В этом не было ни единой вещи, которая мне не нравилась.

Еще одно ворчание. Его голова откинулась назад, глаза зажмурились. Его стоны были хриплыми, соблазняющими меня. Тянет меня.

Я не могла оторвать от него взгляда. Во рту у меня пересохло, пульс участился, дыхание стало затрудненным. Мое сердце колотилось под ребрами с такой силой, что грозило расколоть их.

“ Черт возьми, да, — простонал он, напрягая бицепс. Тихий стон сорвался с моих губ одновременно с тем, как он грубо произнес: ”Маргарет”.

Услышав свое имя, я в шоке приоткрыла рот. Мое тело воспламенилось, как вулкан, и моя киска запульсировала от боли, которую, я знала, мог утолить только он.

Он кончил с гортанным звуком, воспламеняя каждый дюйм моей кожи.

Не издав ни звука, как трус, я сделал шаг назад. И еще один. Затем я бросился обратно в свою спальню.

Когда я заползала в кровать, образы моего мужа, дрочащего, крутились на повторе.

Только когда я провалился в сон, я понял.

У него на члене был пирсинг.

Когда я проснулся, мы были в Греции. Вода была сапфирово-голубой и кристально чистой. Куда бы я ни посмотрел, я видел дно. У Луки были кое-какие дела, поэтому я закончила завтракать, пошла поплавать, а затем переоделась в свободное платье.

Погода благоприятствовала с тех пор, как мы покинули Сицилию, и я воспринял это как хороший знак на будущее.

Я смотрела вдаль, любуясь видом. Побеленные дома с голубыми крышами. Ветряные мельницы. Горы на заднем плане. Острова Патрокл. Остатки храма Посейдона.

— Ты голоден? — спросил я

Я резко вскинула голову, встретившись взглядом с Лукой. Мгновенно образы прошлой ночи заполонили мой разум, а щеки вспыхнули. Боже Милостивый, я никогда не видела ничего сексуальнее. Ну, если не считать моей бурной ночи в Вегасе.

Я покачала головой, затем опустила глаза в книгу, отчаянно пытаясь скрыть свое смущение.

— Хочешь прогуляться сегодня днем?

Я выпрямилась и вгляделась в его лицо. — Береговая линия?

Он усмехнулся. — Да, береговая линия.

“Да, я бы с удовольствием отправился на разведку”.

— Тогда мы отправимся на разведку.

Десять минут спустя я стояла на палубе в белом платье, готовая покинуть эту яхту. Лука привел себя в порядок и принял душ. Он выглядел на миллион долларов, одетый в белые шорты и рубашку поло с коротким рукавом под цвет его глаз. Бабочки в моем животе затрепетали, а желание обладать моим мужем затрепетало между моих бедер, но я проигнорировала это.

“ Готова? — спросил он.

Я кивнула, и он протянул руку. Мое лицо горело от мыслей о том, на что способна эта рука. Мой муж представлял собой зрелище, когда дрочил. Но именно мое имя на его губах погубило меня.

— Все в порядке? — спросил я.

Я тряхнула головой, прогоняя образы. “Да, все идеально”.

Я улыбнулась и взяла его за руку. Можно подумать, мы были счастливой супружеской парой, а не двумя незнакомцами, которые пришли к соглашению. Он помогал мне, а я помогал ему.

За исключением того, что мне казалось, что это нечто большее. Намного большее, чем просто это.

Тендер высадил нас у береговой линии, и мы начали знакомство. Я много путешествовал с родителями, но никогда не был в Греции. Побеленные дома с голубыми ставнями и крышами, магазины, люди… это было намного лучше, чем любая туристическая реклама или открытка. Мы не торопились, осматривая витрины, в одни магазины заходили, мимо других просто проходили.

“ Тебе нравится? — Спросил Лука. Он указал на красивое ожерелье из золота в двадцать четыре карата с подвеской старинного дизайна, изготовленной только в этом местном магазине. В каждом магазине, в который мы заходили, Лука хотел мне что-нибудь купить, а я продолжала сопротивляться. Но этот меня захватил.

“Это прекрасно”, - сказала я ему. “Но мы просто рассматриваем витрины”.

“Мы возьмем это”, - сказал он владельцу магазина.

“Лука, это слишком”, - сказала я ему. Хотя мои глаза постоянно возвращались к этому. Я никогда не видела ничего подобного. — Кроме того, я даже не ношу украшений.

Лука проигнорировал мои протесты. Он подошел ко мне сзади, надел ожерелье мне на шею и поцеловал в затылок, застегивая его.

“ Надень это для меня. ” Когда он прошептал эти слова, его губы прошлись по моей коже, от его горячего дыхания на моей шее по спине пробежали мурашки. “Пожалуйста”.

Его губы обжигали мою кожу, мое сердце бешено колотилось, и желание воспламенилось. Неужели было так легко потерять голову из-за кого-то? Очевидно, да. Все, что мне нужно было сделать, это стать свидетельницей того, как мой муж дрочит в душе.

“Хорошо”. Я затаила дыхание, соглашаясь, и в груди у меня заколотилось от странного волнения. “Спасибо”.

Держась за руки, мы затерялись среди местных жителей. Молодые местные жители не обращали на нас внимания, но те, что постарше, останавливали нас и болтали с нами, как будто знали нас много лет. Честно говоря, я не мог вспомнить, когда в последний раз так хорошо проводил время.

Весь остаток дня мои пальцы продолжали тянуться к ожерельям, проверяя, на месте ли они. И каждый раз мое сердце наполнялось радостью.

Это было легкое падение.

Глава Двадцатьдевятая

LUCA

T

две недели.

Мы были женаты две недели и оба были еще живы. Это был хороший знак. Может быть, у нас двоих впереди было будущее.

На самом деле, если хотите знать мое мнение, это были лучшие недели за всю мою жизнь.

У нас с Маргарет вошло в привычку. Все было хорошо. Но все это время в глубине моего сознания оставалось какое-то чувство. Возможно, это была паранойя. Или страх потерять ее теперь, когда я наконец заполучил ее.

Честно говоря, я не хотел везти свою жену обратно в Нью-Йорк. Я хотел оставить ее на Сицилии с Нонно, но она этого не допустила. Люди бы тоже удивились. Я был не из тех, кто расстается с тем, что принадлежит мне.

И Маргарет ДиМауро была моей. Она была моей во всех отношениях.

Она была такой с того момента, как я зарезал своего отца ради нее. Чтобы спасти ей жизнь. Я не ожидал увидеть ее снова. Она никогда не входила в мои планы.

И все же я не мог быть счастливее оттого, что она поддалась Искушению много лет назад. Она изменила весь ход моей жизни.

Она была единственным, что стоило иметь. Она и наш ребенок.

Я усердно работал над созданием того, что мне было нужно, чтобы выводить деньги из бизнеса, который я буду вести на Сицилии. Я не хотел, чтобы все это касалось моего законного бизнеса, поэтому это заняло больше времени, чем мне хотелось.

Но моя жена не жаловалась.

Она нашла время встретиться с Айне. Они организовали поход по магазинам, чтобы она могла купить все необходимое для нашей маленькой Пенелопы. Она возразила, что черная карточка Amex — это слишком дорого, но я не согласился. Только лучшее для моей маленькой девочки.

Лучшей частью моих дней были ужины с женой.

Она предпочитала оставаться дома. Ужин и кино, говорила она. Она ни хрена не умела готовить, поэтому заказывала еду на вынос, а после того, как мы ели, тащила меня на диван, клала на меня ноги и ставила старый фильм.

Она терялась в фильме. А я? Все, что я чувствовал и обонял, была она. Я ждал, когда она будет готова, чтобы сделать следующий шаг. Я не хотел давить на нее, но нельзя было отрицать, что между нами назревало обжигающее влечение.

Когда я вошла в пентхаус, до меня донесся запах жареного мяса и розмарина.

“Милый, я дома”, - крикнула я, ухмыляясь как дурочка. “Кухня все еще работает, и чем-то вкусно пахнет”.

Моя жена высунула голову из дверного проема кухни с лопаточкой в руке.

“Наконец-то”, - просияла она. “Иди сюда и достань этот чертов противень из духовки. Я не могу наклониться с таким огромным животом”.

Я усмехнулся, когда она исчезла на кухне, и двинулся за ней.