— Не бойся, дитя. Ты будешь в безопасности… — нагиня подцепила кончиком хвоста браслет, который этот коварный мальчишка расположил в колючих зарослях. Сердито зашипела, подула на пострадавший хвост, переместила браслет в руку и ловко защелкнула тот на запястье девушки.

Пришлось промокнуть хвостом уголки глаз: ее мальчик стал взрослым и женатым человеком, как только магический браслет защелкнулся на руке девушки. А дальше Ламия обвила тело селянки кольцами и погрузила ядовитые клыки в шею. Реальность будто замерцала, раздваивая девушку: одно бездыханное тело осталось лежать под елью, а другое в тугих кольцах царственной особы исчезло. Удовлетворенно кивнув, за ней исчезла и сама Ламия.

Ламия исчезла вместе с девушкой, оставив после себя лишь тишину и легкий запах змеиной кожи. В лесу снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев и пением ночных птиц.

В это время в деревне царила суматоха. Еся так и не вернулась, и ее батька не находили себе места от беспокойства. Мачеха тоже играла свою роль, словно она и не знала о том, что произошло в лесу.

Отправили людей на поиски, но никто не мог найти следов девушки.

Прошло несколько дней, и поиски не приносили результатов. Мачеха Еси плакала, как великая актриса, не переставая, а батька ходил мрачный и молчаливый. Они понимали, что, возможно, уже никогда не увидят свою падчерицу.

Зато Любава получила своего жениха.

Если советники будут выносить мозг темой женитьбы, то Полоз вспомнит, что он ядовитый. Можно не кусать, а лишь плюнуть в обидчика, вот только во — первых, у него столько советников, что слюны не напасешься, а во — вторых, он слишком хорошо воспитан, чтобы проверять как действует на сородичей его яд. Закон подлости подсказывает, что никак: это только люди умирают почти сразу, если хотят поймать или убить золотую змейку. Голова еще трещит после всех свадеб: и не откажешь никому из молодоженов за столом посидеть. Традиция, ити его мать! А ему потом с хвоста или с ног валиться, в зависимости от формы!

Если уж выбрал эту спальню, то спать надо в образе человека. Спальни для нагов в другом крыле и ужасно лень туда ползти. Золотистая змейка перед дверью скользнула взглядом по коридору и быстро трансформировалась в златоглазого светловолосого юношу.

Спать сегодня было не дано: очередная дама, желая стать фавориткой, вольготно расположилась на его кровати. За хвост что ли всех вытаскивать? Или в окошко выкидывать в озеро Памяти?

Полоз вздохнул, глядя на спящую женщину на его кровати. Он знал, что это было неизбежно: каждая свадьба в его королевстве сопровождалась попытками женщин завоевать его внимание. Но сегодня это было особенно раздражающе.

Он подошел к кровати и осторожно потряс женщину за плечо.

— Проснитесь, пожалуйста, — сказал он мягко.

Женщина открыла глаза и, увидев Полоза, улыбнулась.

— О, ваше величество! Я так рада, что вы здесь, — сказала она, протягивая к нему руки.

Полоз отступил назад, стараясь сохранить вежливость.

— Прошу прощения, но это моя спальня, и я бы хотел, чтобы вы покинули ее, — сказал он.

Женщина нахмурилась.

— Но я думала, что вы будете рады компании, — сказала она.

— Я ценю ваше внимание, но у меня есть свои предпочтения, — ответил Полоз. — Пожалуйста, уходите.

Женщина вздохнула, но встала с кровати.

— Хорошо, ваше величество, — сказала она. — Но я надеюсь, что вы передумаете.

Полоз кивнул, стараясь не показывать своего раздражения. Когда женщина ушла, он снова вздохнул и сел на кровать.

“Это никогда не закончится,” — подумал он.

Он знал, что должен найти способ избежать подобных ситуаций. Возможно, ему стоит переехать в другое крыло дворца, где были спальни для нагов. Или, может быть, ему стоит просто быть более строгим с женщинами, которые пытаются проникнуть в его личные покои.

Полоз решил, что завтра он поговорит с советниками и попросит их помочь ему найти решение. А пока он просто хотел отдохнуть и забыть о всех этих проблемах.

Он отправился в ванную, но когда вернулся в спальню, его ждал новый сюрприз.

На постели снова кто — то лежал.

Зажигая щелчком пальцев свечи, он смог получше рассмотреть девушку, и светлая бровь поползла вверх: набивающиеся в любовницы так себя не ведут и от них не пахнет только что пролитой кровью, и на них не одет треклятый магический браслет, который из него вытрясла матушка с обещанием жениться, как только…Что?!

Кубок, из которого пил молодой царевич, с громким грохотом покатился по полу, расплескивая воду. Из горла вырвалось шипение, весьма порицаемое в высших кругах. Но как тут будешь не шипеть!

Так, спокойствие, Злат, только спокойствие! Сперва тебе разбудить надо спящую красавицу, убрав вылезший от злости бесконтрольно хвост. Но проще сказать, чем сделать. В конце концов, царь он или не царь! Хватило девчонке мозгов переться в лес в день Змеевика, так пусть его видит в промежуточной форме!

— Оччччнуласссь? Ты кто? — гениальный вопрос от любящего супруга. Что — то подсказывало, что без матери тут дело не обошлось. Все шито белыми нитками, но ничего царице не предъявишь: сам же говорил, что кто в лес придет и найдет браслет, тот сразу его женой станет, как только браслет на запястье защелкнется. И ведь пугал, распускал сказания жуткие, а эта ненормальная все равно пришла!

— Шшшшто тебе в этот день дома не ссссиделосссь?! — искренне горевала венценосная особа, телепая раздвоенным языком и блестя золотистыми глазами.

Конечно, Еся слыхивала, что бывает, коли по голове тебя как следует приложат. Получил по тыковке — жди гостей, галюны называются. Или глюки, кому как больше нравится. Вот и ее саму, похоже, видение посетило. Да красочное такое!

Еся руками то к нему потянулась, ухватила за щеки галюна своего. А кожа какая мягкая! Чай у царевны их такой нет! Язык вон змеиный изо рта вылазит, смешно так, туда — сюда трепыхается. Да разве у человека может такой быть?

Еся, все еще не веря своим глазам, продолжала рассматривать своего “галлюцинаторного” гостя. Она осторожно провела пальцами по его щеке, ощущая мягкую, почти шелковистую кожу. Это ощущение было настолько реальным, что она начала сомневаться в своем здравомыслии.

— Ты… ты кто? — наконец, спросила она, не отрывая взгляда от его лица.

— Я? — ответил он с легкой улыбкой. — Я тот, кого ты так настойчиво пыталась потрогать.

Еся почувствовала, как ее сердце забилось быстрее. Она не могла понять, что происходит, но знала, что это нечто необычное.

— Ты… ты не человек, — прошептала она, все еще не веря своим глазам.

— Нет, — ответил он, и его змеиный язык снова показался изо рта. — Я не человек.

Еся смотрела на него с удивлением и страхом. Она никогда не видела ничего подобного.

— Кто ты? — снова спросила она, пытаясь собраться с мыслями.

Только вот с каждой секундой сознание девушки все больше приходило в норму. И что — то внутри подсказывало, что фантазия ее на такое не способна, а мужское лицо под пальцами и взгляд недовольный все это выглядело на редкость… настоящим. Глуповатая восторженная улыбка понемногу начала сходить с лица девушки, глаза округлились. Даже боль в затылке уже не так мешала, как озарение снизошедшее на бедовую голову Есеньи.

За малиной она куда пошла? В лес! А почему нельзя было в этот день туда идти? Потому что в день Змеевика граница между Явью и Навью стирается и все твари Нави в лес выходят на гуляния. Еся, конечно, не верила в эти сказочки, вот уж придумали — твари из Нави, да делать им нечего в Яви гулять! Но наказ есть наказ — в день Змеевика в лес не ходи! Да и змей в лесу в это время наползало тьма тьмущая, как умно сказал как — то проезжий писака “сезон спаривания” у них идет в это время. Тьфу, позорище.

А глазищи напротив, золотом сверкавшие, будто бы взглядом пришибить ее, бедовую, хотели. И вот когда снова язык показался этот трясущийся, змеиный, Еся подобралась вся и свершила то, что бабам положено — заорала, что было сил. Ухватилась за одеяло, натягивая его себе на голову, чтоб хоть как — то спрятаться от этих окаянных золотых глазищ. При всем при этом она принялась активно отползать подальше.