Вообще должен быть по логике бал, но многие змеи жили и без магических контрактов пол года без всяких обязательств, чтобы проверить подходят ли друг другу, в том числе в сексуальном плане.

Он не будет, конечно, орать с самых высоких башен дворца, что у них не так.

Просто мирно скажет "Не сошлись характерами" и наложит следующий раз на браслетик такие чары, чтобы матери неповадно было.

Впрочем, ему и орать не придется: как только жена снимет браслет с руки, брак будет считаться заключенным.

Ну, вернее, когда он сам его с девичьего запястья снимет с утра после ночи ласк. Такой, по крайней мере, план матушки.

Да, спокойные деньки для Весеньи остались явно в прошлом. Ну вернее как спокойные? Обычные скорее.

Если раньше у нее был выбор — вымести избу или пойти огород копать, то теперь вот — украшение или наряды.

Ну, и что он должна ответить?

Конечно, как почти всякой девушке, ей нравилось наряжаться, да только непривычно то было. И отказалась бы, коль это было бы проявлением заботы или еще чего, да только змий верно говорил — соответствовать она ему должна теперь. Так и запомним, чтоб легче было все эти дары принимать. Она не себе берет, а временно пользуется тем, что должно, пока играет чужую роль…

Пожалуй, так будет куда проще.

Хотя вот букетик вроде и не был обязательным, но то ведь простые луговые цветы?

Скажем, дружеский жест?

Да и красивые такие…

— Спасибо, — она неловко подала ему руку, перелезая через бортик. Лодка чуть покачнулась и Вешка с размаху плюхнулась на лавку.

— Давайте… — спохватилась, глянула виновато, — давай, лучше к… маме.

ак назвать царицу правильно, Веша не знала. "К матери" звучало по ее мнению грубовато. "К маменьке" — больно напоминало ее собственную мачеху…

А по как звать свекровь по титулу Веша и вовсе была не уверена. Потому так и обзавелась в одночасье мамой…

Ну и, конечно, по мнению Вешки, лучше сразу сделать то, о чем переживаешь, чем трястись потом и убивать все удовольствие от выбора нарядов. Ей ведь дадут самой выбирать? Ну хоть что-то…

Про поклоны Веша слушала в пол уха. Больно много всего произошло нынче. Усвоила только, что не стоит того делать, ну и как уж скажет.

— Хорошо, — она едва успела прикрыть рот ладошкой, справляясь с зевотой. Все же она не так давно очнулась, едва умерев, а тут еще столько переживаний… Впрочем, до отдыха было еще ой, как далеко.

Змеиный дворец блестел в рассвете, будто шкатулка с драгоценными камнями. Изящные башенки, высокие стены, раскинувшиеся висячие и наземные сады, беседки и фонтаны. Если честно, Злат не интересовался особенно кто именно строил замок для его прадеда, но толк в изяществе и красоте архитектор явно знал.

Подплыв ко дворцу, царевич подал руку притихшей Весенье, помогая девушке выйти из лодки. Жена, к слову, также как он предпочитала сперва разделаться с неприятными вещами, а потом отдохнуть.

По поводу "отдохнуть", нужно будет и правда вздремнуть как ей, так и ему. Он, пожалуй, в змеином облике почивать отправится на другую сторону дворца.

Даже мать не будет возмущаться сегодня тому, что они по разным спальням: после свадеб все и всё спят.

Букет Полоз поставил в кувшин с водой, справедливо решив, что им позже займутся слуги.

Ламия, впрочем, будто и не ложилась. Изящная стройная дама сидела у туалетного столика и, мурлыкая под нос, наносила на глаза золотистые тени — последний писк этого сезона. В сочетании с отполированным алым хвостом, который отдавал золотом, эффект был что надо. Слава богам, матушка, была в образе человека. Выносить не привычную к виду нагов жену на руках из опочивальни родительницы не хотелось

Царица докрасила левый глаз, довольно кивнула зеркалу и перевела наконец взгляд на визитеров, особым вниманием удостоив недавно приобретенную невестку.

— Ну разве она не прелесть? — от такого вопроса, честно говоря, Полоз опешил: он думал долго и обстоятельно выводить мать на то, что та сделала с браслетом и девушкой, но вместо этого она сама призналась с самого начала, что уже видела жену.

Как говорят в яви, "в зобу дыханье сперло" от такой наглости и великий и ужасный маг мог только ртом воздух ловить.

— Вижу, эта ужасная рана тебя не беспокоит. Как устроилась? — Ламия ослепительно улыбнулась и похлопала по пуфику напротив, приглашая Весенью усесться.

— Ты уж прости мне эту историю с укусом, но тебе так и так недолго осталось. Та весьма вульгарного вида дама явно тебя хотела в болоте утопить. Сама же в этот день пошла на нашу поляну. — царица накрасила губы специальной кисточкой, подвела брови и с интересом уставилась на новое "приобретение".

— Ламия. Можешь, как Злат, матушкой называть. Ну, не при придворных, разумеется. Сын, надеюсь, ты разъяснил девушке этикет? Дорогой, хватит сверкать на меня своими красивыми глазами. Признайся, что она прелестна! А эти глаза…Готова поспорить, что в минуты гнева они темнеют, словно хмурое небо перед ливнем. Ну, не буду вас задерживать. Вам нужно отдохнуть после вчерашних событий. Печать, если что, на месте? — получив мрачный кивок от сына, царица помахала ручкой, возвращаясь к своим пуховкам.

Злат же взял девушку за руку и повел ее по коридорам. На темно-зеленом платье, которая придворная швея предлагала четвертым по счету, он отрубился.

Воспорял ото сна на громоздком платье на бал, который решительно отверг.

— Она хрупкая, нежная, в этом как одуванчик в кирпичной стене смотрится. И что-то легкое нужно, под голубые бриллианты… — все девушки-мастерицы и швея заахали: голубые бриллианты были весьма редкими камнями, так что некоторые из них стали весьма изумленно на девицу посматривать.

Известное дело, что царевич платиновых блондинок любит, с чего ему о жене внезапной так заботится.

Ночнужки, нижнее белье, халатики, чулки, перчатки и шляпки Полоз отдал уже на откуп самой Весенье, стараясь не отрубиться второй раз на столь "интересном" процессе.

Последним в списке дел был ювелир, который пришел в восторг от необычного заказа, предлагая ту или иную форму венцов, корон или диадем. Вышел оттуда полоз выжатый, как сотня лимонов для сангии.

— Предлагаю нам хоть немного поспать. Думаю, что день был тяжелым для нас двоих. Я на змеиную сторону пойду. Тебя только доведу до комнаты: тут с непривычки заблудиться можно. Хотя, подожди…завтрак мы пропустили, обеда еще нет. Как вариант в комнате перекусить чего-нибудь перед тем как спать улечься? — спать хотелось дико, есть — не так сильно, но это ему, он вчера на свадьбах весь день ел, а у девушки несколько конфет и пару фруктов во рту только были.

Вид дворца и правда впечатлял. Настолько, что Веша на миг даже забыла, что с ней происходит. Просто залюбовалась невероятным сиянием, отражением рассветного солнца на гладких камнях. Было даже чуточку жаль, что пора возвращаться. В поле было спокойно, почти умиротворенно… Ну по крайней мере пока они не заговорили о том, что будет дальше.

Вздохнув, Веша выбралась из лодки, не без помощи царевича. И вернулась с небес на землю…

С каждым шагом, что приближал их к покоям матери-царицы, Вешка ощущала тяжесть в груди все сильнее. Потому к тому моменту, когда они вошли в покои Ламии, лицо Вешки было белее снега, а сама она нервно мяла подол. Что заставляло ее нервничать сильнее? Осознание того, что именно эта женщина, скажем прямо, добила ее и привела ее в этот мир или то, что она является той самой матерью, того самого царевича — ее мужа..? Кто б знал.

Только вот представ пред царские очи, Весенья опешила не меньше, чем царевич. Ламия была красивой женщиной, ухоженной и молодой. Как она может быть матерью Злата, если они выглядят примерно на один возраст? Ну, быть может, Ламия несколько старше… Пришлось напоминать себе, что взрослеют, а значит и стареют, змии иначе, чем люди…