*****

Ни один простой смертный не смог бы заметить идущее по лесной тропе существо, да и среди дваждырождённых это было под силу немногим. Даже сейчас, когда эмоции невидимого путника бурлили столь сильно, что случайно подлетавшие слишком близко и оказывавшиеся внутри скрывавшей его иллюзии комары немедленно падали замертво.

Путник, признаться, никак не ожидал, что Кро-Кроах ухитрится провалить дело во второй раз. Ведь в этом поколении все условия были благоприятны! Жалко, что нельзя было ещё раз воплотить ничтожного духа, чтобы убить его снова, лично. Но гнев путника был направлен и на себя. Конечно, вмешиваться сегодня было бы явной глупостью. Истинный защитник земель саклибов наверняка незримо следил за битвой, как и он сам. Первый раскрывший себя, попытавшись сбросить с доски пешку другой стороны, оказался бы в очень невыгодном положении. Сражения дваждырождённых и сравнимых с ними по силам волшебных существ были скоротечны, если только противники не оказывались близки по силе и по способам выражения этой силы – скажем, воин против воина или чародей против чародея. А когда это условие не соблюдалось, то возможность нанести первый удар давала большое преимущество. Вероятно, недостаточное, чтобы одолеть путника с его нынешними силами. Но после стольких лет, стольких столетий путник не хотел полагаться на «вероятно». Нет, вмешиваться надо было более луны назад – он был почти уверен, что тогда, в ночном лесу, рядом не было никого, способного подловить его на неосторожной атаке, почти поддался соблазну потратить незначительное усилие и забрать жизнь саклибской княжны. Но въевшаяся в самые кости осторожность всё равно победила!

Впрочем, путник был стар и привычен к неудачам. Если б жизнь научила его не сожалеть об упущенных возможностях сверх меры, он бы давным-давно сошёл с ума. К тому моменту, как он достиг старого, полуразвалившегося дома в лесу и сменил покров невидимости на иллюзию, изменявшую его внешность, он уже успокоился. По крайней мере, успокоился в достаточной мере, чтобы не выдавать своих истинных чувств. Что ж, Кро-Кроах был снова потерян, надолго, а то и навсегда. Куранги снова потерпели поражение – в какое же ничтожество пришёл их некогда грозный народ! Зато усилия, которые путник недавно потратил, чтобы спасти запасную фигуру, оказались весьма своевременной перестраховкой. Перестраховкой, благодаря которой поражение отбросит его планы не более чем на десятилетие-другое назад.

Норан оторвался от обгладывания кабаньей ноги и поглядел на путника, стоящего в открытой двери. Даже без волшебных исцеляющих средств, он восстанавливался на удивление быстро.

Путник не стал тратить времени на околичности:

— Ещё желаешь стать царём курангов, Норан?

Вопрос, что и говорить, был риторическим.

*****

Пир по случаю победы под стенами Мерани был действительно на весь мир – еды в городе может осталось и не густо, но выпивка в погребах никуда не делась, так что в этот день и ночь на княжеском дворе поили всякого, кто туда забредал. Благо, немногие трусы, отсиживавшиеся по собственным подвалам во время штурма, и так не отваживались сейчас показаться на людях, так что не было опасения угостить недостойного.

Оррик не был в центре внимания. Ведь все знали, что и войско на помощь привела и Кро-Кроаха сразила Нельяна, так что и чествовали в первую очередь её. Впрочем, как раз на это он совершенно не жаловался.

Знакомых людей вокруг было мало, так что Оррик не торопился расслабляться. Так что он заметил, что ближе к ночи, когда большая часть гостей в главной зале уже напировалась до состояния нестояния, и очередь желающих вознести хвалу победительнице Кро-Кроаха рассосалась естественным образом, Нельяна ускользнула из залы одна. Не упустил он и взглядов, которые княжна бросала на него весь вечер. Так что он был не удивлён, когда обнаружил дверь покоев княжны незапертой, а саму Нельяну сидящей и глядящей на эту дверь в явном ожидании. Выглядела она смущённой и взволнованной до горящих щёк. Оррик хотел было что-то сказать, да чуть замешкался – честно говоря, будь на месте Нельяны кто-то иной, не спасший ему жизнь два дня назад, он бы, скорее, ускакал в ночи, не прощаясь, чем пришёл сюда. А Нельяне то ли военный опыт придал решимости, то ли алкоголь, но так или иначе, она сразу выпалила:

— Долго думала, как это сказать, да мало что надумала. Оставайся в Мерани, Оррик. Со мной.

Оррику пришлось приложить усилие, чтобы его ответ не звучал слишком насмешливо. Всё-таки, он тоже успел выпить:

— Польщён таким щедрым предложением. Знаешь, что я тебе скажу? А чего бы тебе вместо этого не поехать со мной, дальше за тридевять земель, к Стране Семи Звёзд? Спать с седлом под головой и есть то, что поймаешь, тебе под силу, скучать в пути не придётся. Боги свидетели, даже ехать неизвестно куда будет безопаснее, чем оставаться здесь, где ты сегодня – спасительница княжества, а завтра – угроза для законного наследника.

— Неужто ты запамятовал, что я наобещала своей дружине, в день когда нас свела судьба? – ответила Нельяна не задумываясь. — Кем я клялась? Нет, невозможно, как бы ни хотелось.

Оррик посмотрел на неё теперь уже куда более серьёзно. Он потёр лоб, прежде чем ответить:

— Ты замечательный человек, Нельяна. Мне правда не хочется уезжать, — он не кривил душой.

— Но всё же ты уедешь?!? — княжна вскочила и упёрла руки в боки. При всех своих заслуживающих уважения качествах, она оставалась молодой девушкой, к тому же подвыпившей, и сейчас никак не могла скрыть гнев и разочарование.

Оррик отгородился от неё поднятой ладонью:

— На то есть три причины. Первая и главная – я уже не тот человек, который ради любви мог бы плюнуть на все причины, сколько бы их ни было. Не такой мужчина тебе нужен.

— А не мне ль самой решать, какой мужчина мне нужен? – Нельяна гневно топнула ногой и на миг потеряла равновесие, едва не упав.

Оррик чисто рефлекторно шагнул вперёд, чтобы подхватить её – и предсказуемо оказался в прочных объятиях. Может вино и нарушило чувство равновесия Нельяны, но сверхчеловеческой силы от этого у неё не убавилось, так что даже будь Оррик сам полностью трезв, он не смог бы вывернуться из её рук, не обращаясь с ней как с врагом в бою. Да и вообще, даже воздержание от активных попыток попасть в эти самые объятия, чтобы не портить жизни княжне, требовало от Оррика усилий воли, всё нараставших по мере того, как Нельяна у него на глазах превращалась из почти что девчонки в настоящую воительницу и предводительницу воинов. Какой уж там выворачиваться.

— Что бы ты ни делала, меня ты не удержишь, — предпринял он последнюю, отчаянную попытку.

— Даже на одну ночь?

Вопрос, что и говорить, был риторическим.

*****

— Есть способ тебе с твоим братом не оказаться двумя медведями, которым не ужиться в одной берлоге, — сказал Оррик Нельяне на следующее утро.

— Неужто ты вправду думаешь, что я не уживусь с родной кровью? – весьма недовольно ответила Нельяна, оторвавшись от своей кружки. Говорить о делах ей сейчас явно не хотелось.