Теперь-то я понимаю, отчего на самом деле пыталась предостеречь меня Машка.

Вот только, похоже, было уже поздно.

Сама себе не верила, что думаю именно про влюбленность, а не про симпатию к этому мужчине. Не верила, и в тоже самое время ужасалась.

— Ты чего такая загруженная? — голос подруги звучит сочувствующе. — Устала? Или тебя этот самый тест подкосил?

Мы собираемся уходить, так как наша смена закончилась. Переодеваемся, практически не разговаривая — сил болтать нет ни у неё, ни у меня.

— Всё вместе, — бурчу под нос, поправляя прическу. — Слушай, а что, он действительно с Леной…

— Даже не думай! — достаточно грубо звучит от Машки.

Удивленная её тоном, смотрю на подругу. Та стоит недалеко от меня и, уперев в бок руки, грозно взирает на меня. Как только Машка понимает, что привлекла мое внимание, продолжает:

— Влюбиться в Грома — очень плохая идея, Юль.

— Да с чего ты вообще взяла… — начинаю отнекиваться, но краска стыда, что она попала в точку, уже буйно расползается по щекам.

— Ну уж мне-то не ври, — фыркает подруга. — Я такой вот взгляд, как у тебя сейчас, знаешь, сколько раз видела у девчонок, которые знакомились с ним? Хренову тучу раз! И для них всё заканчивалось плохо. Ты пойми, даже если он обратит на тебя внимание, ты должна дать ему отворот-поворот, поняла?

— Да почему? — вырывается прежде, чем я сама себя торможу, своим вопросом доказывая её правоту по поводу моей заинтересованности этим мужчиной.

Машка сдавленно чертыхается, прежде чем приступить к разъяснениям.

— Потому что он НЕ способен серьезно влюбиться в кого-то. — Трахаться — пожалуйста. А вот серьёзно — это точно не к Грому, Юль.

— Ну, он же может тоже влюбиться. Я не говорю про себя, — торопливо добавляю, видя скептический взгляд подруги. — Но такое же тоже возможно.

— В его случае — невозможно, — жестко отрезает Машка. — Не помню, рассказывала я тебе полностью его историю или нет, но я повторю, мне не сложно.

Затаив дыхание, начинаю слушать.

— Гром, когда ещё был знаменит и участвовал в гонках, сама понимаешь, не был обделен женским вниманием. Менял баб, как перчатки. А потом он кое-кого встретил и влюбился. Рассказывают, у него просто какая-то нереальная любовь была к той девушке. И она ответила взаимность. Ржавый как-то ляпнул, что Гром боготворил свою невесту так, что все вокруг охреневали. Чтобы ты до конца поняла, насколько сильно Гром влюбился, дословно скажу ту фразу Степки: «Если бы она сказала Грому прыгнуть без страховки с десятого этажа, он бы без раздумий это сделал, только чтобы порадовать её».

Появляется ком в горле, а внутри всё сжимается.

Оказывается, довольно неприятно слышать то, что Громов кого-то настолько сильно любил.

— Короче, они обручились и собирались пожениться, — продолжает подруга, хмуро взирая на моё, видимо, перекосившееся лицо. — Уже даже к свадьбе готовились. А потом случилась та авария, которая поставила крест на его карьере. И самое ужасное, что примерно в это же время его невеста попадает в аварию и насмерть разбивается на машине. В одном журнале была фотка, на которой засняли его на кладбище, куда он ездил, как только вышел из клиники. Говорят, на ней он выглядел как ходячий мертвец. После всего произошедшего он везде в интервью на вопрос, не влюбился ли он в кого-нибудь, отвечал, что теперь этого не произойдет никогда, и что свою любовь он похоронил вместе с невестой. Теперь понимаешь, почему нельзя в него влюбляться? — Машка подходит и с сочувствием смотрит мне в глаза. — Юль, для тебя это будет достаточно серьезно, а вот для него — всего лишь очередные потрахушки, понимаешь? Все, понимаешь, ВСЕ, кто его хорошо знает, говорят, что он больше не способен любить. Вся его любовь к женщине закопана там, в могиле его невесты. Ты уверена, что в силах побороться за его любовь с той, память о которой он так верно хранит в своей душе?

Наверное, подруга права.

Если за все эти года никому так и не удалось достучаться до его сердца, навряд ли у меня получиться это сделать.

Больше чем уверена, что попыток было море. И девушки, однозначно, были красивее и поопытнее меня в плане того, как привлечь к себе внимание мужчины. И особенно, в плане того, как заставить его влюбиться в себя.

А если ещё вспомнить, как он на меня сегодня смотрел…

Там, не то чтобы заинтересованностью пахло, там даже симпатии-то особой не было. Даже с моим маленьким опытом в отношении парней, я понимаю, что ну не смотрят так, как Громов смотрел на меня, на девушку, которая тебе понравилась.

— Ты права, — твердо говорю я Машке. — Мне достаточно тех проблем, которые у меня уже есть. Добавлять ещё и эту, точно не стоит. Да и мне кажется, если честно, что я ему совсем не понравилась.

Подруга облегченно выдыхает и начинает улыбаться, видя мой решительный настрой.

В тот момент я даже подумать не могла, насколько ошибалась по поводу истинных чувств Громова к своей персоне.

— Миш, точно больше ничего не будете заказывать? — с улыбкой спрашиваю своего старого знакомого.

С Мишей мы были знакомы со времён, когда я жила в общежитии, когда только приехала в этот город. С его женой Татьяной мы даже одно время, можно сказать, дружили, пока они не купили квартиру и не переехали туда.

После этого встречаться мы стали всё реже и реже: то им некогда, то у меня времени нет. Постепенно общение сошло на нет.

Я была ужасна рада, когда сегодня увидела входящего в бар Михаила в компании нескольких парней. Как оказалось, они собирались отмечать мальчишник его друга.

Жалко, конечно, что он был без Тани. Я бы с огромным удовольствием поболтала бы с ней, вспоминая те времена в общаге.

— Если что, потом ещё закажем, — отвечает Миша, улыбаясь мне в ответ. — Блин, Юль, приятно было тебя увидеть. Надо как-нибудь всё-таки встретиться. Танюха, кстати, совсем недавно вспоминала про тебя.

— Я только за, — смеюсь.

Смех утихает, как только я чувствую тяжелый давящий взгляд, словно кол вонзили в спину.

Я прекрасно понимаю, что это означает.

Последние две недели ни одна моя рабочая смена не проходит без этого — рентгеновского взгляда Громова, из всех официанток следящего почему-то именно за мной.

Денис может выйти в зал в любое время ночи. Усаживается за свой столик в мягкой зоне, закреплённой за ним, работает с бумагами, пьёт кофе или чай и…

Следит за мной.

Первое время я думала, что мне это лишь кажется, потому что как только я чувствовала дискомфорт, тут же украдкой смотрела в его сторону. И каждый раз видела, что мужчина либо просматривает какие-то бумаги, либо пишет, ну или что-то строчит в телефоне.

Признаться, я уже даже стала подозревать, что у меня кукуха поехала.

Стала ужасно дёрганой. Всё, как говорится, стало валиться из рук и идти через одно место.

То руки начинают дрожать так, что пару раз даже поднос роняю. Благо, что тогда несла только по паре кружок пива. И ущерб, который, само собой, пришлось оплачивать из своего кармана, составил не такую уж большую сумму.

То внимание настолько начинает рассеиваться, что всем приходится повторять мне что-то по два раза, прежде чем я вникну в то, что от меня хотят.

Короче, неделя такой жизни превратила меня в неврастеничку, вздрагивающую от любого громкого звука.

В чувство меня привели слова Вики, когда мы с ней вдвоём переодевались после смены, собираясь уходить домой.

— Юль, ты потерпи ещё немного. Гром скоро убедится, что ты работаешь наравне с нами, и отстанет, — говорит она, приводя меня в ступор от того, что её слова кажутся какой-то абракадаброй.

— Ты это о чём? — уточняю я у Вики, нахмурившись.

— Ну как о чём? О том, что Гром постоянно следит за тобой, — бормочет она себя под нос.

Благо в этот момент она нагибается вниз, начиная зашнуровывать свои кроссовки, и не видит, как вспыхивает моё лицо.

— Кх-м… постоянно?.. — неопределённо тяну я с вопросительной интонацией, чувствуя, как учащается сердцебиение. — Не уверена, что… прям постоянно, — собравшись с силами, умудряюсь даже вроде как небрежно фыркнуть.