— Конечно, Амиго!

— Но сначала… сначала нужно выпить и все хорошенько обдумать. У тебя ещё остался заряд «оптимизма»?

— Спрашиваешь! Я вожу с собой месячный запас.

Значит на вечер нам сегодня хватит.

Санура с Альбертом, как и сотни других провожатых прибыли на простенький перрон. Дирижабль же сел где-то в стороне.

И мои комрадс, или как там Диего их называл, нашли меня быстро. Вот только их радость мгновенно сменилась обеспокоенностью.

Неужели я настолько погано выгляжу?

— Хозяин! — Санура начала меня осматривать и даже обнюхивать со всех сторон, — На вас лица нет! Что-то случилось?

— Небольшая загвоздка, Санура. Не переживай за меня. Как добрались, понравилось на поезде? — я отбросил негативные мысли и улыбнулся.

«Оптимизм» в крови работал на все сто.

— Очень! Такая классная штука, Санура в восторге, спасибо! Но с хозяином Сануре было бы лучше, — сверкнули её глазки. — А ещё она хочет кушать.

— Попозже покушаешь, — затем я взглянул на обеспокоенного Альберта. — Что-то случилось?

Дворецкий побледнел, опустил сумку с палаткой на землю и подошёл ко мне ближе, затем тихо прошептал:

— Займитесь как-нибудь её воспитанием, ваше благородие… Санура совершенно не приспособлена к обществу… нормальных людей, — Альберт точно испытал испанский стыд за неё.

Я отлично тебя понимаю, старик. Правда, воспитательные беседы на Сануру не действуют. Хорошо хоть рабом тебя называть перестала.

— Можешь не продолжать, я понял, — понимающе кивнул я ему.

— О чём вы там без Сануры шепчетесь? — нахмурилась Санура. Но как только девушка заметила моего нового знакомого, Диего, то тут же отвлеклась. — Кто это такой красивый, хозяин? — теперь она ухмылялась.

— Добрый вечер, молодой человек, — Альберт также взглянул на Диего.

— Добрый, — парень быстро закупорил флягу и спрятал её в сумке. — Диего Торрес, родом из Гранады. Очень приятно, — изящно поклонился он, сняв шляпу.

Ой, а мы тут немного подшофе. Херес, интересный напиток. Белое креплёное вино, довольно сухое и крепкое, двадцать два градуса.

— Так вы испанец? — проявил неподдельный интерес Альберт, — такой путь проделали, чтобы принять участие в гонке. Я Альберт, приятно познакомиться.

— Верно, это большая честь для меня. Спасибо и взаимно, — они пожали друг другу руки. — Вас Санура зовут, правильно? — обратился Диего к девушке.

— Сануру зовут Санура, всё так, — сделала она шаг вперёд.

— Родом с Изнанки? — оценивающе рассматривал её Диего.

— Как вы догадались? — заинтригованно спросила девушка.

— Да, Диего, как ты догадался⁈ — усмехнулся я. Хотя здесь всё было очевидно. Рога, хвост, клыки… ни капельку не подозрительно.

— Я очень проницательный человек, сеньорита, — самодовольно заявил Диего. — Ну что, может помочь вам палатку разбить?

И Диего помог. Палатка оказалось очень просторной, даже для четверых, если не считать нашего гостя из Гранады. У него к слову была своя палатка, однако вечер мы решили провести вместе. Немного выпить, пообщаться и отдохнуть. Ведь утром нас ждёт новый рывок. Тем не менее, меня не отпускали мысли о Лизе.

Я обязан ей помочь, во что бы то ни стало. Уверен, она бы сделала ради меня тоже самое.

— Диего, Санура, Альберт, — окинул я взглядом друзей, — мне нужно на воздух, обдумать свой следующий шаг.

— Bueno, амиго! — одобряюще кивнул Диего, — я с тобой, тоже косточки размять хочется.

— Хозяин вы обещали Сануре сахарную вату, — напомнила Санура и надула щёчки.

— Будьте осторожны, ваше благородие, — настороженно сказал Альберт мне вслед.

Я покинул палатку вместе с Диего, в лицо тут же ударил прохладный ветерок. Однозначно холодает, осень, мать её. Да и до зимы недолго уже осталось. В этой части Империи зимы достаточно холодные, но с Сибирскими зимами ни в какое сравнение, — это было последнее, что осталось от памяти реципиента. Зимы он не любил. И лето не любил.

Зимой холодно, летом жарко. Осенью мокро и холодно, весной грязь по колено, холодно, мокро и одновременно жарко. Климатический отстой! Есть ли баланс во вселенной?

Медленным шагом прогуливались по палаточному городку. Свежий воздух быстро заставил меня протрезветь. Либо алкоголь слишком хороший, такой можно пить хоть всю ночь, а на утро даже малейшего похмелья не будет

— Чернокотов! — окликнули меня.

Это граф Тасманов, раскинул руки так, словно мы давнишние приятели.

Ожидаемо было встретиться с ним здесь, но крайне нежелательно.

— Твой друг? — тихо спросил Диего.

— Таких друзей за хер да в музей, — процедил я сквозь зубы.

— Мы можем поговорить наедине? — Виктор Тасманов по-дружески хлопнул меня по плечу. Он буквально светился от счастья. И как же хотелось стереть эту ухмылку. Например, выстрелом в лицо. — Да расслабься ты, чего такой напряженный? Я же не кусаюсь. Почти.

Я кивнул Диего, что он может нас оставить. Тасманов не рискнёт на меня напасть при стольких свидетелях. Впрочем, от этого ублюдка можно ждать любого фокуса.

— К делу, Виктор. Время — деньги.

— Знаешь, мы не с того начали. Ты меня облапошил, я погорячился. Давай-ка забудем обиды и зароем топор войны. Что скажешь?

— Вот так просто? — хмыкнул я, сложив руки на груди, — отличная шутка. В тебе пропадает талант комика. Не думал выступать с концертной программой?

Давай, Виктор. Покажи свое звериное нутро и переходи к делу.

— Я подумаю над твоим предложением, — улыбнулся Тасманов, — во-первых, я хотел выразить соболезнования. Такая трагедия с юной Сорокиной. Боюсь представить, какую боль ты ощущаешь. Хорошо, что её отец пока не знает.

Я схватил его за ворот пиджака и ударил лоб в лоб.

— Если это твоих рук дело, ублюдок, клянусь, я…

Граф сощурился, в чертогах его глаз мелькнул красный огонек.

— Клянись, сколько влезет, двоедушник. Да-да. В этом мире не принято занимать тело другого человека. Это как взять чужую вещь без спроса. Ах… ну да, чуть не забыл, тебе же это не в новинку. Как впрочем и прежнему хозяину тела. Он тоже любил брать то, что ему не принадлежит. И тем не менее, я человек чести и не стану болтать о твоём маленьком грязном секрете. Цени мою щедрость.

— Да плевать мне на твою щедрость! — оскалился я, освобождая Виктора из хватки.

— Очень зря. Ты даже не представляешь, насколько она безгранична, — он отряхнул пиджак, — Я хочу предложить тебе прекрасную сделку.

— Можешь в жопу себе свои сделки засунуть. С тобой дел иметь не желаю.

Я развернулся, порываясь уйти. Но Тасманов схватил меня за рукав и буквально, как змей, склонился над ухом и прошептал.

— Люм, в обмен на жизнь твоей девки.

— Что⁈

— У меня есть противоядие, — по ауре я понял, что он не блефует, — В противном случае Сорокина умрет через семьдесят два часа. Ну, в лучшем случае. Каменные лозы страшная болезнь с Изнанки, от неё нет спасения. Это я тебе как фармацевт говорю.

— Сукин сын! Это ты её…

— Не я, — покачал головой Тасманов, но паскудная ухмылка твердила обратное, — но я знаю кто и могу рассказать. Понимаешь о чем я говорю? Щедрость! И я жду её от тебя. Или ты правда готов ради своей клептомании поставить на кон жизнь близкого? Не-е-е. Я в это не верю. Ты не такой человек, Тимофей. В тебе тоже есть честь. Пусть и… своеобразная. Подумай хорошенько над моим предложением. После испытания на Изнанке, я хочу знать ответ. Люм или Елизавета? Выбор за тобой, Чернокотов. А теперь позволь откланяться, время уже позднее. Приятных снов.

Тасманов подмигнул и махнув рукой ушел в сторону своей палатки.

Ни о каком приятном сне теперь и речи не шло.

«Начальник, мы же не отдадим ему артефакт? Будучи не в тех руках, он может поставить под угрозу всю Империю!»

— Дай мне фишку, Нуар.

«Начальник, не торопись! Подумай.»

— Нуар, — я устало прикрыл глаза, — раз в жизни, просто сделай как я тебе сказал. Пожалуйста.