— Ты знаешь Симону. И, видимо, неплохо.

Мой вопрос прозвучал больше, как утверждение. Реакция же показательная.

— Знаю, — Амэй нахмурился. Разговор ему был неприятен. — Она из Перевертыша. Была моей наставницей во время учебы. Но потом пути разошлись. И взгляды тоже. К тому же Симона подружилась с Галой. В последствии. Гала тоже была ее ученицей, а стала подругой. Этот ангел, как никто, умеет заводить удобных друзей.

— Но сейчас Симона вроде как не у дел. Сколько бы я ни заходила в ее бар, она всегда там.

— Да. В делах Поднебесья она не участвует. По крайней мере официально. С некоторых пор. Была одна… неприятность. Кое-кто считал, что Симона готовится захватить власть.

— Женщина желала устроит переворот в Поднебесье? — я вытаращила глаза.

— Не совсем женщина, — Амэй посмотрел выразительно.

— Перевертыш. Точно! — я хлопнула себя по лбу. — Вечно я забываю, что женщины там ведут себя, как мужчины и наоборот. Мой Гай — та еще девица-истеричка.

— Симона умна, амбициозна, однако осторожна. Реальных доказательств против нее не было. Да и не все в верхушке жаждали ее уничтожения. Включая меня. Поэтому… Скажем так, Симоне предоставили возможность жить в родном мире, при условии, что она будет держаться подальше от Поднебесья. И других миров.

— Когда это было?

— Лет двести назад.

— То есть, еще до катастрофы в Мире Ветров и Радуг?

— Да, — Амэй глянул, прищурившись. — О чем думаешь, девочка?

— Симона бывала в нашем мире. Я точно знаю. Когда Филипп на меня напал и оставил истекать кровью, Гала пыталась меня спасти. Не знаю, следила она за ним или что-то предчувствовала и опоздала. Однако у нее не вышло. Она делилась энергией, но тщетно.

— Ты ее видела? — изумился Амэй.

— Нет. Но слышала голоса. Галы и… Симоны. Они явились вместе.

— Вот как…

— Значит, она нарушила договоренность.

— Видимо, ради Галы.

— Видимо, — кивнула я. — А теперь вопрос: что еще она делала ради Галы? Симона многое знает о делишках подруги. И с Сарой она прекрасно знакома.

— Уверена? — по молодому лицу Амэя прошла тень.

— Да. Сара считала ее приятельницей, в которой можно поболтать в баре о том, о сем. А Симона слушала и, вероятно, докладывала Гале. Или даже Ллойду. Не знаю всех тонкостей отношений этой троицы. И мне Симона ничего не скажет. Не раз советовала не лезть в дела Галы, мол, не моя весовая категория. Но… — я округлила глаза, — если на нее надавишь ты…

— У Симоны не останется выбора, — усмехнулся Амэй. Но горько. Перспектива давить на бывшую наставницу его определенно не радовала.

— Это хороший вариант, — продолжила осторожно убеждать я. — С Галой ты говорить не можешь. А Симона в доступе.

— Не нужно приводить дополнительные аргументы, Лора. Я знаю, что ты права. Идем. Сделаем это прямо сейчас.

— Вместе? — растерялась я.

— Да. Уверен, ты будешь отличным вспомогательным фактором.

— Но…

— Тебя что-то пугает?

— Нет. Просто… — хотелось добавить, что мне совершенно не улыбается участвовать в их с Симоной разборках. Но я не стала этого делать. — Хорошо, я составлю тебе компанию, — проговорила я и даже улыбнулась. Подумалось, что при таком раскладе, узнаю всё из первоисточника. Из самого Амэя потом слова не вытянешь. Если заупрямится, то не спихнешь. Как и Тайруса.

Ой…

Вот зараза! Тайрус!

Я совсем о нем забыла!

— Что? — напрягся Амэй, заметив, как меняется выражение моего лица.

— Я пыталась связаться с Тайрусом. В Перевертыше! До того, как позвала тебя. Он не отзывался. На него это совсем непохоже и…

— С Тайрусом всё в порядке, не переживай, — Амэй глянул странно, я даже заподозрила, уж не ревнует ли он к моему куратору. — Тайрус проходил аттестацию перед тем, как получить новую группу для обучения. На том уровне не работает никакая связь.

— Новую группу?

— Вы вчетвером выпустились раньше, чем планировалось. Но всё же выпустились. Тайрус остается вашим куратором в Мире Гор и Туманов. Но ему пора продолжить наставничество и обучать новых стажеров. Он желанием не горит. Но это его работа.

— Ясно, — я вздохнула с облегчением, но тут же объявила, чтобы продолжающий пристально на меня взирать Амэй перестал думать о Тайрусе: — Ладно, идем к Симоне. Но будь осторожен. Это осиное гнездо частично разрушено. Но нет гарантии, что нас основательно не ужалят.

Она была в баре. Как всегда. Общалась с клиентами. Видно важными, раз те были удостоены чести. Симона Каставетт абы кого не обслуживала. И надо отдать ей должное. Когда мы перешагнули порог невидимые для всех остальных — я под маскировкой рядового ангела Ларо, Амэй в образе Высшего старца — у нее ни один мускул не дрогнул. Вот что значит опыт и выдержка.

— Ну и чем обязана? — поинтересовалась Симона, сделав приглашающий жест рукой. А едва мы расположились за столиком, щелкнула пальцами, сделав и себя всем неинтересной. Иначе бы выглядело странно. Хозяйка сидит и разговаривает не то с невидимками, не то сама с собой. Напитки нам Симона не предложила. Даже Амэю. — Давайте, я угадаю причину визита, — проговорила она, не дождавшись мгновенного ответа. Ларо любит искать неприятности на ровном месте, а я советовала ей быть аккуратнее. Но ума не приложу, как она умудрилась впутать тебя, Амэй? Эксперимент экспериментов. Но у Высшего ангела нет других дел, кроме как, решать проблемы смазливой неумехи?

Я даже не оскорбилась. И не обиделась. Лишь подарила Симоне снисходительный взгляд.

Мой спутник усмехнулся. Но заговорил не с бывшей наставницей, а со мной.

— Предлагаю убрать маскировку. Уверен, это быстро развяжет ей язык.

— Что значит — развяжет… — начала Симона сердито, но Амэй что-то сделал, и она ахнула. Чуть со стула не свалилась. А потом зажмурилась, будто это могло помочь. Увы, я была вовсе не мороком.

— Что, увидела знакомое лицо? — проговорила издевательским тоном. — Мы с тобой в моем реальном обличье давно не виделись. Аж несколько моих земных жизней назад. Помнится, я умирала в луже крови, Гала делилась со мной энергией, а ты стояла рядом и утверждала, что это бесполезно. Советовала дать Филиппу наиграться с моей сестрой. Она для всех до сих пор игрушка, да? Это ее лицо ты привыкла видеть. Такое же, как мое, не считая цвета глаз и волос.

— Чего вы от меня хотите? — Симона открыла глаза.

Я посмотрела на Амэй, а он улыбнулся уголками губ и подмигнул. Мол, действуй, она вся твоя. Сказать, что это было неожиданно, ничего не сказать. Впрочем, смысл в подобной тактике был. Я — действующее лицо всей этой истории. В гораздо меньшей степени, чем Сара. И всё же меня безумные игры троицы тоже касаются. Не зря же бесновалась в хранилище, когда парную душу забрали, а потом спасла Матильду, подсознательно увидев в ней сестру.

— Чего мы хотим? — повторила я эхом. — Разве не очевидно? Правду. О Ллойде, о Гале. Ты всё знаешь, Симона. Ты в курсе всех событий.

— Где Гала? — спросила она резко.

— Здесь не ты задаешь вопросы, — осадил ее Амэй.

— Значит, твоих рук дело? — вот теперь ее лицо исказилось. Она дорожила подругой. Так бывает. Даже такая гадина, как Гала, кому-то дорога.

— Нет, Симона, я не причастен к исчезновению твоей бышей ученицы, — ответил Амэй, нарочно опустив слово «подруга». — Клянусь.

Она посмотрела на меня. А я небрежно повела плечами.

— Я, душа парная, хранящая, но нынче рядовой ангел Поднебесья. Ты думаешь, у меня хватило бы силенок избавиться от одного из главных кукловодов этого цирка на колесах?

— Если только вы не действовали вместе, — взгляд мудрых глаз пытался прожечь Амэя насквозь.

— Как я и говорил: это не моих рук дело. Но у меня есть некоторые соображения. Нет, делиться ими не буду. Сегодня твой день откровений. Давай, Симона, рассказывай. Ты не в том положении, чтобы артачиться.

— У тебя тоже рыльце в пушку, Высший, — последнее слово она произнесла с откровенной издевкой. — Передо мной сидит твоя подружка, с которой ты завел роман еще в ее земную жизнь. Помнится, для Филиппа подобная вольность кончилась плачевно.