Моя защита дала трещину.

— Возможно я и… Подожди-ка. В последней четверти?

— Когда двенадцатый номер другой команды перехватил шайбу. Мне, правда, нужно освежить твою память? Ты не думаешь, что мог удержать ее и, возможно, даже забить? После того как перестал бы выпендриваться, конечно.

Черт. Я думал, мы просто забавлялись, но вместо этого она вернула дофига-строгую-репортершу.

— Признаю, что немного отвлекся во время отрыва, но я не видел того защитника, затем попытался помешать ему забить после своей же промашки. Кстати, это было в последнем периоде, ведь в хоккее нет четвертей.

— Я… — фасад стойкой девчонки пошатнулся, и она быстро осмотрелась вокруг, будто хотела удостовериться, не услышал ли кто-нибудь еще ее ошибку. Вокруг нас почти никого не было. Скорее всего, парни не хотели быть следующим, кто удостоится ее убийственного взгляда. — Я освещаю и другие виды спорта. Это просто случайно сорвалось с языка.

— Ага, — я сделал большой шаг вперед и посмотрел на нее сверху вниз. Мне хотелось использовать любую возможность, чтобы снова одержать над ней верх. — Кстати, о том, что случайно сорвалось с языка…

Огоньки в ее глазах увеличились и превратились в жуткий, наполненный злостью, огонь. Теперь я точно знал, что это означало: «Только попробуй использовать одну из своих фразочек на мне, и ты пожалеешь об этом».

— Думаю, Дейн пытался сказать, что мы все будем на вечеринке. Там парни могут с радостью ответить на все твои вопросы. Ну, в более раскрепощенной обстановке, — широкая улыбка появилась на моем лице. — Ты ведь знаешь, что означает слово «раскрепощенная», верно?

— Лучше, чем ты знаешь, что означает слово «поведение», — произнесла она, делая шаг назад, а затем вздохнула. — Слушай, я пытаюсь не делать того, что подрывает мои способности проводить интервью или того, что показывает несерьезность моей позиции.

— Что ж, так случилось, что я эксперт по части позиций, — сказал я, делая паузу после. Я обещал себе воздержаться от грязных намеков, пока не переманю ее на свою сторону, но, судя по всему, сегодня не было никаких правил. Иногда, я просто не могу промолчать. — К тому же, если ты будешь давить слишком сильно, то получишь скучные, типичные ответы.

Я сократил расстояние между нами и на секунду потерялся в запахе ее духов или шампуня, или что она там использовала. Он заставлял меня желать попробовать ее кожу на вкус все сильнее и сильнее. Я понизил голос, чтобы только она могла меня услышать.

— Возможно, ты мне не поверишь, но я пытаюсь тебе помочь. К тому же, может, если ты проведешь время с командой, то не будешь больше оговариваться или использовать термины, которые не применяются в хоккее.

Я отошел, давая ей больше пространства. Я сказал все, что хотел. Прежде мне нравились наши перепалки, но теперь, меня не радовало то, как настроение от легкого переходило к напряженному, а затем к запутанному.

Я развернулся и схватил все, что мне требовалось для душа, а, когда повернулся обратно, увидел, как Уитни уже направлялась к выходу. Я смотрел, как она уходит и пытался понять, что было для показухи, а что по-настоящему. Возможно, я зашел слишком далеко, даже если она и начала первая.

Может, я и был идиотом, проведя столько времени, думая о ней, но теперь мне было понятно, она хотела, чтобы я подстраивался под любое ее настроение, но я не играл в такие игры.

Дейн присвистнул и шлепнул меня по спине.

— Вух, эта девчонка будто создана для тебя, — он засмеялся, и я услышал «ты сто процентов проиграешь» в его смехе.

Да пофиг. Я уже забил. Эта неделя казалась адом, но я знал, как расслабиться и получить удовольствие. Именно это я и планировал делать, хотя, мне, и вправду, нужно было напомнить, что это была всего лишь игра. Мне стоило сконцентрироваться на пари, а не увлекаться Уитни по-настоящему, и терять голову после одного хорошего вечера. Дело в том, что такие вечера постепенно бы сводились к завышенным ожиданиям и спорам, а затем оставили бы меня у разбитого корыта. Нет уж, спасибо.

Пора взять выходной, а уже позже обдумать следующий ход с Уитни. На вечеринке будет полно других девчонок.

Эта мысль должна была вернуть меня в строй, но вместо этого в голове поселилось неспокойное чувство. Казалось, я становлюсь слишком похожим на себя прежнего.

К счастью, у меня был многолетний опыт в притворстве.

Уитни

За свою жизнь я наделала довольно много глупых вещей, но эта, наверное, была самая глупая. Тот момент, когда Хадсон понизил голос и сказал, что пытается помочь, застрял у меня в голове, как и его образ без рубашки. После того как я покинула арену, эта сцена постоянно крутилась у меня в голове.

ТЕЛО БАБНИКА ВЕЛИКОЛЕПНО НАКАЧЕНО, БЛАГОДАРЯ КАРДИО-ТРЕНИРОВКАМ, СИЛОВЫМ УПРАЖНЕНИЯМ И ВПЕЧАТЫВАНИЮ ДРУГИХ ПАРНЕЙ В ЛЕД. ОНО ВЫГЛЯДИТ ОСОБЕННО ВПЕЧАТЛЯЮЩЕ, КОГДА ПОКРЫТО СЛОЕМ ПОТА, И ХОТЯ ЭТО ДОЛЖНО КАЗАТЬСЯ ПРОТИВНЫМ, ТЕБЕ ВСЕ РАВНО ХОЧЕТСЯ ПРИКОСНУТЬСЯ К НЕМУ.

ГРУДЬ: МУСКУЛИСТАЯ, ЗАСТАВЛЯЮЩАЯ ПУСКАТЬ СЛЮНИ.

ПРЕСС: ВЕЛИКОЛЕПЕН.

Ничего удивительного в том, что меня немного замкнуло в раздевалке. Кое-как оправившись после столкновения с горой мышц, которая, к слову, излучала силу и море тестостерона, я попыталась намекнуть ему, что наши отношения должны оставаться сугубо деловыми. Хотя, сомневаюсь, что он понял это. К тому же, возможно, я была чересчур агрессивна. Мне нужно было найти правильный подход к хоккеистам, чтобы собрать всю необходимую информацию для своих будущих статей, но моя работа сильно усложнится, если те будут меня просто игнорировать.

Итак, я позвонила Кристен и попросила ее сходить со мной в «Квод». Я подумала, что буду меньше нервничать, зная, что она рядом, но, осмотрев меня с ног до головы, она сказала:

— Ух ты. Что это на тебе надето?

Свободный свитер, ради которого я отказалась от рубашки, был не так уж и плох. По крайней мере, он был темно-синего цвета с серыми вставками, а не однотонный белый или серый. Джинсы были лишены модных вставок на карманах и не совсем хорошо сидели на мне. Я купила их еще до того, как нашла свой идеальный бренд. Чтобы втиснуть в них свою попу, пришлось добавить пару сантиметров в талии. Обычно, я носила их во время уборки или перед тем, как хорошенько покушать.

Я прикрыла за собой дверь и закрыла ее на ключ.

— Я же говорила, что работаю над статьей и не могу одеться в свою обычную одежду для вечеринок.

— Просто не думала, что ты притворяешься домохозяйкой со Среднего Запада. К тому же с тремя детьми, — сказала Кристен, как только мы начали спускаться по лестнице к парковке.

Я слегка ударила ее по руке, и она засмеялась. Конечно же, на ней был кружевной топ с глубоким вырезом и узкие джинсы, и, точно могу сказать, под ними на ней были стринги, иначе это было бы заметно. На ногах у нее были туфли на шпильке. Рядом с ней я чувствовала себя версией «до» в любом фильме про преображение.

Единственная вещь, которая позволяла мне чувствовать себя лучше, это ярко розовое белье, но никто не мог его видеть. Не было никаких причин носить скучный белый лифчик под белой рубашкой. До этого я всегда носила лифчики с пуш-апом, а сейчас, казалось, мои сиськи из нормального размера превратились в несуществующий. Но сегодня мне хотелось чувствовать, что там есть хоть что-то, даже если свитер все скрывал.

Кристен разблокировала машину, и мы залезли внутрь.

— А очки? — спросила она. — Настоящие или подделка?

— У меня отличное зрение. Они — часть прикрытия. С ними я выгляжу серьезнее.

— Если ты пыталась добиться этим серьезности, тогда точно справилась.

Да, согласна, это была глупая идея, а учитывая мою раздавленную самооценку, мысль о вечеринке казалась еще более пугающей. Но как только мы подъехали к «Кводу», я поняла, что пути назад нет. Кристен ни за что не уйдет с вечеринки, только если сама вечеринка будет дерьмовая. Но судя по шуму, доносившемуся из «Квода», слово «дерьмовая» здесь было неуместно.