— Ты мне не веришь? — спросил Гай разочарованно.

— Я верю в то, что у тебя обострение, дорогой, на почве неурядиц в личной жизни. А еще в то, что твоя бабка — безумная старуха, опасная для общества.

— Она убила папу.

Актриса закатила глаза.

— Твой отец был ничтожеством. И его смерть оказалась соответствующей. Стечение обстоятельств. Ничего более. Но не беспокойся, я решу проблемы. И охрану выделю, раз твоей психике будет спокойнее. Но бредни о тайном обществе слушать больше не стану. Запишу тебя к доктору Вернору. Поговорите, подберете новые препараты. Разумеется, тебя будет сопровождать охрана. Я понимаю, как важно, чтобы ты чувствовал себя в безопасности. Поживешь пока здесь. Тебе пока лучше не оставаться одному. Во избежание дополнительных… обострений.

Гай едва не всхлипнул. Но постарался сохранить лицо перед матерью. Она и без того считала его ничтожеством. Однако я, как хранитель, ощущала его эмоции. Обидно парню было до жути. Он искал не только той поддержки, которую эта женщина могла оказать, но и моральной. Надеялся, что поверит. Но нет. Мать видела перед собой отпрыска-неудачника с психическими отклонениями. Это и впрямь горько. Я искренне сочувствовала Гаю. Но в целом меня устроил исход встречи. Охрана — это хорошо. От ангела не спасет, но от людей очень даже. А змееводы всё же простые люди, которые верят в сверхъестественное стараниями Галы.

Гай хотел еще что-то сказать. Но помешал зазвонивший мобильный телефон матери.

— Что? — спросила она вместо приветствия недовольным тоном.

На «том конце» начали что-то торопливо говорить, и женщина изменилась в лице. Все краски ушли разом, а глаза будто остекленели. Она смотрел перед собой, продолжая держать трубку у уха.

— Поняла, — выдавила актриса одно единственное слово и… с яростным криком швырнула телефон об стену. Бедняга Гай аж подпрыгнул, как испуганный заяц.

— Что-то случилось? — пролепетал он.

— Или к себе, — приказала мать.

— Но я…

— Живо! — взревела она, и отпрыск бросился прочь.

Я, разумеется, рванула за ним, а за дверью гостиной раздался основательный грохот. Кое-то громил в ярости всё, до чего мог дотянуться.

— Роль что ли не дали? — пробормотал Гай, когда добрался до комнаты, в которой вырос. И тут же ответил сам себе. — Наверняка, так и есть. Мама не любит проигрывать.

Я передернула плечами. Мне-то какая разница, что там стряслось у матери Гая. Она — не мой клиент, а значит, не моя забота. Главное, чтобы обещание сдержала. А со своей жизнью пусть разбирается сама.

— Ладно, что тут у нас? — Гай включил компьютер и полез смотреть новости. Он многое пропустил, пока скрывался то в одной дыре, то в другой. Видел лишь одну газету. Ту самую, в которой прочел о свадьбе бывшей невесты.

Я же сидела на подоконнике и смотрела с высоты на город, освещаемый ярким солнцем. Красивое зрелище. Но чужеродное. Это место еще меньше напоминало дом, чем Мир Гор и Туманов, в котором я прожила три последние человеческие жизни. Визуально не отличалось. Дело было в самой атмосфере.

…Через пару часов (клиент всё ещё сидел за компьютером, но уже не читал, а раскладывал пасьянсы) явилась высокая женщина с накаченными плечами. Представилась начальником личной охраны Гая. Объяснила правила, главным из которых было не покидать дом без охраны. Мне она понравилась. Из тех, у кого не забалуешь.

— Ладно, хватит с меня сегодня Гая, — проворчала я под нос, посмотрев на браслет. Кнопка бедового мальчишки была спокойной. Стало быть, я не обязана торчать здесь.

Было бы неплохо встретиться с Ши и узнать, наконец, что стряслось у нее с Ллойдом. Но пока это было невозможно. До разбирательства шимантку отправили на общественные работы для напортачивших ангелов. Да, были у нас такие. Уборка в залах и коридорах, а еще покраска стен. Кто-то же должен этим заниматься. Почему не те, кто облажался на работе? Я не знала, где именно сейчас трудилась Ши. Кроме того, со мной связался Тайрус и строго-настрого запретил ее искать, если не хочу сделать еще хуже, чем есть. Я не так часто слушалась. Но это был особый случай. Чего я точно не хотела, так это навредить подруге.

У Эсмеральды я нынче уже побывала, поэтому решила навестить Матильду. Да, она спит, подпитки пока не требует. У ее палаты стоит охрана от антииллюзионистов. Но я же ее хранитель. Мы полагается навещать клиентку. Сама же оставила девицу в мире живых. Если, конечно, кома считается.

— Дело было не в тебе, теперь я это понимаю, — проговорила, добравшись до пункта назначения и устроившись на подоконнике в палате. — Ты напомнила мне Сару. В тот момент я не знала о ее существовании. Но подсознание ничего не забыло. Душа хранящая обязана спасть душу творящую. Вот я и спасала. Хотя толку-то? Не факт, что ты очнешься хоть когда-нибудь. Узнать бы твою историю, Матильда. Люди не появляются из ниоткуда. Даже наши — в Поднебесье — не могут отследить твой путь. Ты из душ, что неважны. Хотя это глупость, верно? Все важны, так или иначе. Все и всё взаимосвязано.

Разумеется, девушка, которую медсестры окрестили Матильдой, не могла мне ответить. Я посмотрела на нее еще с минуту и свернулась клубком на подоконнике. Да, скорее всего усну. Дети радуг могут спать в этой Вселенной. Ну и пусть. Мои сны весьма познавательны. Глядишь, опять узнаю что-то из нашего общего с Сарой прошлого. Или о Гале с Симоной Каставетт. Мне любые сведения пригодятся.

…Это была больничная палата. Похожая на ту, в которой я уснула. Только на кровати — на белоснежной постели — лежала уже не Матильда, а я сама. Такая же бледная, как она. Рядом на стуле сидел мужчина с темными волосами почти по плечи. Лицо волевое и одухотворенное, глаза проницательные, но грустные. Было в самом его облике нечто такое, от чего внутри всё было готово перевернуться.

Я впервые видела его во сне не со спины, но его лицо показалось та-аким знакомым.

— Везение не вечно, — проговорил он, хмурясь.

— Знаю. Но хочу верить в лучшее.

— Ты должна остановиться, Лора. Хоть раз.

— Хоть раз?

— Да. Хоть раз дать Саре уйти первой. И пожить только для себя.

— Ты боишься моей смерти больше, чем я.

— Так и есть. Ты переродишься и начнешь всё сначала. И даже не вспомнишь… нас.

— Ты мне напомнишь.

— Не уверен, что в эту реку можно войти дважды, Лора…

— Постой… — я протянула руку, чтобы его коснуться, но он уже поднялся и пошел к окну.

— Отдыхай и набирайся сил. Позже поговорим.

Он легко взобрался на подоконник и выскочил в распахнутое окно. Но не упал. Влетел ввысь благодаря мгновенно появившимся белым крыльям…

— Нееет! — я резко села на подоконнике в палате Матильды и схватилась за голову.

Так бывший возлюбленный, образ которого преследовал меня с момента рождения в Поднебесье, был ангелом⁈ АНГЕЛОМ⁈

Серьезно⁈

И я знала о делах Поднебесья и парных душах, будучи человеком⁈

Ого…

Так что же получалось? Некий ангел решил завести роман со смертной вопреки всем запретам, да еще с одной из душ-близнецов? Рассказал ей правду о себе? Он был бесстрашен или безумен?

Стоп!

Я уперлась спиной и затылком в стекло, за которым в Мире Грез и Обманов шел дождь. Попыталась додумать мысль, которая пришла в голову вспышкой молнии.

А что, если… это был Филипп? Тот самый ангел, который сгинул в капсуле забвения за некий грех? Почему нет? За роман со смертной мной его бы точно покарали. А Гром винит Галу. Галу, которая крутилась возле меня при жизни!

Вот, засада! А нити, впрямь, начинали сплетаться в единый клубок.

Я покинула палату Матильды, когда через несколько часов, когда вернулись силы. В голове царил сумбур, и я не очень понимала, что чувствую, а главное, как быть с новыми сведениями.

Наверное, молчать. Мне ведь не полагается помнить земные жизни. А Филиппа давно нет. Он наказан за наш роман. За собственное пренебрежение правилами. За… любовь, которая у нас правда была. Ведь всё это время, не помня нашей истории, я не забыла, что чувствовала к этому чело… К этому ангелу.