— Извини. Не мог бы ты ответить на пару моих вопросов?

Он едва заметно кивнул головой, после того как обвел меня взглядом и начал медленно двигаться в моем направлении. Я подняла свой блокнот, прочитала вопросы и сжала ручку, готовая записывать его ответы.

Он не произнес ни слова, и, подняв голову, я увидела недовольную складку между его бровей и губы, сжатые в одну линию.

— Все говорят тебе, что после окончания школы все изменится. Но это не так. Колледж — та же старшая школа, только на уровень выше. Но, в конце концов, большинство этих спортсменов окажутся там, где им и место, протирая полы в компаниях, руководителями которых, будут такие как я.

Блеск, который появился в его глазах, можно было описать только как мстительный.

— Вот когда все действительно изменится.

Ух ты. Не то чтобы я считала справедливым, что, выполняя ту же работу, спортсмены получали оценки выше — это, кстати, мне только предстоит доказать — но желать, чтобы такие парни как Хадсон протирали полы…?

Что-то было не так, и я волновалась, что причина была в том, что мне по большей части нравятся горячие парни. Но именно поэтому я каждый раз оставалась с разбитым сердцем.

Парень моргнул, будто ждал, что я соглашусь с его ответом. Затем он подошел ближе, впиваясь в меня взглядом. Складывалось ощущение, что мы играли в гляделки, а мое тело сразу бросило в дрожь. Я не могла понять, что привело в готовность мой инстинкт самосохранения, но точно знала, что нужно убираться от него подальше как можно скорее.

Я сделала маленький шаг назад и избавилась от акцента.

— Спасибо, что потратил время на мои вопросы, а сейчас, если ты меня извинишь, мне пора идти. Я вдруг вспомнила, что сильно опаздываю.

Он продолжал не моргать, и презренное выражение все еще читалось на его лице. Все это только усиливало энергетику извращенца вокруг него.

— Где ты живешь? — спросил он, почесывая свою руку. — Я провожу тебя до дома.

— О, я живу за кампусом.

— Я могу подвезти тебя.

Мое сердце начало трепетать, и необычный ритм усилил паническое ощущение в теле.

— Эмм, спасибо большое, но моя машина припаркована в гараже, — уже сказав эту фразу, я поняла, что он, возможно, предложит пройтись за компанию и туда. — Вообще-то, мне нужно в библиотеку. Спасибо еще раз за твой ответ, — поспешно добавила я.

Я кое-как запихнула свои вещи обратно в рюкзак, закинула лямку на плечо, собрала стопку газет и попыталась ровно, но быстро идти в сторону библиотеки. Мой взгляд был сосредоточен только на стеклянной двери.

Газеты терлись друг об друга, и я сжала их сильнее, ускорив шаг. Наверное, я просто параноик. Хотя если твои инстинкты кричат так громко, лучше их не игнорировать.

Зайдя в здание, я прошла только три ступеньки, прежде чем первая газета выскользнула из моих рук. Видимо, это воодушевило и остальных присоединиться к веселью. В какой-то момент, в моем кулаке остались только ручки и текстовыделители, а газеты распластались по полу.

Я опустилась, чтобы быстро собрать весь беспорядок, блокируя проход, хотя человек, переступивший через меня, не особо возражал. Он даже вздохнул, будто ему было в тягость сделать шаг и пройти через другую дверь.

Обычно я была воплощением грации. Могла бесшумно ходить, крутиться и позировать на двенадцатисантиметровых каблуках на скользкой сцене!

Другая пара рук присоединилась к моим, и я заметила татуировки: те самые, что невзначай уже пыталась рассмотреть сегодня. Подняв глаза, я поняла, что моим помощником, конечно же, был не кто иной, как Хадсон Декер. Он собрал кучу газет в одну стопку, поднял их и протянул мне в свободную руку. Я приняла ее, сжимая оставшуюся стопку газет в руках. Он отвел меня в сторону на пару метров, подальше от главной двери библиотеки.

— Спасибо, — сказала я, и почувствовала вину, ведь совсем недавно я притворялась, что даже не знаю его имени. Будто возможно забыть хоть что-то, связанное с ним.

Как только потянулась за газетами в его руке, я заметила, как его волнистые волосы торчат во все стороны. И не так как после игры. Было больше похоже, что по ним проводили рукой в одном и том же месте много раз. Обычно дерзкое выражение лица сейчас тоже отсутствовало, на смену ему пришло досадное, расстроенное.

Сначала я решила, что это из-за меня, но его взгляд был направлен в другую сторону. Такой взгляд был у людей, чья каждая мысль наполнена волнением и тревогой.

— Ты в порядке? — спросила я.

Он сфокусировал свое внимание на мне.

— Да. В норме, — кажется, до него дошло, что я пыталась забрать газеты, и протянул стопку мне, но затем замер, пробегая глазами по первой странице. Так вышло, что это была одна из неспортивных статей, что я читала ранее.

— Политика, да? Довольно сложная штука.

— Да, ну, иногда нужно отвлечься от спорта.

— Не понимаю, зачем кому-то это делать, — его полуулыбка намекала на то, что он дразнил меня, но, по-видимому, его все еще волновали другие вещи. — В любом случае… — он отдал мне стопку газет.

Я пыталась не замечать, как малейшие движения заставляли мышцы на его руке выделяться. Это привлекало внимание к его татуировкам, и туманило мой рассудок.

Я запихнула газеты в рюкзак и взглянула на стеклянные двери. Мне очень хотелось пойти домой, сделать выводы из всего того, что я сегодня узнала и позвонить своей подруге Кирстен. У нее можно было узнать последние новости. Но я не знала, как долго придется ждать пока Извращенец уйдет.

Снова взглянув на Хадсона, я старалась заглушить свое чувство сострадания, но парень действительно выглядел так, будто держит на плечах весь мир.

— Неужели учеба прошла настолько плохо?

— Не хочешь пойти сыграть в бильярд?

Я не знала, откуда у него появилась это мысль, но затем почувствовала всю силу его карих глаз. Отчаянная настойчивость делает так, что тяжело дышать, не говоря уже о том, чтобы отказаться.

Узнать больше о хоккеистах это часть моей работы, ведь так? И если это хоть немного поднимет Хадсону настроение…

— Конечно. Я вполне могу по-дружески сыграть с тобой в бильярд.

В этот раз он действительно улыбнулся, и даже не своей обычной ухмылкой. В этот момент мое сердце забилось сильнее.

— Класс. Я знаю одно местечко.

Хадсон

Уитни выглядела неуместно в баре. Витражные светильники и пожелтевшие от курения стены никак не сочетались с ее чопорно-деловым нарядом. Я полюбил это место с того момента, как случайно забрел сюда еще на первом курсе. Это был обычный старомодный бильярдный бар, не более того. Но мне нравилось, что он не пытался казаться тем, чем не являлся.

Уитни не совсем вписывалась в эту обстановку и немного потрепанную толпу — если пять человек возле бара вообще можно было назвать толпой — но она так уверенно вошла в бар, что это почти не было заметно. Даже если, по-моему мнению, ей нужно было расстегнуть пару пуговиц и распустить волосы. Сначала я принял ее вздернутый подбородок за признак высокомерия, но, скорее всего, это была просто уверенность в себе, а не превосходство над другими.

Было что-то в том, как она держалась на публике. Хотя, ее супер-консервативная одежда не сочеталась с этим образом, и я, заинтригованный все больше и больше, впитывал в себя каждую малейшую деталь. Она направилась за бильярдным кием той же походкой, какую мне уже доводилось видеть ранее, покачивая бедрами из стороны в сторону.

Вместо того чтобы ждать пока она возьмет кий, я потянулся за ним через ее плечо, легонько касаясь его и заодно проверяя насколько она взволнована. Она слегка напряглась, но не подала виду, а затем быстро развернулась.

— Знаешь, я полагала, мы будем играть где-то в кампусе, — сказала она.

Я покрутил рукоятку кия в своей руке, чтобы убедиться в том, что тот не сломан.

— Ни за что. Столы там почти разваливаются, и всегда полно народу.