— Зато здесь я и новая участница. — Он подмигивает. Низким голосом он заигрывает с ней: — Этого должно быть достаточно, Пруденс.

Я не упускаю из виду, как она улыбается ему в ответ. Если прикинуть, то Прю моложе Гриза по крайней мере на десять лет, ей где-то за семьдесят. В ее светло-каштановых волосах, доходящих до плеч, видны серебристые пряди. В ней есть что-то теплое, что я никак не могу уловить. Может быть, дело в струящихся зеленых брюках, розовой блузке с цветочным узором и кремовом кардигане, застегнутом доверху, но она выглядит как добрый библиотекарь.

— А Марла стоит за стойкой с «Мимозой» и «Кровавой Мэри».

— Лейни. — Марла кивает. Совершенно очевидно, что Марла не самая большая моя поклонница, но это уже шаг в правильном направлении, раз она не сказала мне, что я не могу выпить, или что я должна уйти.

Я накладываю себе небольшую тарелку и занимаю место между двумя женщинами, которые улыбаются, когда я приближаюсь и спрашиваю, могу ли я присесть. Как только я сажусь, в сумке начинает жужжать мой телефон. Я пытаюсь игнорировать его, но потом начинаю волноваться, вдруг это что-то важное. Не так много людей могут позвонить на этот номер — Хэдли, Эйс и агент Харпер. А теперь еще и Грант.

— Приветствую всех. Я так рада, что все захотели прочитать новеллу этой недели. Мне она очень понравилась, но мне показалось, что она написана в спешке… — начинает Прю, но я быстро отключаюсь, раздумывая, стоит ли проверить телефон, когда он снова жужжит.

Брюнетка с длинными вьющимися волосами, сидящая справа от меня, смотрит на меня, когда телефон жужжит в четвертый раз.

— Ты собираешься ответить? Это немного отвлекает, — шепчет она. Действительно ли это так отвлекает?

Я не могу не улыбнуться, когда вижу, кто это.

КОВБОЙ: Как твоя нога?

ЛЕЙНИ: Нога в порядке, но я сижу в книжном клубе и на меня укоризненно смотрит длинноногая брюнетка за то, что я ее отвлекаю.

КОВБОЙ: Кудрявые волосы?

ЛЕЙНИ: Да.

КОВБОЙ: Кольцо в носу?

ЛЕЙНИ: Да. Одна из твоих бывших?

КОВБОЙ: Она пыталась.

ЛЕЙНИ: Не в твоем вкусе?

КОВБОЙ: Зависит от ситуации. Ревнуешь?

ЛЕЙНИ: Ты флиртуешь со мной, ковбой?

КОВБОЙ: Зависит.

ЛЕЙНИ: От?

КОВБОЙ: Тебя.

— А как насчет тебя, Лэйни? — мою переписку с Грантом прерывают.

— Прости, о чем ты спросила?

Я оглядываю комнату и убираю телефон в карман. Что бы это ни было, я смогу разобраться с этим позже, но сейчас все взгляды устремлены на меня. Я только что сменила ощущения легкости на нервное возбуждение, которое начало распространяться по моему телу.

Гриз встает со своего стула:

— Ты же знаешь, что она не читала ее, Прю.

В его тоне слышна защита.

— Я просто пыталась привлечь ее внимание. Тебе не обязательно ее читать, чтобы иметь мнение о книге, в которой есть морально серая главная героиня. Но все в порядке. — Она взмахивает рукой.

Брюнетка справа от меня присоединяется к разговору:

— Лично я считаю, что это делает ее слабохарактерной. Когда мы читаем о морально серых мужчинах, это обычно сильные мафиози или миллиардеры. Она ни то, ни другое.

Я даже не успеваю осознать, что отвечаю, как слова уже слетают с моих губ.

— Это кажется ужасно патриархальным, не так ли? — Я быстро оглядываю комнату, чтобы понять, не собираюсь ли я умереть на этой горе в одиночестве. Я вижу несколько улыбающихся лиц, так что, возможно, нет. — Мы не против мужчин с сомнительной моралью, если они богаты и влиятельны, но мы против, если теми же самыми моральными принципами обладает небогатая женщина?

— Я не говорю, что я против. Я хочу сказать, что нахожу это более привлекательным в мужчине. И поэтому мне хочется это прочитать.

Я киваю, но не могу остановиться.

— Хорошо, я понимаю. Может быть, тебе нравится, что у большинства морально серых мужчин есть рядом невинная женщина? Может быть, тебе нравится, как они уравновешивают друг друга. Но как ты относишься к морально серым главным героиням, у которых мужчина обладает идеальными моральными ориентирами?

Она наклоняет голову, поджимая губы так, что кажется, будто она обдумывает это. Но затем она качает головой в знак отрицания.

— Нет, все равно это не для меня. — И все, о чем я могу подумать, это то, что я только что описала Гранта Фокса и себя, или, по крайней мере, то, что я знаю о нем и его репутации в этом городе.

Марла вклинивается в разговор с ртом, набитым лимонно-маковым кексом.

— Я бы прочитала эту историю одной рукой, Лейни.

Смех заполняет комнату, позволяя этой теме утихнуть, и слава богу. Я не планировала вступать с кем-то в спор о моральных ориентирах вымышленных персонажей. Когда мой телефон снова жужжит, я решаю отвлечься от болтовни. Я улыбаюсь, закрывая за собой дверь в ванную, и достаю телефон, ожидая, что это Грант. Но это не он.

БИ: С тобой выходил на связь кто-нибудь из офиса маршала США?

ЛЕЙНИ: Я имею дело только с тобой, Би. Больше ни с кем.

Менее чем через тридцать секунд она звонит мне.

— Алло? — тихо говорю я. Я слышу, как за дверью ванной разговаривают несколько человек, и не хочу, чтобы кто-то подслушал.

Хриплый голос Би сразу переходит к делу.

— Тебе нужно оставаться там, где ты есть.

Мои чувства обостряются, и по ее тону и этой простой фразе я понимаю, что что-то случилось, и это что-то нехорошее.

— Что происходит, Би? — Она начинает отвечать, но я обрываю ее: — Не звони мне и не говори этого дерьма только для того, чтобы оставлять меня в неведении.

Она вздыхает.

— Я знала, что была права, не сообщая об этом по надлежащим каналам. Он раньше участвовал в программе защиты свидетелей.

Я прислоняюсь спиной к двери, пытаясь понять, кто именно.

— Человек, который пытался убить ту женщину? Монстр, от которого я ее спасла, находился под защитой правительства США? Ты что, блядь, шутишь?

Это звучит слишком чудовищно, чтобы быть правдой.

— Он сделал гораздо больше, чем просто пытался кого-то убить, Лейни. По моим сведениям, с ним связано несколько пропавших без вести лиц, если судить по всем этим уликам в хранилище. Но да, он был в программе. Большинство людей, которым мы помогаем сменить личность, имеют судимость. Обычно это мелкие правонарушения, редко что-то серьезное. Такого раньше не случалось. Особенно в таких масштабах.

Мое сердце бьется так быстро, что я чувствую пульс на шее и слышу его в ушах, а кутикулу на большом пальце я дергаю с таким ожесточением, что она начинает кровоточить.

— Каждый раз, когда я думаю, что могу вздохнуть свободно и освоиться в этой новой жизни, мне звонишь ты. — Я зализываю ранку, которую только что сама расковыряла. — Здесь я в безопасности?

— Ты в самом безопасном месте, в котором можешь быть, — говорит она, но это не звучит так, будто она закончила. — Я не говорю, что здесь что-то происходит, но если там появятся маршалы США, ФБР, какие-нибудь власти, позвони мне.

— Черт возьми, — выдыхаю я. Как бы я хотела, чтобы мой отец был здесь.

— Кто-то напортачил, и я не знаю, что это значит в конечном итоге. Все держат язык за зубами, что заставляет меня волноваться. Поэтому я позвонила. — Я слышу, как она прикуривает одну из своих сигарет, а затем, спустя несколько секунд, выдыхает. — Я рассказываю тебе все это, потому что ты не какая-то жертва, Лейни. Ты остановила убийцу и спасла того, кто нуждался в спасении, но это заставило тебя жить так, как ты не планировала. Поэтому я хочу убедиться, что ты в безопасности. И лучший способ сделать это — держать тебя в курсе ситуации. А теперь скажи мне, что ты справишься с этим.

Она говорит как мой отец.

— Я справлюсь.

У меня на глаза наворачиваются слезы, когда я понимаю, что мой отец гордился бы мной. Не всем, что я сделала, но тем, что была храброй, он бы гордился.

— Хорошо. — Еще одна затяжка. — Если что-то будет не так, найди Гранта или Эйса и позвони мне.