подсказывала мне, что это не красиво.

— Нас трое, один останется. Решай, — сказал Джулиан. Если это был тест, чтобы увидеть, о ком я забочусь больше всего, то все они были дураками.

Я перевела взгляд с одного на другого, взвешивая варианты, план уже формировался в моей голове. Я тяжело сглотнула, надеясь, что он не возненавидит меня, когда все закончится. Молясь, что я не прочитала его неправильно.

— Ларан остается.

Выражение лица Джулиана ничего не выражало, и хотя Аллистер слегка ревновал, он знал, что я выберу не его. Единственным, кто действительно принял это близко к сердцу, был Райстен.

Проблема с Райстеном в том, что он слишком сильно заботился обо мне для того, в чем я нуждалась.

Ларан объединился с огнем. С риском. Со страстью. С яростью.

Если кто-нибудь и послушал бы, так это он. Если нет… Я перейду этот мост, когда доберусь до него.

— Мне жаль, — сказал Райстен. Он выглядел так, как будто говорил искренне. Я ничего не сказала, даже не попрощалась, когда они с Джулианом отошли в тень и исчезли.

— Будь осторожна, маленький суккуб, — пробормотал Аллистер. Он повернулся и прошел прямо сквозь неприлично большое зеркало. Я думала, их было так много, потому что он был тщеславен, но зеркальный ходок имел такой же смысл. Я отложила эту информацию на потом.

Мой телефон зажужжал в последний раз, но я не осмелилась проверить, так как Ларан так пристально наблюдал за мной. Он пересек гостиную уверенными шагами. Подошел, чтобы встать у меня между ног, в то время как я по-прежнему сидела на своем барном стуле.

— Ты выбрала меня не потому, что я тебе небезразличен, и не назло трем остальным.

— Нет.

Он кивнул, прижимая язык за щеку.

— Почему ты выбрала меня, Руби? — Он не сказал это жестко или нахально. Это было честно; скорее смиренно. Открыто.

— Потому что ты — Война. Потому что ты умный и можешь думать о своем враге, если перестанешь думать обо мне. До сих пор никто из вас не переставал думать обо мне. Можешь ли ты честно сказать мне, что, по-твоему, этот враг был бы настолько глуп, чтобы сообщить мне, где находится моя лучшая подруга, и даже рискнуть тем, что я расскажу вам?

Я шла на крупную авантюру, но он все еще не закрылся от меня. Я подождала немного, пока он боролся со своим собственным внутренним спором.

В конце концов он сказал: — Нет.

— Что бы ты сделал? — Спросила я, отчаянно пытаясь не смотреть на время. Мне нужно было, чтобы он поверил мне. Поверить в это. Увидеть, что я умнее, лучше и сильнее, чем они считали.

Довериться мне настолько, чтобы не пытаться остановить меня.

Он на мгновение склонил голову набок, и впервые я увидела, что шестеренки действительно вращаются. — Я бы устроил ловушку, а затем перевез ее, ожидая, что ты расскажешь нам. Таким образом, если бы ты этого не сделала, ты была бы устранена, а если бы ты это сделала, то были бы мы. В любом случае, кто-то умрет. Тогда он убьет Мойру и исчезнет в ночи… — Его губы приоткрылись, когда он уставился на меня. Это был шок? Или подозрение? В любом случае, у нас было мало времени. — Ее нет в твоем доме. Но ты уже знала это.

— Я также не думаю, что он ждал, прежде чем дать ей смертельную дозу черного лотоса. Мойра не чистокровный демон, Ларан, и если это так, она умирает. — Внутри у меня все обрывалось. Мои ладони вспотели. Мой пульс участился. Я едва могла думать и не смела чувствовать.

— Ты права. Она не настоящая цель.

— Это так же не я. Это ты. Ты уничтожил его за то, что он прикоснулся ко мне. Джулиан убил всех демонов, которые у него остались. Все это никогда не касалось меня, и только сейчас, потому что он знает, что я — способ добраться до тебя.

Он не вздрогнул и не отвел взгляд, несмотря на боль, которую, я знала, это причинило ему. Он винил себя за ту ночь гораздо больше, чем я, но я бы не стала наносить удары, когда дело касалось правды. Не тогда, когда на кону была жизнь Мойры.

— Если с тобой что-нибудь случится, я никогда себе этого не прощу, — сказал он, но я видела, что добилась своего.

— Если что-нибудь случится с Мойрой, я не буду той Руби, которую ты знаешь. Мне будет наплевать, если Ад замерзнет и наступит апокалипсис.

Каждое слово было подобно ножу для колки льда по его броне. Я безжалостно колотила по связи, которая была между ним и остальными, прося его совершить немыслимое и обернуться против них. — Я не прошу тебя убить меня, Ларан. Я прошу тебя довериться мне. Я не беззащитна и устала от того, что со мной так обращаются. Я понимаю, что мир опасен, но как, по-твоему, я смогу когда-либо править Адом, если вы не позволяете мне принимать собственные решения? Мойра умирает, и если мы не спасем ее, тогда вам придется винить только себя, если я стану зверем, которого вы так упорно хотите, чтобы я научилась контролировать.

Его челюсть сжалась, и я поняла, что нанесла удар ниже пояса, но у нас не было времени. Сейчас или никогда.

— Не заставляй меня сожалеть об этом, — прорычал он.

Ох, блядь, спасибо. Теперь я просто надеялась, что мы успеем вовремя.

— Нам нужно в мой салон. Я думаю, он держит ее… — Я направилась к двери лифта, когда перед мной появилось огненное кольцо.

— Ты умеешь пиропортироваться? — Спросила я, уставившись на то, что вполне могло оказаться порталом в Ад. Ты никогда не узнаешь, пока не пересечешь его.

— Да, — выдохнул он, беря мою руку в свою. — У нас будет всего доля секунды, прежде чем он поймет, что мы рядом. Твоя работа — разобраться с Мойрой. Не связывайся с ним, если тебя не вынудят. Мы не знаем, сколько их там будет. Ты понимаешь?