— Что начнем?

— То, зачем ты готовила аустадер. Твоя кровь, Лисэль Керн. Она по-прежнему нужна мне.

Колени задрожали так сильно, что почти подкосились. Значит, приготовление зелья было не только проверкой моих способностей.

Я не заметила, как мы оказались в совсем другом помещении, которое хоть и не напоминало зал для жертвоприношений, пестрело разными магическими приборами и артефактами самого зловещего вида.

— Ложись, — колдун указал на кушетку, от которой я тоже не ждала ничего хорошего, хотя она была обита бархатом, а не сделана из голого камня.

— Зачем?

— Можешь остаться стоять, но тогда ты упадешь.

Резонно.

На дрожащих ногах я подошла к кушетке, хотя меня не покидало ощущение, что для Шаттенхарда я овечка, которая сама послушно идет на скотобойню.

Должно было успокаивать то, что он вроде как собирался поручить мне работу, значит убивать меня сейчас невыгодно.

Но не успокаивало.

От страха я почти забыла про зелье. Потянулась к сумке когда уже забралась на кушетку.

Быстро, чтобы не чувствовать наверняка отвратительный вкус, опрокинула склянку, проглотив вязкую жидкость.

По телу разлилось тепло, а кожа засияла перламутром. Временный побочный эффект. Но именно он подсказывал, что зелье сварено правильно.

Под пристальным взглядом фиолетовых глаз я легла. Хорошо хоть раздеваться не заставил. Впрочем, похоже, в этом плане я колдуну не интересна, что не могло не радовать.

В мою руку лег шарик, размером чуть меньше куриного яйца.

— Сожми.

Я послушалась и чуть не завопила от боли. Казалось, в руку впились сотни иголок, которые сейчас разорвут мою кисть на кусочки.

— А теперь спи.

Последнее что я видела, был щелчок пальцев, затянутых в черную перчатку.

***

Пробуждение было на удивление безболезненным. Хотя слабость присутствовала. Но учитывая, что колдун обещал выкачать из меня больше половины моей крови, я ожидала худшего.

Очнулась я снова на своем чердаке в своей кровати, а рядом на тумбочке стояла огромная кружка, в которой, судя по запаху, был горячий шоколад.

На столе, который располагался у окна, и вовсе обнаружился обед как минимум на десять персон. По крайней мере, одна я это точно могла бы есть неделю.

Интересно, это Леон в очередной раз пожалел меня и решил поделиться едой?

Быстро перекусив, я подошла к окну, которое выходило на башню колдуна. Высунувшись из него с угрозой свалиться, я пыталась понять, где он находится. Было уже темно, и любой огонек виднелся как на ладони.

Мне показалось, или на самом верху башни Шаттенхарда был отблеск свечи?

В любом случае, все остальное крыло было темным. И библиотека тоже. Я собиралась этим воспользоваться.

Подхватив свечу, я надела самые мягкие туфли из тонкой кожи, которые нашла в местном гардеробе, и отправилась на поиски информации.

Ночные вылазки в библиотеку стали почти моей рутиной. Меня не поймали ни в первый раз, ни во второй, ни в третий. С одной стороны это радовало. С другой — настораживало. Неужели так легко скрыть что-то от колдуна?

В это до конца не верилось. Наверное, поэтому я не заходила слишком далеко в библиотеку и в основном читала книги про исчезнувшее королевство и войну магов, которая гремела больше трех веков назад и закончилась созданием Заубвальта.

Я знала, что маги жили значительно дольше обычных людей — отчасти из-за этого они создавали семьи только с себе подобными. Но при этом я всегда считала, что срок увеличивается не настолько, чтобы прожить несколько столетий.

Шаттенхард доказывал, что настолько. По самым скромным подсчетам, ему было около четырехсот лет. А на деле наверняка уже перевалило за полвека.

Еще до того, как началась война, он смог практически захватить власть в королевстве Оснэйн, стал бессменной тенью за троном королей, которые сменяли один за другим по причине человеческой скоротечной смертности.

В тот период его, кстати, не называли Шаттенхардом. Странно, но его имя вообще не упоминалось. Я поняла, что речь идет о колдуне только по контексту. Иногда его именовали «королем магов» и «сияющим советником».

В прямом смысле использовалось это прозвище или в переносном, оставалось неизвестно. Но то, что он выполнял функции советника, было заметно.

Он пережил не меньше пяти правителей, вырастил все властные структуры с пленок, организовал систему так, чтобы она полностью подчинялась ему.

На страницах местных книг, которые наверняка издавались в погибшем королевстве, все выглядело не так уж и плохо. Никаких зверств описано не было. Обычная политика. Но даже здесь между строк читалось, что Шаттенхард захватывал все больше и больше власти.

Неудивительно, что в других странах начали опасаться, что он захочет и над ними протянуть свою сеть тирании.

Стоило ли оно того? Я не знала. Да, уничтожать целую страну было явно перебором.

Но, во-первых, я сомневалась, что маги из ордена хотели добиться именно такого результата, скорее это вышло случайно. А во-вторых, неизвестно, что стало бы с миром, если бы им сейчас правил Черный колдун.

Впрочем, наши маги тоже не были овечками. Может было бы и лучше, кто знает.

Книги были интересными и даже познавательными. Я проводила неделю за неделей, изучая их. Но на главные вопросы ответов не давали. Их даже стало больше, чем было.

Например, оказалось, что дело не только в местном магическом фоне. Шаттенхард изначально был намного сильнее любых других магов. И понять природу его силы из книг не получилось.

Он уже тогда проводил кровавые ритуалы, убивая своих учеников и черпая их энергию? Скорее всего.

Другие вопросы были более насущными. Где спрятан Камень Душ? Как его найти, не попавшись колдуну? Как передать этот камень магам ордена, если портал контролирует Шаттенхард?

Кстати, кулон он у меня забрал. Не знаю когда и как. Возможно, просто призвал, а может быть, снял лично, пока я была без сознания после процедуры кровопускания. По крайней мере, очнулась на своем чердаке я уже без него.

— Опять читаешь до красных глаз?

Голос Берты вывел меня из задумчивости. Я вздрогнула, не сразу поняв, что уже не ночь, я не в библиотеке с дрожащим огоньком лучины выискиваю запрещенную информацию, а в гостиной на первом этаже замка уставилась на страницы пустым взглядом.

Краснота в газах действительно была. Но не от длительного чтения, а из-за хронического недосыпа. Говорить о том, что я плохо сплю и по какой причине, конечно же, не стоило.

— Здравствуй, Берта.

О вежливости забывать не стоило. Даже если я разговаривала с крестьянкой посреди глухого заколдованного леса. Хотя эта девушка совсем не тянула на это звание. Она была слишком красива, двигалась изящно, разговаривала грамотно.

— Пойдем, погуляем.

Кажется, она решила взять надо мной негласное шефство, проверяя состояние моего рассудка после происшествия в деревне. И я была ей за это благодарна.

На самом деле к моменту, когда я шагнула в Заубвальт, нормальное человеческое общение почти забылось. Остались только бесконечные допросы, угрозы и, наверное, исключительно для контраста, попытки Курта успокоить меня.

— Не хочу, но придется, — вздохнула я.

— Ой, правда?

Она так обрадовалась, что даже захлопала в ладоши. Стало смешно от такой реакции. Неужели у этой девушки мало подруг?

— Да, но не к вам в деревню, — сразу предупредила я. — Мне там делать нечего.

— Зря ты, Лиса. Я понимаю, что знакомство у тебя с поселком не задалось. Но теперь-то тебе ничего не угрожает. А люди видят. Что ты их сторонишься. Теперь вообще всякое болтают.

— Что, например? — осторожно уточнила я.

Казалось бы, мне не должно быть до этого дела. Но все же что-то внутри неприятно кольнуло. Мне хватило травли в Эсслинтале, пусть и непродолжительной. Не хотелось бы повторять это и здесь.

— Что ты задаешься, — призналась Берта без обиняков. — Мол, ты думаешь, что не ровня нам.