— Привет, Антоха...

Я легонько стукнул фляжкой надгробный камень, под фото друга.

— Не знаю, где ты сейчас... Может, слышишь... Ну, ничего, сам с собой поговорю, хех. Так... Если вдруг ты не в курсе. Твой долг я на себя принял. Сестрёнку твою я поставлю на ноги, чего бы это не стоило. О родителях твоих позабочусь. Помнишь, на мой обряд ехали? Ты ещё показал на автомобиль, сказал, такой же себе купишь. Вот, Вероничка поправится, мы ей эту модель подарим...

Я снова хлебнул из фляжки.

— Бред, наверное, но... Если ты там увидишься с моей бабушкой... Ты бы ей понравился, она тоже была аккуратная и дотошна, прям как ты, хе-хе. И ещё... Ты там посмотри — может, увидишь девушку... Хрупкая такая, волосы длинные, темные, а глаза зелёные-зелёные, как изумруды. — Помнишь, мы на Рынке искали их, тебе для зельеварки? — Вот такие... Она, правда, по-русски не говорит, но... Да вы там, наверно, все друг друга понимаете... Что за бред несу?..

Убрав подарок Антона в карман, я поднялся на ноги и поклонился в пояс.

— Жди меня, знатный Ведающий. Увидимся... Когда-нибудь.

Могила друга находилась ближе к кладбищенским воротам и мне пришлось протопать изрядно, чтобы дойти до участка, где лежали мои родственники — все три могилы за одной оградой.

Я сначала не узнал, со спины, старика, который копошился на нашем участке, протирая пыль и грязь с надгробий, но стоило мне подойти и увидеть знакомую куртку, купленную мной на распродаже, много лет назад...

— Здравствуй, Клим!

Он обернулся, подслеповато щурясь и тыльной стороной ладони поправляя перемотанные изолентой ветхие очки.

— Илья! Я мне говорили, ты совсем уехал... А я вот, пока здоровье позволяет, думаю, дай проведаю Дарью Сергеевну... и остальных, стало быть.

Клим, что называется, сильно сдал. На лице заметно прибавилось морщин, даже в своих "диоптриях", видел он плохо, весь его внешний вид был каким-то неопрятным, чего раньше он себе никогда не позволял. И даже его улыбка казалась какой-то потухшей. Мы разговорились, я предложил подвезти его до дома, но оказалось, что старику нужно навестить ещё одну могилу. Я пошел с ним и, наконец, увидел причину столь разительных перемен в облике Клима. Его сын, четыре месяца назад, переборщил с очередной дозой и... Умер он не сразу и старику пришлось продать всё, что хоть сколько-нибудь стоило, оплачивая палату в реанимации. Я помог с уборкой могилы, а когда мы шли к выходу с кладбища, нарушил возникшее молчание:

— Клим, у меня дом новый. Там сад немаленький и даже оранжерея есть. Поможешь?

— Да какой из меня работник, — усмехнулся он.

— Ты не спеши. Давай мы сейчас в одну клинику заедем. Может, тебе и очки новые покупать не придется.

Я его уговорил. А, по дороге к дому, думал о том, как странно устроен Путь, по какому принципу он собрал таких разных людей вокруг меня и не станет ли поездка на Суд Мастера Стихии его конечной точкой...

Ралина замерла перед телеорамой, не в силах оторваться от транслируемой картинки. Карта ЕС была раскрашена во все оттенки красного, от бледно-розового до тёмно-бордового. Диктор, запинаясь от волнения, перечислял провинции, где ситуация была наиболее критической. Бунты, забастовки, стихийные бедствия, включая те, что носили странное название «Проколы». И всё это за истекшие сутки, причём происходило это по всему миру. Ралина нашла взглядом свой город — территория вокруг Фесуса была закрашена в светло-красный.

«Ну хоть не бордовый«, — подумала она.

Диктор, будто услышал ее мысли, передал слово местной компании инфовещания и из телеорамы зазвучал женский поставленный голос, а картинка сменилась на заполненную народом центральную городскую площадь — очередной массовый антиправительственный протест, собрал уже несколько десятков тысяч жителей провинциальной столицы.

— Ралина, провизию брать? — Инанна встала рядом и тоже уставилась в изображение.

— Нет, Син сказал, только документы и самое ценное. Ты связалась с папой?

— Линии перегружены.

Звук дверного звонка заставил обеих сестёр вздрогнуть. Глянув на монитор визора, Инанна сразу открыла дверь.

— Брат! — радостно воскликнула она, обнимая его, едва переступившего порог.

— Син, что происходит? — нервно спросила Ралина.

— Нет времени, — как отрезал он, стремительно проходя на кухню и наливая себе воды. — Вы собрались? Где отец?

— Что происходит? — не сдавалась старшая сестра. — Почему мы будто бежим?

— Дядя! Почему так редко приезжаешь? — близнецы Зевс и Демид выбежали из детской и бросились на шею вновь прибывшему.

— Син! — почти крикнула Ралина.

Пол чуть дрогнул и вместе со стенами мелко затрясся, заставив их всех испуганно притихнуть, с немым вопросом глядя друг другу в глаза.

— Хватайте вещи и быстро на выход, — скомандовал брат. — Ралина, поговорим по дороге.

Мигнуло освещение, приёмник телеорамы выключился. Син замер, на полпути к входной двери, схватился за грудь и припал на одно колено. Дети и Инанна, с криком бросились к нему, но мужчина уже поднимался, плотно стиснув зубы. Чувство сообщило о чём-то масштабном и невероятно агрессивном, в направлении центра города, до которого отсюда рукой подать.

«Прокол? Привкус гнили... План Смерти.»

— Это землетрясение было?

— Син, что с тобой?

— Нужен фонарик!

Все загалдели разом, но смолкли, стоило на ладони Сина появится туманному светящемуся шару. Всё таки, магия совсем недавно вернулась в мир и обычные люди не до конца привыкли к ней. Выбежав в коридор уровня, на котором располагалась квартира, они по привычке бросились к элеватору, но окрик Сина остановил их:

— Куда?!? Подача энергии сбоит. Спустимся по лестнице.

Восемнадцать уровней, с сумками в руках, по ступеням слабо освещённым лишь магией и "аварийкой" — не лучшее кардио для паникующего организма. Увидев, как спотыкаются близнецы и младшая сестра, Син выхватил из их рук самые тяжёлые баулы и забросил назад.

— Син!

— Дядя!

— Успокойтесь! — неожиданно рявкнул он на них, кажется, впервые в жизни . — Всё, что нужно, купим, когда... выберемся. Ралина, документы у тебя?

— Д-да, — через отдышку слова давались женщине с трудом. — Слушай, Син, разве это хорошая идея бежать по лестнице, во время землетрясения?

— Это было не землетрясение.

— А что? — спросили обе сестры хором.

— Скорее всего, взрыв.

— А?

— Взрыв чего?

— Бегом в автокинет! — рявкнул он на них второй раз в жизни, толкая дверь на улицу.

У выхода из комплекса, в нарушение всех правил, прямо на тротуаре была припаркована пассажирская машина.

— Соседи, это ваша колымага? Что вам места на стоянке мало? — перед кинетом стоял их сосед с первого уровня, дед Октавий, как называли его все жители комплекса.

— Мы уже уезжаем, — бросил ему Син.

— Никак на отдых собрались? — спросил любопытный старик, провожая взглядом забрасываемые в багажное отделение сумки.

— Садитесь, — громко сказал Син, заметив, что Инанна уже открыла рот для ответа. — Ралина пристегни детей.

Из окна третьего уровня высунулась голова и плечи молодого парня, который с абсолютно ошалелым лицом проорал на всю улицу:

— Орлы ударили артиллерией по протестующим! Там сейчас ад!

"Орлами" называли войска гегемона Единства — Республики Ром — лагерь которых имелся в каждой провинции. Официально Империи не существовало уже больше трёх веков, но экономические, политические и военные возможности гегемона позволяли ему сохранять доминирующее положение в ЕС.

— Чего ты несёшь?!? — возмутилась женщина, чьи внуки играли на детской площадке. — Связи нет, энергию отключили, кто и что там тебе «говорит»?

— Спокойно, бабуля, я служу в префектуре, с напарником по коммуникатору связался, он живёт рядом с площадью Независимости.

— Какая я тебе бабуля?

— Марфа, не кудахтай, — в беседу включился пожилой мужчина, копавшийся под капотом своего автокинета. — Слышь, "префектура", уверен про удар артой? Больше на подрыв было похоже?