Мы сели в машину и тронулись с места, и мы молчали целых две минуты, прежде чем Чарли сказал: — Я чувствую, что мне нужно…

— Не нужно, — я протянула руку и сунула ему в рот «Твизлерс», наблюдая за тем, как он тут же принялся жевать, не задавая вопросов. — Ничего не было, если только ты не хочешь об этом поговорить, в таком случае я с удовольствием выслушаю. Теперь к более важным вещам: ты предпочитаешь кантри или попсу?

— А могу я сказать ни то, ни другое? — спросил он, убирая одну руку с руля, чтобы взять конец лакричной палочки. Он на секунду отвёл взгляд от дороги, его глаза методично изучали моё лицо, вызывая у меня ощущение, что он ищет что-то конкретное.

— Можешь, но это не изменит того факта, что это твой выбор, — объяснила я, чувствуя, как краснеют мои щеки.

Он простонал, прежде чем сказать: — Тогда попса.

— Попса так попса, — я взяла под свой контроль радио, в поисках самой раздражающей музыки, которую только могла найти, и время летело незаметно, поскольку в Колорадо нам было на что посмотреть. Осины были ярко-жёлтыми, разбросанными по горам, через которые извивалась наше шоссе, и внезапно я вспомнила, почему люди уезжали из Небраски и никогда не возвращались.

От этого места захватывало дух.

— Посмотри на это, — сказала я, указывая на ручей, текущий параллельно шоссе. — Это так красиво.

— Это двадцать первый раз, — сказал он, потянувшись за банкой «Ред Булла» в подстаканнике. — Когда ты это говоришь.

— Я знаю, но невозможно остановиться.

— Очевидно, — сказал он, и я знала, что он согласен со мной. Что-то в пейзаже и горном воздухе делало нас обоих расслабленнее, создавало ощущение полноценного отдыха.

— Мне почти не хочется туда приезжать. Это странно, да? — спросила я, откусывая кусочек лакрицы.

— Нет, — ответил он, делая глоток. Я наблюдала за движением его кадыка, пока он глотал, и что-то в этом движении показалось мне… сексуальным?

Да, это было странно. Не сексуально, идиотка.

— Ты не знаешь, что тебя ждёт по приезду туда, и это тебя раздражает, — он поставил банку и сказал мне: — Здесь, в машине, всё просто: обычное дорожное приключение с твоим потрясающим коллегой.

— Наверное, так и есть, — согласилась я. — Не часть с потрясающим коллегой, а остальное.

— То, что я с нетерпением жду, — сказал он, протягивая руку за лакрицей, не отрывая глаз от дороги, — это не думать ни о чём, связанным с домом, всё это время. Хочу просыпаться каждое утро и думать только о том, как поиздеваться над Очкариком.

Я вытащила лакрицу из пакета и протянула ему перед лицом.

Он откусил кусочек, затем повернул голову и улыбнулся мне так, что всё внутри меня сжалось.

Я прочистила горло и отвернулась к окну. — О чём ты не хочешь думать?

— Бей, — он издал протестующий звук, что-то вроде рычащего стона. — Если я скажу, значит, я об этом думаю.

— Но мы же ещё не приехали, так что можно об этом говорить, — констатировала я.

Я была уверена, что он сменит тему, но вместо этого он сказал: — Самое главное, о чём я не хочу думать, это Бек и Кайле. Второе, о чём я не хочу думать, это то, что моя мама беременна.

— Что? — я перестала жевать. — Когда ты узнал? Почему ты мне не сказал?

Чарли наморщил лоб, склонив голову набок. Его солнцезащитные очки были настолько темными, что я не могла видеть его глаз, но я знала, что мой вопрос его удивил.

— Моя мама упомянула об этом вчера вечером, — сказал он, — но это не важно.

— Представляешь, у тебя скоро будет братик или сестричка, — сказала я, пытаясь его воодушевить. — Это довольно-таки важное событие.

— Да, — согласился он неохотно, и я не могла разгадать его истинные чувства.

— Ты расстроен? — тихо спросила я, как будто более низкий голос как-то улучшит ситуацию. — Я бы тоже была не в восторге, если бы узнала, что у моего отца будет ещё ребёнок.

— Правда? — спросил он, его эмоции всё ещё были нечитаемы.

— Да. То есть, между нами уже всё странно и натянуто, так что как появление ещё одного ребёнка в его жизни может это исправить?

— Может, не будем говорить об этом? — спросил он со вздохом, но это не было грубо. Он просто звучал измотанным этим всем. — Я рад за них, и я уверен, что всё будет отлично — моя сестра на седьмом гребаном небе от счастья, но я просто ещё не осмыслил это.

— Конечно, — я скрестила руки и закинула ноги на приборную панель. — Так что давай поговорим о Бек.

— Ты маленькая засранка, — Чарли бросил на меня взгляд, покачал головой и с улыбкой протянул руку, чтобы скинуть мои ноги. — Как насчёт того, чтобы вместо этого поговорить о Заке?

— О, нет, спасибо, — сказала я, радуясь, что он снова улыбается. — Я пас.

— Есть какие-то продвижения с ним? — спросил он, снимая солнцезащитные очки и бросая их на приборную панель. — Разговоры, которые показались многообещающими, обмен взглядами, что-нибудь такое…?

— По правде, — сказала я, — я не вижусь и не разговариваю с ним.

— Что? — он нахмурился. — Как ты можешь быть всё ещё привязана к нему, если не видишься и не разговариваешь с ним?

— Я привязана к воспоминаниям о нём, — сказала я, удивляясь, почему мне было легче объяснить это Чарли, чем Некесе. — И тому, что между нами ещё не всё кончено.

— Да, я знаком с последней частью, — сказал он, протягивая руку, чтобы переключить радио, хотя была не его очередь. — Но как вы собираетесь воссоединиться, если вы совсем не общаетесь?

— Не знаю, — ответила я. — Уверена, скоро мы пересечёмся.

— У вас есть общие друзья? — спросил он. — Я постоянно вижусь с Беккой, потому что у нас общие друзья.

— Нет, эм, — сказала я, стараясь не показаться глупой. — Мы вроде как тусуемся в разных компаниях.

— Он не суперчитатель с миллионом онлайн-друзей?

Я в удивлении посмотрела на него, потому что никогда не рассказывала ему о своём книжном блоге в Инстаграме. — Ты есть в Инстаграме?

Он ухмыльнулся, но не ответил, вместо этого сказав: — А что? Хочешь добавить меня в друзья?

— Я уже твой друг, придурок, — поддразнила я, немного шокированная тем, что он явно нашёл меня в соцсетях.

— Коллега, — поправил он. На что я закатила глаза, что вызвало у него смешок.

И тут же мой телефон завибрировал. Некеса.

Некеса: Мои родители обращаются со мной так, будто я убила человека.

— Мне так её жалко, — сказала я Чарли, — что она пропустила эту поездку.

— Но если бы она была здесь, тебя бы со мной не было, — сказал Чарли, ведя машину одной рукой.

— Верно, — сказала я, отправляя ей ответное сообщение. — По крайней мере, у неё есть Аарон и Тео, с которыми она может переписываться и скоротать время.

Чарли издал какой-то звук, и я посмотрела на него. — Что?

Он пожал плечами и сказал: — Тебе нравится Тео?

— Ну, да, — сказала я, хотя словила себя на том, что нахожу его немного раздражающим. — Он нормальный.

— Я ему не очень доверяю, — сказал Чарли, что удивило меня. Казалось, они всегда ладили, когда мы все вместе работали по выходным.

— Это из-за пари? — спросила я.

— Что? — спросил он, повысив голос. Его глаза сузились, когда он отвлёкся от дороги и посмотрел на меня. Он выглядел… я не знаю, иначе, когда спросил: — О чём ты?

— ПАРИ…? — Что, черт возьми, это было? — Алло?

— А, точно-точно, — ответил он гораздо спокойнее, — но какое отношение к этому имеет моё недоверие к нему?

Я пожала плечами и взяла свой напиток. — Без понятия.

— Так что… тебе стоит написать Заку.

— Что? — Его слова заставили меня резко повернуть голову в его сторону, но он продолжал вести машину, будто только что не сбросил бомбу в виде предложения написать моему бывшему парню, который теперь с кем-то встречается.

— Тебе стоит написать ему прямо сейчас, пока я с тобой, чтобы ты не потеряла смелости. Зачем ждать?

— Зачем ждать? — я повернулась всем телом к нему на переднем сиденье машины, чтобы у него не осталось сомнений в выражении «какого хрена» на моём лице. — Ну, для начала, у него есть девушка.