Она тихо рассмеялась, тряхнув головой, и ее кудри подпрыгнули. — Только ты воспринял бы это как вызов.

“ Я ничего не могу с этим поделать. Я любил тебя слишком долго. Я все еще не мог в это поверить. Я не мог поверить, что она любила меня. Что она хотела, чтобы мы были вместе. Навсегда. “ Я найду способ разорвать соглашение с Марчетти, ” резко сказал я. “Я скорее умру, чем увижу ее с фамилией Марчетти”.

Она страстно поцеловала меня. “ Мы, Лука. Мы найдем способ защитить ее.

Я облажался. Мы облажались. Мне было все равно, кто виноват, пока моя жена и наша дочь были моими. Я был их. Я бы позаботился о том, чтобы никогда больше не предавать их любовь и доверие.

И если кто-нибудь посмеет отобрать у меня семью, я покажу им, как далеко я готов зайти.

Я бы показал Марчетти, на что готов пойти, чтобы уберечь свою дочь от его лап.

Недели пролетели незаметно, и наступил Хэллоуин.

Маргарет была занята с Айн, Грейс и моей сестрой, которые пекли праздничные торты. Да, торты. Она вбила себе в голову отпраздновать три дня рождения в один день. Это была идея моей жены наверстать упущенное.

Сегодня был день рождения Пенелопы. Я был уверен, что, пока Бьянка была на кухне, у нас будет хотя бы один торт, который мы сможем съесть. Хотя моя жена стала отличным поваром, она испытывала трудности с выпечкой.

— Ты хорошо выглядишь, — заметил Кассио, когда я заняла свое место на террасе.

“Я в порядке”.

“ Каково это — руководить сицилийской мафией? — Спросил Лучано. — Это звучит так круто.

— Я и есть крутой парень, — заметил я.

“Мистер крутой, тот, кто настаивал на том, чтобы у него были связи только на одну ночь, в конечном итоге падает сильнее всех”, - насмехался Нико. Я не отрывал взгляда от своей дочери. “Я знал, что вы с Сашей будете самыми большими лохами. Самыми гребаными сумасшедшими”.

Я пожал плечами, а Саша показал ему средний палец. По правде говоря, никому из нас это не было важно, пока с нами была наша семья.

Нонно, отец Лучано, Лучано, Нико, Алессио, братья Николаев, Рафаэль — все они пришли разделить с нами этот день. Семья, друзья и два человека, ради которых я бы сжег этот мир дотла под одной крышей. Жизнь была хороша.

Я наблюдала, как моя дочь играет с маленькой дочкой Лучано, делясь своими садовыми игрушками. Они вдвоем следовали указаниям Нонно, широко улыбаясь и не обращая внимания на пятна грязи на своей одежде. Мальчики-близнецы Нико тоже помогли.

Моя дочь подняла глаза, и наши взгляды встретились. Она вскочила на ноги, подбежала ко мне и обняла.

“Привет, принцесса”, - поприветствовал я ее. “Готова к большой вечеринке?”

Ее глаза загорелись, и она кивнула. — Ты ведь останешься, правда?

Иногда она боялась, что я исчезну. У меня был тот же страх, но с каждым днем страх тускнел, а мое счастье росло.

“Я никогда не покину тебя, принцесса”, - поклялся я.

— Я люблю тебя, Папа.

Я поцеловал ее в висок. “ Я люблю тебя больше жизни. Всегда помни это, ” тихо сказал я. Я часто произносил эти слова с тех пор, как вернул ее. Я хотел, чтобы она всегда помнила это.

“И я никогда не оставлю тебя, папа”, - эхом повторила она.

“Я рад это слышать”, - сказал я, улыбаясь. Ее любовь была моей самой большой наградой в этой жизни. Она всегда смотрела на меня с таким доверием в глазах, что это заставляло мое сердце биться чаще.

Она вернулась к своим друзьям поиграть.

“Ты же знаешь, что это неправда”, - заметил всегда практичный Кассио. “Все наши дети рано или поздно покинут нас”.

По округе прокатилась волна недовольства. Никому из нас не нравилось думать о том дне, когда наши дети оставят нас, чтобы уйти и оставить свой собственный след в этом мире. Мы хотели сохранить нашу семью и держать их в нашем защищенном пузыре в безопасности.

Сделка Марчетти все еще висела в воздухе, как темная туча, но, к счастью, он держался на расстоянии. Я тоже. Он получил свои комиссионные, и, верный слову Маргарет, данному Озлобленному принцу, я уже отправил часть своих грузов в его порт. Димауро всегда платил свои долги, и я бы не стал исключением.

“Это близко к совершенству”, - пробормотал я себе под нос, но мои друзья тоже это услышали.

“Все, кто имеет значение, с нами”, - согласился Кассио, указывая на людей, которые присоединились к нашей большой семье и друзьям. Независимо от того, были они здесь или нет.

“И мы бы защитили их всех ценой наших жизней”, - сказал Нико.

Пенелопа и Франческа переглянулись и захихикали, их лица сияли. Девочки-близнецы Маттео и Бьянки носились по полю и окружали нас.

Улыбка моей дочери завораживала меня каждый раз. Она и моя жена, наша семья были тем, что значило для меня больше всего на свете.

Они владели моим сердцем. Оно всегда будет принадлежать им.

ЭПИЛОГ

Лука — Семь лет спустя

M

взгляд Аргарета скользнул по оживленному внутреннему двору торжественного открытия школы Сен-Жан д'Арк. Это было большое событие, и интерес был велик. Я был рад, что Винтер ДиЛустро и ее безумные друзья в конце концов позволили мне инвестировать.

Это обеспечило бы поступление моих детей. Особенно моего старшего, который был самым добрым и чувствительным из всех наших детей.

Мы снова были беременны. Это был наш четвертый ребенок, и моя жена клялась, что это был последний ребенок. Хотя я не был совсем уверен, готов ли я прекратить это. Мне нравилось видеть, как моя жена светится от счастья, а ее живот растет вместе с нашим ребенком.

— Я не знаю, как насчет того, чтобы отправить нашу дочь учиться куда-нибудь так далеко, Лука.

“Пенелопа будет готова только через пять-семь лет, миа белла”, - утешал я Маргарет. “В этой школе ее научат самообороне и тому, как защитить себя”.

По выражению лица моей жены пробегала тень, и это каждый раз выводило меня из себя.

Пока нам не удалось найти способ разорвать соглашение с Маркетти. К счастью, этот придурок остался на своем гребаном пути.

Но он был подобен надвигающейся темной тени, всегда присутствующей рядом.

Я притянул к себе беременную жену и поцеловал ее в лоб. “ Ей всего десять. У нас есть время.

Она потерла живот, ее глаза изучали всех присутствующих.

“Почему ты не можешь научить ее драться?” Маргарет запротестовала. “Или я могла бы, когда мы закончим заводить детей”.

“Миа белла, я никогда не смог бы учить ее, не беспокоясь, что причиню ей боль”, - рассуждал я. “Я бы был с ней помягче, потому что мой инстинкт велит мне защищать ее”.

“Ты учишь мальчиков драться”, - указала она. В этом она была права, но с мальчиками все было по-другому. Кроме того, когда они были такими же дьяволами, как я, я использовал это, чтобы преподать им урок. Где-то там всегда был дьявол покрупнее их. “Я просто беспокоюсь о расстоянии. Может быть, мы сможем остаться здесь подольше, когда она поступит в эту школу”, - размышляла Маргарет, но ей не нравилось оставаться в Штатах.

Мы путешествовали туда-сюда между двумя континентами, но как только Пенелопа пошла в школу на Сицилии, Маргарет приезжала все реже и реже. Ей так больше нравилось. Теперь наши сыновья скоро пойдут в школу, и мы будем посещать этот континент еще реже.

В то время как Пенелопа была покладистой, наши сыновья были чертовым кошмаром. Я любила их до смерти, но у них всегда были проблемы. У них были глаза матери, и будь я проклят, если маленькие дьяволицы не использовали это против меня. Я с нетерпением ждал, когда у меня снова будет девочка.

“Можно мне пойти поиграть?” Мой старший сын Дамиано спросил по-итальянски, его глаза дико блестели. Его младший на год брат Армани и он сам, вероятно, не могли понять, в какие неприятности вляпаться в первую очередь.

“Говорите по-английски”, - сказал я им. “И какой бы ад вы ни затеяли, не попадайтесь”.