— Сказала, что хотела выслужиться.

— А получит выговор. Это же почти дипломатическое дело, — поморщился Аксёнов. — Поэтому поисками банды занимались мы, а не полиция или Управление охотников.

— Так всё-таки, что эта четверка сделала?

— Да мелочи на самом деле. Украли козу, вломились в чей-то дом и забрали какой-то хлам. Пробежались по паре сел, устроили шумиху, напугали нескольких бабулек, но повезло, что почти никто не пострадал. Разве что какой-то глупый одаренный, Е-ранговый вроде, решил поиграть в героя и сейчас в больнице с парой переломов. Даже удивительно, что всё обошлось таким, слышал, что орки могут и человечинкой закусить.

— Зависит от клана, — прояснил я.

— Вот как, — хмыкнул он.

— Послушайте, Семен Павлович, а можно как-либо замять это дело?

— В смысле? — не понял он.

— Да в прямом. Раз вы говорили, что они не натворили ничего серьезного, то может, стоит оставить их на нашей земле?

— Котов, вы меня удивляете.

— Просто я видел рейды орков в прошлом, и то, что творят некоторые кланы… — я поморщился. — Они устраивают бойни, не щадят никого. Прирезали и сожрали бы всех, кто оказался на пути, но эта четверка не из таких.

— Не понимаю вас, Андрей Дмитриевич.

— Их ждет смерть. Жуткая и болезненная.

— Вы этого не знаете.

— Знаю, клейма на лицах говорят о их статусе, а я немного сведущ в их устоях, и есть такие, которые едины для всех кланов.

— Ну… Чисто технически… — Аксёнов задумался. — Вы можете им помочь.

— Как?

— Они могут попросить убежища у Империи как беженцы. Вы ведь без пяти минут аристократ?

— Завтра получу бумаги на титул.

— Замечательно. Поздравляю! Буду обращаться к вам «ваша светлость», — вновь рассмеялся мужчина, а затем вернулся к основной теме. — Так вот, они могут попросить убежище, но учитывая прямой дипломатический запрос и их «важность», в канцелярии Императора им с большой вероятностью откажут. Не нужны нам лишние трения на границе с пробоем. Но они могут попросить убежище у аристократа, и тот может принять их на службу в качестве слуг. Аристократ выступает в качестве гаранта, а они получают временное гражданство Империи, которое впоследствии перерастёт в полноценное.

— Вот, значит, как… — задумался я, смотря на орков через монитор.

— Вы правда хотите их взять на службу? — изумился Аксёнов.

— А почему нет? — пожал я плечами.

На самом деле, вариант неплохой. Мне нужны преданные люди, и орки, как не странно, идеально ложатся на это. Эта четверка уже успела показать себя достаточно цивилизованными, и если бы они кого-нибудь прикончили и съели, я бы не стал с ними разговаривать. Но коза и переломанные ребра у одаренного? Это мелочь.

У них будет шанс начать жизнь с чистого листа под моим началом. Как показывает опыт, чаще всего самыми преданными людьми бывают те, кто оказался на дне, в безвыходной ситуации, и получил помощь. Для них ты становишься опорой и маяком, за которым они идут. Главное, обращаться с ними подобающе, а не как с рабами, тогда они и сами захотят отплатить за доброту.

— Ваше право, Андрей Дмитриевич.

— Но вы говорили, что это политическое дело.

— Да, но вы очень выручили нас, и мы попробуем это замять. Пустим некоторые бумаги задним числом, другие наоборот задержим. И к моменту, когда всё прояснится, они уже будут числиться вашими слугами, и тут фелиронцам ничего не останется, кроме как смириться. Мы «своих» не отдаем, это вопрос принципа. Хотя с новым начальником могут быть некоторые проблемы.

— Вы про столичного?

— Да, после всего, что случилось, его назначили временным главой подразделения, и он та ещё заноза, да ещё и принципиальный, но я что-нибудь придумаю. Он всё равно по большей части занят делом Рыбинского района.

— Кстати, что с ним? С Долгопрудным и районом. Такое громкое дело, а в новостях тишина.

— Первая неделя слушаний закончилась ничем, — досадливо цокнул языком Аксёнов. — У Императора возникли другие срочные дела, что-то связанное с Новым британским альянсом и романцами. Кажется, они планируют новую войну начать и нас туда втянуть. Но это всё большая политика и нас не касается. Заседания перенесли на месяц, через неделю процесс должен продолжиться, но и того, что выдал Долгопрудный, хватит, чтобы завалить нас работой на десяток лет. Заметили, что в отделении как-то малолюдно?

— Да, в прошлый раз было больше людей, — кивнул я.

— Большая часть сейчас работает, да и у меня ближе к вечеру будет ещё несколько дел. Я специально приехал, чтобы перекинуться парой слов, когда мне сообщили об орках, Наде и вашем участии.

— Так что, Рыбинский район правда начнут регулировать?

— Очень на это надеюсь. Мы понятия не имеем, что творится в верхах, но точно знаю, что многие недовольны. Им нравилось делать свои темные делишки в этих зонах так, чтобы никто не знал, а если и знал, то не мог предъявить. Удобные места, чтобы вести незаконные сделки и устранять неугодных без каких-либо последствий. Но Император желает со всем этим покончить, так что… очень вероятно, что так оно и будет.

Я кивнул, довольный ответом.

— Могу с ними пообщаться? А то вдруг они откажутся становиться слугами.

— И впрямь. Идите, я распоряжусь, чтобы вас пропустили.

Оркам в камере было тесновато, не рассчитана она на таких здоровяков, да и вид у них был пришибленный. Морды разбитые и заплывшие, сидят, о чем-то тихо переговариваются. Планируют побег, возможно, но ничего у них не выйдет.

Я подошел к камере, и вся четверка злобно уставилась на меня. Что ж, теплого приема я и не ждал.

— Лагхару… — прорычал их лидер, поднимаясь с лавки. — Пришел посмеяться над нами? Что ж, смейся, ты имеешь на это право.

Сказано это было без почтения, скорее с издевкой, но я не обиделся. Всё, они достигли дна, им нечего терять. Как только прибудут воины клана, их перевезут за пробой, и там смерть.

— У меня к вам вопрос.

Орки на это лишь огрызнулись, но я продолжил.

— Кто-нибудь из вас ел человечину?

Женщина вышла вперед, к самым прутьям, и ядовито прошипела.

— Я её просто обожаю. Люблю обгладывать маленькие косточки ваших младенцев, у них самое вкусное мясо.

Но она врала. Арай, сидящий у моей правой ноги, прекрасно считывал её настоящие эмоции. Сейчас женщина просто хотела меня задеть, разозлить, сделать хоть что-нибудь, чувствуя бессилие и отчаяние перед грядущим.

— От этого зависят ваши жизни, так что посоветовал бы быть откровенным.

— Нам и так конец, так какая разница? — фыркнула она, отступив и ударив по прутьям кулаком. — Нам всем конец.

— Просто ответьте.

— Нет, мы не жрем разумных, — а вот их лидер был серьезен. — Никто из нас. Мы не звери, что бы ваш род о нас не думал. По крайней мере, не все из нас.

— Значит, никто? Скажите это вслух.

Они ответили далеко не сразу, но никто из них действительно не был людоедом. Это тоже было важным пунктом для меня. Если орк ел человечину, то для меня он всё равно что портальный монстр, к нему у меня не будет никакой жалости.

— Хорошо, теперь мне важно знать, за какие преступления вас судили.

— Просто отстать от нас, человек.

— У меня есть возможность вам помочь, но я хочу знать, за что вас клеймили.

Орки переглянулись, не доверяя мне, но в них затеплилась надежда на спасение.

— Начнем с тебя, — решил я, указывая на лидера. — За что ты попал в ванхагуты?

— Убил своего старшего.

— Ага… За что?

— Он убил моего сына. Счел его трусом и слабаком, забил до смерти во время тренировочного поединка в качестве урока другим. Я не смог этого так оставить и отомстил.

— Всё?

— Всё.

— Тогда ты, — указал я на бородатого орка, у которого после моего удара головой был сломан нос.

— Я из низшей касты, не воин, пастух, украл меч и выдал себя за воина, но во время рейда меня охватил страх и я… просто растерялся. Это заметили, а затем меня раскрыли и наказали клеймом.