— Очень хорошо, — удовлетворенно кивнула девушка-паладин. — Тогда может выпьем по чашечке кофе и побеседуем перед началом?

— Почему бы и нет.

— Спасибо вам за помощь, Андрей, — Мирослава Дмитриевна протянула мне стаканчик с горячим ароматным напитком. До начала суда ещё около получаса, так что мы с паладином прошли в кафетерий на втором этаже и сели за один из дальних столиков. Людей тут почти не было, но я заметил, что девушка создала вокруг нас пузырь тишины, укрывший наши разговоры от посторонних ушей. — Без вас сегодняшний день не состоялся бы.

— Мелочи, — отмахнулся я. — Я просто помогал подруге решить старый вопрос.

— Не мелочи, — твердо сказала девушка. — Благодаря Семену Павловичу и вам Долгопрудный добрался до суда. Изначальный план вообще не подразумевал конвой, его планировали перевезти на маленьком фургоне незаметно, но скорее всего, фургон перехватили бы по дороге, и больше Долгопрудного мы бы не увидели.

— Да, Аксёнов говорил что-то похожее. Но я всё ещё не понимаю, если это дело настолько большой государственной важности, что сюда отправили целых трех паладинов, то почему вы сами его не конвоировали? Взяли бы на руки или в кабину и перевезли. Вряд ли бы вообще кто-то из Легиона посмел на вас напасть.

— Не посмели бы, — даже не стала отрицать Мирослава. — Но причины были. Если бы на вас не напал Легион с использованием техники и порталов, мы бы не стали вмешиваться. Фактически ваши боевые действия развязали нам руки.

Интересный поворот событий.

— Вы не слишком осведомлены о том, что происходит во Владимире, — продолжила девушка. — Столица сейчас больше похожа на змеиный клубок, где кланы ведут свои закулисные игры, и Его Величество пусть и находится выше них, но дворяне — опора его власти, и с ними приходится считаться. Я не буду вдаваться в детали, но всё, что касается владений Золтаревых, вызывает очень большие споры в верхах. Кто-то, без сомнения, получает огромную выгоду в этих «зонах беззакония», кто-то считает, что нужно отнять особый статус данных земель. Император придерживается последнего. Ещё отец Михаила Алексеевича желал этого, но у него не было на руках повода начать расследование. Понимаете?

— Отчасти.

— Это уже хорошо, — очень мило улыбнулась Мирослава. — Владыка не может просто взять и отнять особый статус без причины, это могут счесть самодурством и попыткой ущемления дворянства. За последние десятилетия и так накопилось много проблем, в частности сильно укрепились купеческие союзы, сформировавшие корпорации, которые ничем не уступают дворянам по влиянию и могуществу.

— Император опасается, что это может вызвать гражданскую войну?

— Войну — это сильно сказано, но напряженность между дворянством и купечеством сильно обострилась, и попытка отобрать особый статус земель Золтаревых будет воспринята как очередное ущемление. Для этого нужны очень, очень веские основания, и Долгопрудный может нам их дать. То, что устроили Золтаревы и его окружение, уже вызвало очень жаркие споры в верхах. Сражение с использованием боевых машин на территории Империи — это слишком, и даже дворяне это понимают.

— По мне, слишком большие риски, — покачал я головой. — Вы зря пустили все на самотек.

— Гвардия ничего не пускает на самотек, — Мирослава серьезно посмотрела на меня. — Долгопрудного бы доставили до суда так или иначе. Среди охранников был один из наших, паладин S-ранга, обладающий и способностями целительства, и умением открывать порталы. Лучший из лучших, так сказать.

Я удивленно уставился на девушку-паладина.

— Я никого не почувствовал.

Среди охраны были одаренные, но Аксёнов со своим C-рангом был самым сильным. Одаренные обычно чувствуют друг друга и даже могут определить примерный уровень силы. Не все и не всегда, например, я неплохо могу ограждать свою ауру от чужого взгляда, но чтоб я не смог распознать настолько сильного одаренного рядом?

Мирослава рассмеялась, догадываясь, о чем я сейчас думаю.

— В этом нет ничего странного. Николай у нас мастер маскировки, способен принимать облик любого, и вы даже не сможете отличить оригинал от подражателя. Он должен был вмешаться в крайнем случае, если бы стало понятно, что Долгопрудного по-другому не вытащить, но благодаря вам этого не потребовалось.

Я усмехнулся и слегка прищурился, изучая лицо Мирославы. Оно мне казалось даже слишком идеальным, без единой мимической морщинки, отчего очень сложно было понять её возраст. Ей с одинаковой вероятностью могло быть и восемнадцать, и тридцать.

— Вот всё пытаюсь понять, врете вы мне, Мирослава Дмитриевна, или нет. Уж очень невероятным кажутся слова о таинственном S-ранговом одаренном паладине, который пробрался в наши ряды и должен был всех спасти. Может хоть представите мне его?

— Боюсь, это невозможно, он уже покинул город. Сейчас из паладинов в этом здании только я.

— Прискорбно, — покачал я головой.

— Вижу, вы мне не верите.

— Простите, но не верю. Хотя и допускаю, что ваши слова могут быть правдой.

— Ваше право, — Мирослава ни в чем не стала меня убеждать, что могло говорить как о правдивости её слов, так и о лжи. И увы, у меня пока не получалось прочитать девушку. Жаль, что Арай сейчас не со мной, а сидит где-то наверху здания и наблюдает за толпой внизу. Решил, что лучше будет следить за округой на всякий случай. — Но, как я уже сказала, мы очень благодарны за оказанные услуги государству. Благодаря вашему участию удалось скрыть причастность к транспортировке гвардии. Правда, Семену Павловичу, скорее всего, придется получить выговор от начальства, ведь он действовал вопреки приказу и не стал перевозить Долгопрудного тайно. Но это мелочи, не стоящие внимания.

— И что будет дальше?

— Суд императора, он сам будет судьей.

— Самолично? Удивительно, учитывая, как он хотел дистанцироваться от ситуации.

— Нет, такое дело должен вести сам император, — девушка покачала головой.

— Но если судить будет государь, то получается, он тоже где-то здесь?

— Нет, он в столице. Суд будет происходить дистанционно, но слушать показания и выносить вердикт будет он сам.

— Вот оно как… — задумался я. — Интересно…

— Но многие понимают, что, скорее всего, Золтаревым конец. Как минимум их незаконным предприятиям. Вряд ли эти земли изымут, но станут вводить правила, постепенно ужесточая законы. Сегодня будет вбит лишь первый гвоздь в крышку гроба. Первый, но точно не последний.

— Давно пора, — я даже поднял стаканчик кофе за это. Девушка улыбнулась, а затем подалась вперед, да так, чтобы грудь легла на руку, а та у неё размера четвертого, не меньше, отчего вид стал уж очень соблазнительным. А это значит, что мы переходим к той части разговора, в которой ей что-то от меня нужно.

— Послушайте, Андрей, а что вы скажете на то, чтобы ещё послужить Его Величеству? — поинтересовалась Мирослава, добавив в голос едва заметные игривые нотки.

— Смотря о чем речь, — я не стал её расстраивать прямым отказом.

— Я оказалась под большим впечатлением от вашей работы. По документам вы проходите как С-ранговый одаренный, но то, что я видела… Я даже не уверена, что это А-ранг, скорее уж S. Почему вы скрываете свои силы?

— Не хочу светиться, — пожал я плечами. — Если я обозначу свой уровень силы, это вызовет излишнее внимание к моей персоне.

— По мне, оно и так очень велико, — не согласилась девушка. — Но дело ваше. Я на самом деле веду к тому, что гвардии очень интересны независимые таланты.

— Хотите меня завербовать?

— Именно. Более того, я даже могу предложить вам должность своего адъютанта.

— А ночной горшок выносить придется? — не удержался я от шутки.

— А вы так хотите выносить мой горшок? — хихикнула Мирослава в ответ.

— Не очень.

— Тогда оставим эту работу для прислуги. А если серьезно, то я возьмусь подготовить вас для гвардии, научу тонкостям работы и всему необходимому. Пару лет в должности, и вы сможете стать полноценным гвардейцем.