- Присядь, пожалуйста, не надо стоять. Я сейчас воды принесу…

- Да говорите же! – воскликнула Катя, чувствуя, что ещё минута задержки и она не сядет, а рухнет в кресло.

- Павел Владимирович пропал в горах… В Непале. Тебе не сказали?

Кто мог ей сказать? Ни с кем из коллег у Кати нет дружеских отношений, хотя вполне приятельские есть и её номер телефона тоже есть у многих. Не для того, чтобы общаться, а для того, чтобы при необходимости обсудить срочные рабочие моменты, какие-то нестыковки и ошибки, которые бывают на любом предприятии.

- Когда? - хрипло спросила Катя.

Что-то вдруг случилось с горлом, как будто оно воспалилось и стало сухим и жёстким.

- Говорят, в пятницу вечером. Катя, пожалуйста, сядь. Я принесу воды. Уверена, что хочешь остаться в офисе? Если плохо себя чувствуешь, лучше иди домой.

- Как это произошло? Его ищут? Олег полетел за братом?

- Я не знаю, - растерялась старшая. – Ищут, разумеется, но подробности мне неизвестны. Катя, ты такая бледная, что я боюсь тебя из офиса выпускать. Давай ты сейчас немного здесь посиди, а потом, когда придёшь в себя, я вызову такси.

- Мне надо в головной офис. Срочно, - решила Катя.

И пусть Олег только попробует её не принять.

Наверное, он её ждал. Стоило Кате на проходной назвать себя, как охранник, молодой крепкий парень, ринулся кому-то звонить.

- Вам в пятьсот двадцатый, я провожу, - сказал он.

Парень довёл её до кабинета, услужливо распахнул дверь.

- Здравствуйте! – навстречу Кате встал из-за стола пожилой мужчина. – Я заместитель Олега Владимировича. Он в Непале, поэтому поручил мне поставить вас в известность…

- И когда вы собирались это сделать? – перебила его Катя. – Ещё через неделю? Пашу нашли?

- Проводится спасательная операция, - мутно начал объяснять заместитель. -Сами понимаете, она требует времени и определённых усилий. Делается всё возможное…

- Вы интервью даёте? Вы можете мне нормально объяснить, нашли его или нет? Как он мог вообще пропасть? В опасных местах трассы огораживаются специальными заслонами. Есть служба спасения, которая наблюдает за спуском и подъёмом. Есть окружающие, в конце концов, другие лыжники и сноубордисты. Как там может пропасть человек?

Уж о чём, о чём, а о горнолыжных курортах Катя, дочь спортсменов, знала всё.

- Боюсь, вы не владеете информацией, - вздохнул заместитель. – Спуск с горы в Непале – это несколько другое…

И Катя узнала то, о чём должна была узнать намного раньше, тогда, когда Павел только заговорил с ней о своей будущей поездке.

В Непале не было горнолыжных курортов. Не было оборудованных трасс, подъёмников и всего, что составляет горнолыжную индустрию. Желающих покорить вершину на вертолёте поднимают на определённую высоту – достаточно большую, в зависимости от акклиматизации членов команды. Это место становится точкой отсчёта, с которой начинается спуск. По никем никогда не хоженому, заснеженному, волшебно-красивому и дико-опасному горному склону. Экстремалов привлекает выброс адреналина, сверкающие бриллиантовой россыпью вершины, бескрайняя лазурь неба и девственная белизна гор.

- Но ведь там можно разбиться? – ахнула Катя. – Попасть в расщелину, на нетвёрдом насте соскользнуть в прикрытое снегом ущелье, врезаться в камень.

Заместитель тяжело вздохнул:

- Можно. Потому и ищут уже два дня.

Два дня! Два дня Павел лежит на холодном снегу, без воды и пищи!

- Поверьте, Олег Владимирович делает всё возможное, - горячо уверял её заместитель. – Поисками занимаются два отряда из местных, хороши знающие эти места. За любые сведения о Павле Владимировиче обещано вознаграждение. Тому, кто его найдёт – тоже.

Катя кивнула и поискала глазами, где можно присесть. Заместитель догадался, проворно подвинул к ней стул. Катя села, медленно, старательно, сделала несколько глубоких вздохов. Надо дышать, это всегда ей помогало, поможет и сейчас. Пашу ищут профессионалы, они его обязательно найдут. Олег не улетит из Непала без брата. Или улетит?

Поиски продолжались восемь дней. Продолжались бы и больше, но поднялась метель с обильным снегопадом, и местные проводники вынуждены были признать, что искать дальше нет никакого смысла.

Заместитель Олега честно, как и обещал, держал Катю в курсе событий и ежедневно сообщал ей свежие новости. Хотя какие там новости? Единственным доказательством, подтверждающим, что Павел скатывался именно по этому склону, была его шапка. Цветная вязанная непальская шапка из шерсти яка с косичками по бокам, которую нашли в первый же день. Один из лыжников подтвердил, что Павел купил шапку на местном рынке и сразу надел.

Двое суток Катя проревела в своей комнате. Она не хотела ничего: ни есть, ни пить, ни слушать утешения. Она хотела потерять сознание и забыть о своём горе. На третьи Катя заставила себя встать, умыться и выпить горячего чаю. Душа всё так же обливалась кровью, но Катя должна сберечь детей – их с Павлом детей.

Если всё время думать о том, что её любимого больше нет – разорвётся сердце. И тогда она точно не сможет доносить своих малышей, нельзя ходить беременной с разорванным сердцем. А ходить ещё долго, несколько месяцев. Дети, как фрукты на ветке, должны подрасти и созреть, только тогда они будут сильными, умными, здоровыми. Если их мама будет плакать и умирать от горя – дети тоже не выживут.

Эта мысль заставила двигаться, есть, жить. Заставила посмотреть на себя в зеркало, ужаснуться и встать под горячие водяные струи. Вода стекала по лицу, смывала слёзы, попадала в приоткрытый рот. Катя глотала, отфыркивалась, и усилием воли заставляла себя не плакать.

Олег пришёл к Кате в офис. Небрежно кивнул коллегам и они, как по мановению волшебной палочки, тихо покинули кабинет.

- Тебе бы в прошлом тысячелетии родиться, где-нибудь в империи, султаном, - грустно заметила Катя.

- Меня без империи неплохо боятся. Катя, мне очень тяжело это говорить, но надежды нет.

- Я не верю. Не верю и всё. Если Паша погиб, то должно быть его тело. Тела нет, значит он жив.

Олег судорожно вздохнул.

- Прости, мне придётся быть с тобой откровенным. Не потому, что я жесток и хочу сделать тебе ещё больнее, а потому, что не могу позволить тебе остаться в неведении. На том склоне, почти у самого подножия, есть ущелье. Узкое и глубокое…

Поисковые отряды прошли склон от начала до конца. Полностью повторяя путь Павла, они вышли из вертолёта в той же точке и начали спускаться вниз. По пути было несколько мест, куда мог провалиться человек, но все довольно мелкие и их проверили щупами. Один раз пересекли тропу яков, на ней не было никаких следов. Только внизу, у ущелья, нашли шапку Павла.

До лета найти его тело в ущелье невозможно – спасатели пробовали. Снег там рыхлый, в нём, как в воде, тонули любые предметы. Олегу пришлось смириться и прекратить операцию. Искать брата он полетит через несколько месяцев.

- Я не видела Пашу мёртвым, значит он жив, - упрямо повторила Катя.

- Для тебя это ничего не меняет. Живому ты не была его женой, мертвому ты не вдова. Подумай о себе и детях. Как ты собираешься их растить? И ещё о том, что это – не только твои дети, но и наши, нашей семьи.

- То есть ты всё-таки признаёшь, что я их не нагуляла на стороне? – усмехнулась Катя.

- Я никогда тебя в этом не обвинял.

- Да, ты всего лишь разрушил моё счастье, растоптал мою жизнь и лишил меня возможности быть любимой. Если бы ты всё не испортил, я бы уговорила Павла не лететь в Непал. Мне очень не нравилось, что он оставит меня одну.

- А экстремальный спуск тебе нравился?

- Я не знала. Думала, обычный горнолыжный курорт, не опаснее, чем все остальные, - призналась Катя.

- Катя, ты должна выйти за меня замуж.

Катя тряхнула головой и широко распахнула глаза. У неё галлюцинации?

Или Олег не понимает, о чём говорит? Как бы плохо Катя к нему не относилась, Павел – его родной брат. Если в снежной пустыне восемь дней искать тело родного брата, кого угодно накроет жестокой депрессией и стрессом.