Черт, как мне теперь продержаться еще месяц или два, если я вкладываю в это столько энергии? Надеюсь, со временем я научусь не принимать все так близко к сердцу, как бы сложно это ни было. Как только доктора, которые могут потерять пациента, это выдерживают?

Та оптимистичная двенадцатилетняя девочка, решившая стать журналистом, не понимала, что в будущем ее чуткая натура может встать у нее на пути. Не говоря уже о слабости к симпатичным парням, которым она никогда не нравилась достаточно для серьезных отношений.

Ладно, довольно нытья. Я подошла к холодильнику и попыталась убедить себя в том, что хочу только яблоко, но случайно открыла морозилку и нашла там мороженое. Если я буду носить мешковатую одежду и прятать фигуру, зачем лишать себя такого удовольствия?

Я села на диван с ведерком и ложкой. Одна рука опустила ложку в ведерко, чтобы зачерпнуть мороженое, а другая нажала на значок поиска в телефоне. Пора заняться работой. Интересно, администрация специально заставляла учителей закрывать глаза на оценки спортсменов? Или те в качестве щедрого жеста завышали их?

Конечно, некоторые профессоры любили спорт, но, уверена, среди них найдутся такие, у которых было и другое мнение. Например, преподаватели, в прошлом испытывающие чувство неравенства от спортсменов в старшей школе и которых раздражало особое отношение к ним. Они, скорее всего, откажутся говорить об этом, а тем более признавать факт завышения оценок, из-за страха потерять работу.

А что, если я поклянусь, что это будет анонимно? Так я смогла бы организовать для себя парочку бесед.

Я вытащила свой блокнот. Мне было лень относить рюкзак к себе в комнату, поэтому я бросила его тут. И не зря. Потому что сейчас мне не пришлось вставать с дивана или отрываться от ведерка с мороженым.

Первая страница блокнота была посвящена заметкам про статью «Анатомия бабника». Сейчас мне не хотелось думать о Хадсоне, поэтому я перелистнула несколько страничек и нашла другие заметки. Страницы, после того, как несколько суток лежали открытыми, не собирались становиться ровными. Я попыталась выровнять их, но тут капля мороженого упала с ложки на бумагу.

— Блин, — я сунула ложку в рот, а затем опустила обратно в ведерко и вытерла страничку. Чернила расплылись вместе с шоколадным пятном, но слова все еще можно было разобрать.

Снизу я добавила заметку о том, чтобы поговорить с профессорами, особенно с теми, к кому на занятия ходят много спортсменов. Скорее всего, это общие предметы, такие, которые обязаны были пройти все, и не важно «Педагогика» это или «Управление и руководство».

Я вытерла руки об джинсы и снова взяла в руки телефон. Печатать двумя большими пальцами было гораздо быстрее, и через пару кликов я оказалась на факультетской странице колледжа.

О, профессор Уайт вела у меня занятия в прошлом году. И я ей нравилась. Наверняка, она была из тех, кого раздражало предпочтительное отношение к кому-либо. На занятиях она не раз выступала с феминистскими тирадами, которые, конечно же, сделали меня ее фанатом. Она могла бы поведать мне, просили ли ее о снисхождении к спортсменам и кто именно.

Я кликнула по ссылке на ее адрес электронной почты и отправила сообщение с просьбой уделить мне немного времени.

Покончив с этим, я решила включить телевизор. По странному стечению обстоятельств — или попытке саботировать мое решение не думать о Хадсоне — на экране были «Звездные войны».

Мне следовало переключить канал, но я уже давно не смотрела его, поэтому тут же увлеклась происходящим на экране.

В конце концов, это единственное развлечение, которое я смогу себе позволить еще очень долгое время.

Хадсон

К концу недели я на удивление был полон сил, но, подумав на секунду об учебе, понял, что их было не так уж и много. Перед игрой я проштудировал столько параграфов, что в голове сейчас был полный беспорядок. Определения настолько смешались в голове, что я забыл, к каким терминам они относились.

Поэтому я решил, что откинуться на спинку дивана перед телевизором будет хорошей идеей. Я переключал каналы, но ничего не привлекало мое внимание. В это время суток показывали одну рекламу, и я случайно наткнулся на ту, что демонстрировала гантели фирмы «Шейк». По правде говоря, имея постоянный доступ к более эффективным гантелям, эти были последней вещью, которая мне бы понадобилась. Но я не мог оторваться. На женщинах были облегающие спортивные топики, а их сиськи покачивались при каждом поднятии гири. Движения были довольно таки соблазняющими, но интерес быстро сошел на нет, и я переключил канал…

Слегка подавшись вперед, я улыбнулся забавному совпадению. Мне захотелось написать Уитни, что по телику идет марафон «Звездных войн», и, если она еще не спит, предложить посмотреть его «вместе».

Но затем я вспомнил, что у меня нет ее номера.

Черт, может, я и правда терял хватку. Учитывая, что сегодня она уже мне отказала, я бы в очередной раз услышал что-то о пересечении границ.

В качестве запасного варианта, у меня был запрятан джокер под названием «просто друзья». И это не было бы полной ложью, даже если «просто» звучало обманчиво. Уже и не помню, когда в последний раз у меня был нормальный разговор с девушкой. Разговор, где я не просто кивал в нужных местах и ждал, что мы перейдем к поцелуям. Давненько меня не привлекала личность девушки. Наверно, потому что я тусил не с теми. Но они не доставляли мне особых проблем, а именно это мне и было нужно. Особенно сейчас, когда у меня не было времени на свидания из-за учебы и хоккея.

Свидания? Что за идиотские мысли? Я не собираюсь встречаться с Уитни, и не важно, интересная она личность или нет.

В любом случае, она мне отказала.

Недавно она произнесла хорошую фразу: «переспать с хоккеистом», и неважно, что это было в контексте того, чего делать не надо. Так вот, в данный момент я почему-то думал именно об этом. Мне хотелось прижать ее к себе и целовать в губы, манящие меня целый вечер, пока она не выкинет из головы свои правила.

Дейн ворвался в комнату, хлопнув дверью о стену.

— Чувак, я видел, как ты уходил с Уитни… Так дело в шляпе?

Я мог соврать, и он оставил бы меня в покое. Я начинал узнавать Уитни поближе, и теперь мне становилось тяжело на душе и стыдно за дурацкий спор с Дейном. Но сейчас мне пришлось отбросить все эти чувства куда подальше.

— Еще нет. Видишь ли, в отличие от тебя, я знаю, как не спугнуть девушку, — я огляделся вокруг. — Или ты привел невидимку?

— Смешно. Может я только что от нее. Об этом не подумал?

— Подумал бы, если бы ты не добавил это «может». К тому же, прошло… — я посмотрел на телефон. — Около двадцати минут с тех пор, как я ушел. Так что, если ты все-таки был у нее, тебе стоит потренироваться над выносливостью, чувак. Быстрый секс для новичков.

Если бы мы с Уитни переспали, то еще очень нескоро бы вылезли из постели. В моем сознании всплывали образы того, как я целую ее шею, распускаю пучок, и страсть полилась по венам. Позже, я позволю своему воображению разыграться, но сейчас мне нужно успокоиться, прежде чем у меня встанет.

— Пофиг. Я не буду слушать того, кто вернулся домой один, — Дейн уселся рядом, и подушки на диване немного сдвинулись. — Почему бы тебе просто не принять свое поражение и отдать мне футболку, подписанную Лундквистом, прямо сейчас?

— У меня еще есть шесть недель, хотя мне не понадобиться столько времени, — и вот я закапываю себя все глубже и глубже, вместо того чтобы выбираться из этой дыры мудаков.

Дверь снова открылась, и вошел Райдер.

— Знаешь что? У него ничего не вышло, — тут же выкрикнул Дейн со своего места. — С чопорной репортершей, — добавил он, увидев растерянное лицо Райдера. — Хотя, сегодня она была довольно крутой. Кто бы мог подумать?

«Я мог», — хотелось сказать мне. Странно, до этого у меня не было инстинктов собственника. Внезапно, ее слова о том, чтобы «переспать с хоккеистом», стали слишком расплывчатыми. Только со мной. Ни с кем больше.