При возвращении в усадьбу меня ждал сюрприз.

Не сказать, чтобы приятный.

Мартин Карис, возглавляющий мою службу безопасности, сообщил, что произошло ЧП. На вопрос, что именно случилось, попросил следовать за ним. Аэрокар я уже завёл в гараж, так что особо никуда не спешил. Пожав плечами, двинулся вслед за Мартином.

Карис, в отличие от остальных «черепов», не производил впечатления сурового воина, играющего мускулами. Обычный мужик средних лет, с аккуратной стрижкой и невыразительными серыми глазами. Никакого камуфляжа или доспехов. Мартин выглядел даже солиднее, чем я — чёрный-костюм двойка, белая рубашка, серый галстук. Зимой он предпочитал носить кашемировое пальто. Насколько я понял, этот тип имел при себе танто, но скрывал оружие под пальто, которое обычно не застёгивал. Мы направились по подъездной дорожке в сторону главных ворот, затем свернули к озеру, возле которого несколько месяцев назад крутились экологи. Обогнули часть замёрзшего водоёма по широкой дуге и…

Приблизились к группе людей и полностью снаряженному меху с дисковой пилой в обвесе. Наёмники столпились вокруг распростёртого на земле тела, явно не человеческого. Завидев нас с Мартином, ребята посторонились.

Я остановился, задумчиво глядя на тварь.

Среди собравшихся присутствовали два эсбэшника, Робин Ауг, седовласый командир моей гвардии, пара суровых воинов из элитного подразделения берсеркеров и уже упомянутый пилот механикуса, лицо которого скрывалось за поляризованным фонарём.

Все ждали моего вердикта.

Монстру здорово досталось. Его морозили, жгли огнём, кромсали циркулярной пилой. Зрелище не для слабонервных. Что интересно, я не сталкивался с подобными существами ни в Пустоши, ни в своём прежнем мире, ни на этой Земле. Мускулистый зверь, покрытый густой шерстью, с торчащими из хребта шипами и пастью… которая смахивала на медведя и волка одновременно. А ещё от хищника веяло магией. Даже от мёртвого. Присмотревшись, я заметил странные выпуклости в районе черепа, одна из которых была вскрыта и кровоточила.

— Вот, — один из бойцов протянул мне окровавленный предмет. — Эти штуки вживлены под кожу.

Я взял странную вещицу, повертел в пальцах. Кровь уже запеклась, сама штуковина была холодной от мороза. Круглая пластинка с отходящими трубочками и проводками. Внешняя сторона испещрена сложнейшей каббалистической вязью. Таких навороченных цепочек я не видел уже давно.

— Вставка, — прокомментировал очевидное Мартин. — Я думаю, там и другие есть. Посмотрите на эти бугры.

Начальник СБ указал на выпуклости за ушами неведомой твари.

— Что это за животное? — спросил Ауг.

— В Бестиарии таких нет, — ответил я. — В Пустоши — тоже.

— Переделанный зверь, — уверенно заявил Мартин. — Его могли вывести на Земле. Вставки нужны для управления. Вероятно, тварь потребляет ки, поэтому Знаки работают. И она восприимчива к мысленным командам.

— Была восприимчива, — автоматически поправил я. — И что она здесь делала?

Тварь выглядела прям очень впечатляюще. По габаритам — с уссурийского тигра или даже крупнее. Пасть здоровенная, раскрывается чуть ли не на сто восемьдесят градусов. Клыки не меньше, чем у реликтовой акулы. Если же судить по остаточным следам эфирных завихрений, хищник реально оперировал энергией ки.

— Прощупывала оборону, — мрачно произнёс Ауг. — Рвала наших собачек, напала на патруль.

— Есть жертвы? — я насторожился.

— Среди людей нет, — отчитался командир гвардии. — Минус два модифицированных пса. Повреждена противопехотная бронемашина.

— «Носорог»? — я ушам своим не поверил.

Знаменитые «Носороги» закупались «Черепами» у одного сибирского концерна. Эти штуки, естественно, не оснащались в базовой комплектации орудийными башнями и пулемётными турелями, зато имели толстую броню, примитивную криозащиту, мощные моторы и выдвижные циркулярные пилы, как у мехов. Три диска — один спереди и два по бокам. Когда такой броневик на полной скорости въезжает в толпу врагов, никакая «стена щитов» не выстоит. В теории, и меха можно подрезать, если пилот будет ворон считать и не отпрыгнет в сторону. Нет, существовали, конечно, создания, способные сожрать эту консервную банку на завтрак. Правда, в моём понимании, они не должны выглядеть как тигр-переросток с шипами на спине.

— Он самый, — кивнул Ауг. — Гляньте-ка туда, Ваше Сиятельство.

Ветеран протянул мне бинокль.

Зрение одарённого и без того отменное, если сравнивать с человеческим, да и в транс я могу нырнуть в любой момент, но светить лишний раз способности перед другими людьми — такое. Взяв бинокль, я приложил акуляры к глазам и посмотрел в указанном направлении. В перекрестьях сформировался искорёженный «Носорог», стоящий у самой кромки леса за озером. Ощущение было такое, что в борт сперва врезалось что-то мощное, а потом ещё и оплавило металл. Броневые пластины потекли, под корпусом машины образовалась стальная «лужа».

— И что, экипаж выжил?

До моего слуха донёсся ответ Мартина:

— Патрульные исследовали кромку леса, где случился прорыв. Водитель имел при себе защитный артефакт, его уберегло силовое поле. Частично уберегло.

— Что значит — частично?

— Его поместили в лазарет, — нехотя признал командир гвардии. — Целитель подлатал.

Хм…

Интересно монстры пляшут.

Чтобы лучше представлять картину происходящего, я подошёл к распростёртой на снегу туше, присел и положил ладонь на остывающую заднюю лапу. Включил ретроскоп.

Настоящий провидец может сканировать как неодушевлённые предметы, так и живые организмы, считывая их прошлое. С трупами я работаю крайне редко из-за… скажем, из-за неприятных эманаций. Когда ты переживаешь чью-то смерть или страдания, то они воспринимаются, как собственные. Ты словно агонизируешь вместе со зверем перед тем как воскреснуть.

Я не спросил, когда завалили хищника, а зря. Потому что не рассчитал время и угодил в самое пекло. В мою плоть вгрызлась циркулярная пила, а я уже и так находился на краю пропасти.

Вскрикнув, я отдёрнул руку.

Бойцы «Черепов» смотрели на меня с недоумением.

— Всё в порядке.

Я вновь взялся за дело, открутив ещё на полчаса назад. И увидел то, что мне сильно не понравилось. Скорость, натиск, мерцание непонятного энергетического щита, удалённые команды, поступающие в мозг. Превратившись в тварь, я познал ярость выдрессированного и подчинённого хищника, боль от электрических импульсов, врубающихся прямо в позвоночный столб, поступающие издалека образы. Примитивные знаки, означающие действия. Не выполняешь приказ — получаешь боль. Выполняешь — по организму прокатывается сладкая волна удовольствия. И вот, ты уже не гордый хищник, рождённый под чужими звёздами, а наркоман, подсаженный на «добрые» импульсы.

Вот я ускоряюсь, пускаю по каналам энергию, обрушиваюсь на железную самодвижущуюся нору со слабыми человечками, проламываю эту скорлупу… но чутьё подсказывает, что надо уклониться. Я отпрыгиваю, и рядом с движущейся норой разверзается огненный ад.

Враги на той стороне озера.

Бегу к ним.

Уклоняюсь от очередной вспышки пламени, ударом лапы сношу голову неживому существу, умеющему ходить. И тут мне прилетает в грудь. Пламя окутывает моё тело, но часть урона рассеивается. Я могу защититься, но сила вкусного-сочного врага велика! Мне не хватает энергии.

Боль.

Из моей глотки вырывается рёв.

Прыгаю в сторону. И несусь к человеку, который смотрит на меня в упор и делает огонь из пустоты. Новый образ — бегущий механический враг. Живой и неживой одновременно. Внутри кто-то сидит. Я не вижу его, но пахнет вкусно. Мясо, управляющее быстрым железом.

Я отвлекаюсь, и пропускаю момент, когда земля под моими лапами начинает гореть. А потом высокий бегающий зверь оказывается рядом. Я не могу больше держать щит! Мне больно! Выбрасываю лапу, чтобы достать врага, но тот ловко бьёт по мне круглой штукой, и лапы больше нет. Боль становится нестерпимой, кровь хлещет из обрубка. Сгоревшая шерсть отваливается, вместо неё отрастает новая, но уже поздно. Круглая штука врезается в грудь…