Всю дорогу я ругала себя последними словами за то, что задержалась слишком сильно. Зачем пытаюсь выслужиться? Почему всегда выкладывают по максимуму, пытаясь сделать больше и лучше, чем другие?

Нужно было остановиться на двух страницах и идти назад!

Движения становились все медленнее, а ноги казались очень тяжелыми. Дышать было тяжело, как будто мне на спину сгрузили пару мешков картошки. Руки тряслись, и я с трудом могла заставить их хвататься за выступы в стене.

В какой-то момент показалось, что впереди мелькнула какая-то тень. Я очень надеялась, что не моя.

Эта мысль напугала и тем самым придала сил. Я все же смогла выйти обратно. Правда, как только мои ноги коснулись твердой почвы, я рухнула на траву, пытаясь отдышаться.

Кажется, я видела капюшон Шаттенхарда. И даже уловила, как он надо мной склонился. А потом потеряла сознание.

***

Приходить в себя было на удивление комфортно. Кровать была мягкой, а полумрак в комнате очень уютным.

Да, я очнулась у себя на чердаке и даже поняла, что впервые за последние недели выспалась.

Выходит, колдун перенес меня сюда после того как я отключилась? Так иногда делал папа.

В те редкие моменты, когда он приезжал домой из гарнизона, я так не хотела ложиться спать, надеясь побыть с ним подольше, что часто засыпала где ни попадя. А просыпалась всегда в своей комнате, заботливо укрытая одеялом.

Было ужасно обидно, что я не помнила, как он нес меня. Когда отец уезжал, я пробовала поступать так же — засыпать в его кабинете, надеясь, что он вернется и отнесет меня в кровать.

Увы, просыпалась я всегда в той же позе с затекшей шеей. В его отсутствие никому не было дело до моего комфорта.

Странно, что Шаттенхарду есть.

Но, наверное, он планировал еще как минимум несколько раз воспользоваться моими услугами. Наверное, было бы расточительно списывать меня со счетов раньше времени. Деревня здесь хоть и есть, но что-то я не заметила, чтобы через границы леса ломились толпы желающих присягнуть колдуну на верность. Если сильно разбрасываться кадрами, рано или поздно можно остаться в гордом одиночестве.

По крайней мере, я пыталась себе объяснить происходящее именно так. Хотя реальность настойчиво пыталась пробиться сквозь ворох предрассудков.

Кивнув своим мыслям, я решила сделать сегодняшний день выходным. Ничего срочного у меня все равно не было запланировано.

Все собранные травы были аккуратно разложены для просушки, а в лаборатории не были запущены никакие процессы. Да и не могли быть.

Чаще всего я готовила только простейшие микстуры, которые мы проходили еще на первом курсе. Их даже зельями назвать было нельзя.

Готовить что-то сложносоставное было пока страшновато. Хотя иногда приходилось.

Очень хотелось валяться в постели до самого заката, периодически проваливаясь в дрему. Но я протянула руку, залезая глубоко под подушки. Там была спрятана сфера, что дал мне Леон.

Был большой соблазн попробовать связаться с Вилли уже сейчас. Но я заставила себя встать, умыться, посмотреть на себя в зеркало и привести волосы и лицо в порядок, а после этого прилично одеться.

Брат не должен думать, что мне здесь плохо или тяжело.

Взвесив в руке тяжелый шарик, сделанный из неизвестного мне сплава, я попыталась успокоить разгулявшееся сердце.

Если оно будет стучать так же быстро, то кровь будет вытекать быстрее и у меня окажется меньше времени на разговор с Вилли.

Жаль, что уговоры не помогли.

Я стояла со сферой в руке добрых десять минут, пока не поняла, что просто малодушно тяну время, не решаясь сжать артефакт.

Разозлившись, я стиснула шарик, вскрикнув от мгновенной боли. В руку как будто всадили десятки острых игл.

— Я хочу увидеть брата, — сказала я вслух.

На секунду мир померк.

А потом у меня появилось странное ощущение.

Вот я стою посреди своей комнаты на чердаке, залитой предзакатным солнцем, а вот нахожусь посреди незнакомой темной комнаты.

— Лиса!!!

Детский, до боли знакомый голос заставил обернуться.

Брат бежал ко мне как когда-то в другой жизни, когда я приходила домой с занятий в академии. Как будто и не было этих жутких месяцев.

К сожалению, упасть в мои объятия у Вилли не получилось. Он просто пролетел сквозь меня, едва не споткнувшись и не пропахав носом землю.

— Ой! — удивился он. — А ты что, призрак? Как в сказках?

Кажется, его не слишком сильно пугала такая перспектива.

Главное, чтобы я была рядом с ним, а в какой именно форме, уже неважно.

— Нет, медвежонок, — улыбнулась я. — Я не призрак. Ты от меня так просто не избавишься. Просто сейчас я нахожусь в другом месте и не могу тебя обнять. Но мне так хотелось тебя навестить, что пришла в таком виде.

— Аа, — кивнул он с умным видом, сделав какие-то свои выводы. — Ты теперь тоже маг, как дядя Курт, герры Пальц и Мессимер?

— Нет, — растерялась я.

Услышав это имя сердце болезненно сжалось. Но главными сейчас были не мои переживания.

Что здесь происходит? Курта мой братишка еще может знать — тот приходил пару раз к нам домой, пока мама не узнала о его роде деятельности и не начала закатывать скандалы. Да и после освобождения из тюрьмы Вилли видел Курта.

Но остальные кто? Не помню, чтобы Курт упоминал такие фамилии среди своих друзей.

Я огляделась, понимая, что мы находимся совсем не в той комнате, которую мама сняла перед тем, как я ушла в Заубвальт.

Обстановка пусть и не сильно, но богаче, шума таверны нет. А еще было видно, что эта комната принадлежит исключительно Вилли.

Детская кроватка как раз под его возраст, игрушки, разбросанные на полу, даже большой деревянный конь.

Откуда это все появилось?

— Вилли, а где мы находимся? И кто эти люди, которых ты упоминал?

— Мы теперь здесь живем, — начал рассказывать брать. — Здесь неплохо, жаль, что гулять нельзя.

— Нельзя гулять?!

— Ну, можно, но только когда дяди маги приходят. Это чтобы я не потерялся.

— Правда? И как часто приходят маги?

— Каждый день. Дядя Курт со мной играет. А герры Палц и Мессимер нет. Они злые. Я хотел подружиться с кем-нибудь, а они сказали, что мне не по чину, — старательно выговорил брат.

Гнев вспыхнул с такой силой, что я почти перестала ощущать боль в руке.

А вот злиться не стоило. Я практически чувствовала, как утекают секунды, что отпущены мне на разговор с братом.

Сфера вытягивала мою кровь очень активно, и мне не хотелось бы свалиться в обморок второй раз за сутки.

Не став медлить, я подошла к окну, вглядываясь в пейзаж. Он был совершенно обычным.

Комната Вилли была расположена на первом этаже и выходила на достаточно ухоженный сад. Такой мог быть где угодно. Хоть в городе, хоть в деревне. Ничего существенного мне увидеть не удалось.

Кроме одного. Легкого мерцающего тумана, который окутывал пространство словно купол.

Курт когда-то говорил, что защитные заклинания выглядят именно так.

Я начала их видеть. Потому что мое тело сейчас находится в лесу, где магический фон значительно выше?

Возможно. В любом случае это сейчас было неважно.

— Вилли, мне уже пора, но я теперь буду часто приходить к тебе. Только ты должен мне кое-что пообещать. Никому не говори, что видел меня, договорились?

— Хорошо, — кивнул он. — А ты не обманешь? Правда, придешь?

Так хотелось обнять его, поднять на руки как раньше, утешить.

— Обязательно, — пообещала я и разжала ладонь, переносясь обратно в свою комнату на чердаке Черного замка посреди Заубвальта.

Мне было о чем подумать.

Разговор с братом оставил тревожное ощущение. Ранее в голове уже начал формировать план, где я уговариваю маму пусть и не бежать в лес вслед за мной, но хотя бы переехать в другую страну.

Например, в Увинес. Хотя нет, там орден занимает примерно те же позиции, так что обмен получится бессмысленным — все равно найдут и достанут.