Рэн хотел, ради милостивой богини, теперь он этого хотел! Он даже мясо мог начать есть, лишь бы быть ближе к наследнику, только бы увидеть то, ради чего он приперся в этот чужой и настораживающий замок. Почему они этого не видят? Не чуют? Легкой ауры смерти, окутывающий каждый камень в кладке стен? Почему не видят ее отблеск, мелькающий среди теней, почему не чувствуют ее пристальный и ожидающий взгляд? Разве этого можно не замечать?

Деран стянул с кресла расписанную серебром подушку и, бросив ее на пол, уселся перед Рэном, сказав:

– Фрукты, свежий яблочный сок, выпечку.

Все заказанное сразу же появилось на низком столике и аппетитным не показалось. Покачав головой, Рэн взял предложенный Дераном небольшой желтый фрукт, покрытый нежной, бархатистой кожицей и неуверенно помял его в пальцах:

– Персик, – пояснил Деран. – Попробуй.

Рэн укусил «персик», чуть не сломав зубы о что-то твердое и с недоумением посмотрел на брата.

– Не спеши… – пояснил Деран, – косточку не грызи.

– Как это… – прошептал Рэн, но нежную мякоть все же проглотил. Не так и плохо, даже не потравился, только непривычный к такому желудок сразу же отозвался легкой резью.

– Мы не знаем, как долго наследник останется в Кассии, – ответил Деран. – Если ты всерьез решил быть рядом с Нерианом…

– А кто-то сомневается, что всерьез? – сузил глаза Рэн.

– … тогда тебе надо научиться причинять ему как можно меньше хлопот. Нериан с тобой возиться не будет, у его хариба и так работы хватает, так что учись выкручиваться сам.

– Уж несомненно… – Рэн взял с подноса небольшую булочку и, поднеся ее к носу, вдохнул сладковатый запах. – Говоришь, это съедобно…

– Мать часто привозила их для нас из Ларии, помнишь?

– Помню.

– И ты всегда отказывался их попробовать.

– Теперь попробую. Потому что я голоден и силы мне сейчас нужны… – Рэн укусил булочку и прожевал кусок, все еще не понимая, что в этом всем такого хорошего. Почему они не могут, как все люди, пить эльзир?

– Рэн! – прошипел Деран. – Только не говори мне, что ты собрался выйти из покоев?

– А кто сказал, что я собираюсь, – ответил Рэн, схрумкав-таки с грехом пополам булочку и запив ее кисловатым яблочным соком. – Все, что мне надо, находится здесь.

Деран недоуменно посмотрел на брата.

– Ты меня с самого детства попрекал, что я, хранитель смерти, сижу уткнув нос в книжки, а не знаешь очевидного, – начал Рэн.

– Не понимаю…

– Дух замка, – подмигнул Рэн, вытирая выпачканные в соке пальцы о салфетку. – Темный маг, в приступе гордыни убивший одного из сыновей верховного бога, Нэскэ. Из-за него сыновья Радона чуть было не опустошили Кассию, из-за него были наказаны, лишились собственных тел и теперь перерождаются в избранниках. Но маг был всего лишь человеком, хоть и прожившим много веков… и однажды ему пришлось умереть. Айдэ отказался пропускать его душу через грань, сказал, что маг хотел жить вечно, ну так будет жить. Будет вечно бродить возле грани без возможности ее перейти…

– Все равно не понимаю, – выдохнул Деран.

– Душа темного мага заключила договор с тогдашним советом Кассии: она посвятит себя служению повелителю, будет жить в этом замке, а взамен когда-нибудь кто-нибудь поможет ей перейти грань. Только люди… они такие люди. И забыли о договоре, духу же удобнее здесь, в замке, чем в вечном скитании.

– Я надеюсь, ты не собираешься с ним договариваться? Что ты ему можешь дать? – побледнел Деран.

Глуповатый братишка, вечно он ничего не понимает. Вернее, не хочет понимать.

– То же, что и Гаарсу. Я могу перевести его через грань.

– Ты с ума сошел! – выдохнул Деран. – Ты же сам сказал, что Айдэ… ты умрешь!

– Глупый братишка, – усмехнулся Рэн. – Нет, я не умру, если буду работать в связке с другими хранителями смерти и со своим братишкой-целителем. И не думаю, что Айдэ будет наказывать меня за дерзость. Он, представь себе, любит дерзких и свободных. А еще… он не захочет ссориться с двенадцатью. Если дух нам поможет… Ты ведь и сам все понимаешь…

– Чем он может помочь? Чем… Рэн… Рэн, не смей!

Рэн медленно поднялся, раскинул руки и позволил силе течь через пальцы. Живой замок откликнулся мягкой вибрацией, кольнул кожу едва ощутимым вопросом, пробуя магию на вкус, оценивая, не опасна ли она для обитателей.

Рэн не спешил… дарил замку покой, которого тот так жаждал, манил ласковым забвением, топил в своей силе печаль и одиночество. Он стелил по полу туман силы, и едва заметил, как недовольный, обеспокоенный Деран забрался с ногами в кресло, чтобы избежать контакта с чуждой ему магией…

Брат тоже не понимает… брат тоже побаивается. Брат ни разу еще не видел, как Рэн работал, и теперь открытая душа его светилась тревогой. Но брат и не мешал, и Рэн ему был благодарен. Рэн звал, уговаривал явиться. Приманивал в эти покои, и обрадовался, когда по стенам, чистым недавно окнам, пошел иней, когда дохнула на них знакомо могильным холодом, и посреди комнаты не появилась бледная, переливающаяся серым фигура… он пришел таким же, каким и умер: изможденным стариком, в отвратительных лохмотьях и покрывающей кожу язвах. Он посмотрел насмешливо, будто ожидая презрения, и прошептал:

– Ты сам знаешь, кого зовешь, хранитель смерти? Не боишься?

Деран да, боялся, смотрел на призрака расширенными от ужаса глазами, а Рэну чего бояться-то? Он таких у грани видал перевидал, он таким временами, по заданию учителя, помогал перейти на ту сторону, он подчинял их, он заключал с ними сделки, о которых лучше Дерану не знать, он заставлял призракам вернуть все, что они забрали из этого мира…

– Почему я должен тебя бояться? – тихо спросил Рэн. – Разве ты, скованный клятвой, способен мне навредить? Разве ты захочешь это сделать, зная, что я могу тебе помочь?

– Можешь ли…

– Могу… дай мне то, что я хочу.

– Чего ты хочешь? Сокровищ, спрятанных в глубинах замка, забытых всеми магических книг и артефактов, чего-то запретного из сокровищницы? – как-то язвительно ответил дух. – И что ты можешь дать взамен?

– Я проведу тебя за грань…

Дух лишь засмеялся и посмотрел на Рэна насмешливо.

– Ты думаешь, что все про меня знаешь. Так вот, мальчик мой, ты не знаешь про меня ничего. Никто не сможет провести меня за грань. Я буду нести свое наказание, пока несут его они… но ты мне можешь помочь, Рэн. Можешь освободить двенадцать, тогда и моя душа будет свободна.

– Ты не можешь ему это обещать! – выдохнул Деран. – Даже не смей! Ты не сможешь…

– Он не сможет, его архан – да. Ты же знаешь, Рэн. Ты же все понимаешь… понимаешь, что лишь один человек может дать мне и двенадцати свободу. От тебя я прошу лишь одного…

– … направить его, – выдохнул Рэн.

– Видишь, ты все понял правильно. Хочешь его спасти? Я помогу, Рэн. Я подскажу способ. Но помни о своем обещании, и когда придет время, расскажи о нем своему вождю. Человеку, который смог соединить в себе все светлые земли…

– Даю слово, – сказал Рэн.

Дух прошептал на ухо пару слов и исчез. Рэн в облегчении прикрыл глаза: ради этих слов стоило приходить в замок. Все оказалось так легко… но согласится ли Миранис…

Лишь когда высший восстановил его силы и Илераз начал думать, он понял, каким дураком был все эти дни. Рэми никогда бы не позволил себе брать слишком много сил у окружающих, никогда бы не вымотал находящегося рядом мага почти до беспамятства, а этот самозванец…

– Кадм меня убьет, – прошептал Илераз, спрашивая посланника: – Где сейчас Арман?

– В Виссавии.

Приехали…

– Целитель судеб?

– В замке. И зовет тебя.

– А мой брат? – тихо спросил Илераз, и вздрогнул, услышав осторожное:

– Ходят дивные слухи. О разрушенном храме в столице, о битве магов, о погибших внутри. О том, что погибла и часть телохранителей…

– Мой брат! – прошипел Илераз.