Галя начал издалека: с того дня, когда она въехала в новую квартиру.

Галя очень радовалась, что дом уже построен и почти заселен – покупать в недостроенном она боялась. Пусть это и получится дешевле, но сколько было случаев, когда строительная фирма распадалась, разорялась, деньги вкладчиков сгорали или пропадали на неизвестных счетах, люди оставались с долгами, но без квадратных метров.

Гале казалось, что именно теперь у неё начинается самая счастливая, настоящая и радостная личная жизнь. Но вместо радостей вдруг, как из рога изобилия, посыпались беды.

Сначала у мамы в деревне сломался газовый котёл. Окончательно сломался, без надежды на ремонт. Зимой без отопления никак, электрообогреватель не спасёт: света он потребляет много, тепла даёт мало. Надо покупать новый котёл, но где взять деньги? На первый взнос за квартиру Галя выложила всё, до копеечки, даже на жизнь себе оставила мелочь, только-только на макароны и на транспорт.

Брать кредит она категорически не хотела и уговаривала маму потерпеть до зарплаты. Мама, хоть и жаловалась на холод и больные колени, согласилась, но тут у неё перестала работать стиральная машина.

- Где тонко, там и рвётся, - тяжело вздохнула Галя. – В доме холодно, в прихожке вообще дубак, там вода в трубе перемёрзла. Опять расход – самой маме не разморозить. Холодильник трясётся, рычит, как трактор. Техника-то вся старая, ремонтированная уже не раз и не два.

Стирать в тазике артритными пальцами мама не могла. Пришлось Гале изменить своим принципам.

- Ты же никогда в долг не брала, говорила, мол, берёшь чужие и на время, отдаёшь свои и навсегда, - усмехнулась Люся.

- Куда деваться? Сама бы я и в холоде перетерпела, воду бы кипятком разморозила, постирала бы вручную, мне не привыкать. Только мама у меня пожилая, я не могу её мучить.

- Перевезла бы их к себе, теперь же есть куда, - заметила Катя.

- Я так и хотела. Но мама упёрлась – ни в какую. Говорит: ребёнка бери, а я из своего дома никуда не поеду. Здесь всю жизнь прожила, здесь и помирать буду.

- Я её понимаю, - кивнула Люся. – У нас, знаешь, в деревне сколько случаев, когда перевезут стариков, дом продадут, а потом оказывается, что в новой квартире старики никому не нужны. И вернуться им некуда.

Мамин вариант Гале категорически не нравился. Не заработать ей одной на два дома: и маме надо помогать, и ребёнка содержать. А кто с ним сидеть будет?

- Короче, взяла я кредит в банке, - вздохнула она. – Купила новый котёл, стиралку, ещё кое-что по мелочи. Вроде все проблемы решила и успокоилась.

Оказалось – зря. На основной Галиной работе начались повальные увольнения. Никакого сокращения штата не было: люди работали по трудовым договорам с пунктом, оповещающим их, что соглашение может быть расторгнуто работодателем без объяснения причин. Последнее время дела на фирме шли из рук вон плохо и руководство таким образом решило сократить расходы.

Пока Галя приходила в себя и лихорадочно искала новое место, на второй работе её обвинили в воровстве.

- Я не виновата, думала, упаковщик ошибся, - тоскливо вздохнула Галя. – Какой мне смысл был воровать, я что, первый день работаю? Не понимаю, что я – последняя, кто имеет дело с товаром? Что меня первую обвинят? Думала, сразу разберутся, везде же камеры стоят.

Но запись с камеры показала, что упаковщик положил в коробку все оплаченные позиции.

- Как же так? – растерялась Катя. – Откуда недостача?

- От верблюда, - усмехнулась Люся. – Кать, правда, что ли, не понимаешь?

- Нет.

- Хотя чего я, в самом деле, у тебя же гормоны, - заметила Люся. – Тебе сейчас вообще думать вредно, ты у нас теперь футляр с драгоценностью.

- Клиент и вытащил, кто же ещё. Может, не он сам, может ребёнок его, допустим, коробку открывал, а потом сказал, что всё так и было. Только фирма разбираться не стала – меня уволили, - сказала Галя.

- Подумаешь, проблема, - заметила Люся. – Чего ты там разносила? Пельмени, хинкали, пиццы? Устроишься в другую едальню, будешь таскать пироги и булки.

- Устроюсь, но пока заработаю, пока что-то накоплю – много времени пройдёт. Доходов-то теперь нет, а расходы выросли. Это меня, Катя, за тебя Бог наказал. Я теперь поняла. Прости ты меня, веришь- нет, я сто раз уже пожалела, что тебя Олегу подставила.

- Продала, ты хочешь сказать? – уточнила Катя.

Галя растёрла по лицу слёзы:

- Да, Катя, продала. Я виновата перед тобой. Захотелось, наконец-то, на своих квадратных метрах пожить, чтобы не снимать, не переплачивать. Я сначала-то долго отказывалась, а потом – не устояла. Ты пойми, я не со зла! Ну что я хорошего в жизни видела? Эх, девочки, работа – это же только половина моей беды. Если бы вы всё узнали…

- Так рассказывай, ты же за этим и пришла, - предложила Люся.

Оказывается, у скрытной и замкнутой Галины давно был кавалер. Точнее – жених, сельский механизатор. С покупкой квартиры они стали встречаться чаще, ведь теперь он мог приехать к Гале и остановиться у неё.

- Он отец твоего ребёнка? – уточнила Катя.

- Нет. Он, честно говоря, меня моложе, но немного, на три года всего.

Оценив по достоинству Галину собственную жилплощадь, жених предложил переехать к ней насовсем. И зарегистрировать отношения. Потому, что если уж жить вместе, то как нормальные люди – в законном браке.

- Похоже, что ты отказалась. Или я ошибаюсь? – спросила Катя.

- Я согласилась. Решили сыночка моего сразу от мамы не забирать. Сначала быт обустроить, обоим хорошую работу найти, ну, сами понимаете.

- А потом вообще ребёнка маме оставить! – засмеялась Люся. – Чего его в город тащить? Пусть в деревне живёт, на свежем воздухе и коровьем молоке!

Галя отрицательно затрясла головой:

- Нет, что ты! Я же по нему скучаю, заберу обязательно! Только теперь не знаю – когда.

О своих планах Галя рассказала маме и узнала ужасную вещь: сельский механизатор крутил роман не только с ней. Недавно, приняв на радостях местной огненной воды, он похвастался приятелям, что скоро переезжает в город. В Галину квартиру, практически на всё готовое.

Один из приятелей был двоюродным братом девушки, которой механизатор тоже обещал законный брак, правда, здесь, в селе. Разборки были крутые: девица оказалась смелой и скорой на расправу и лично расцарапала лицо несостоявшемуся жениху.

- Он и с ней крутил, и со мной. Может, ещё и запасная в городе была – он парень красивый, весёлый, в него нельзя не влюбиться…

- Сейчас заплачу, - пообещала Люся. – Я поняла, что всё плохо, но не поняла, каким боком тут мы с Катериной? Тебя пожалеть, что ли? Не будем. Ты раньше без нашей жалости хорошо обходилась, и теперь переживёшь. Я сразу знала, что не принесёт тебе эта квартира никакого счастья, потому что ради неё ты подлость сделала и других людей счастья лишила.

- Люся, я раскаялась! Катенька, я уже не знаю, сколько раз пожалела, и сама себя изгрызла! Простите меня!

Галя вскочила со стула, схватила Катю за руку и кажется, собралась бухнуться на колени. Хорошо, что Люся успела подхватить её под мышки и сильно встряхнуть.

- Всё, заканчивай тут свой плач Ярославны! – прикрикнула она. – Если тебе без прощения не пережить, может Катя потом и простит.

- Уже. Я на тебя больше не обижаюсь, Галя, правда. Знаешь, я теперь понимаю, что с тобой или без тебя – ничего бы не изменилось.

- В смысле? – не поняла Галя.

- Долго объяснять, - отмахнулась от неё Катя.

Галя умоляюще сложила руки на груди:

- Девочки, миленькие, дорогие, пожалуйста – возьмите меня обратно!

- Что? – хором выдохнули Катя и Люся.

- Пустите меня к себе! Я теперь поняла, что я только с вами жила, как на курорте. Всегда не одна, есть с кем поговорить, пожаловаться или обсудить что-то. Заболеешь – в аптеку сходят, голодная – накормят, чем есть. Можно я к вам перееду?

- Ну, допустим, от нас тебе явная польза. А нам от тебя какой прок? – спросила Люся.