— Кормчий Грул.

— Это такой седобородый воин? — уточнил Жора и, получив подтверждение, продолжил: — Он выставил её на поединок, а пока она сражалась, послал лучников в обход. Чуть позже она упала в реку и не успела за дракаром, потому что ваш Грул драпал со всех ног.

— Но она предала команду и из-за неё погиб мой брат. Она делила с ним ложе, но всё равно заманила его в ловушку.

— Стражники лорда гнались за мной. Я случайно вышел на ту деревню. И это я убил всех пиратов, — сказал Жора. — Если твой брат считался капитаном, я могу рассказать, как он сдох. Я отрубил ему руки и ноги. А потом перепрыгнул стену щитов и захватил дракар. Какого-то седого старика выкинул за борт и если бы не Вики, которая успела перекинуть канат, дракар мог стать моим. Скажи, кто из седых Грул, старик на корме или тот, кто командовал воинами?

— Это ты?

— Я задал вопрос, — рыкнул Жора и, шагнув к вожаку, ударом ноги раздробил ему колено.

— Ай! Больно!

— Ты глухой? — очередной удар перебил локоть. — У тебя много костей, я могу долго развлекаться.

Неожиданно с корабля, покачивающегося на волнах метрах в тридцати от берега, прозвучал голос:

— Эй, воитель, Грул не старый. У него немного седины в бороде, а того кого ты выкинул, зовут Берис-сказитель. Он сложил сагу о добряке, который в одиночку вышел против стены щитов и прорвал строй.

— Корс, спаси меня, — застонал вожак.

— Рок, ты же несерьёзно? — удивился мужчина с золотистой бородой, находящийся на дракаре. — Ты убил женщину добряка. За всё надо платить. Жаль, здесь нет Бериса. Он бы сложил новую сагу о деяниях добряка.

— А почему добряк? — с удивлением спросил Жора.

— Только «добрый» человек может рубить руки и ноги, оставляя воина на милость богов, — пояснил мужчина с корабля. — Я купец Корс. Я не имею к этому бедняге никакого отношения. Он заплатил, я его довёз. Сейчас снимусь с якоря и пойду дальше. Мы тебя не трогали и ты нас не тронь.

— Корс, ты трусливая падаль, — выкрикнул вожак.

— Падаль, это ты, а я разумный человек, — сказал Корс. — Зачем сражаться за гневливого глупца, который сам призвал на голову беды? Я не хочу терять команду. Что тебе мешало выслушать девку? Отвезли бы её на судилище и спросили, что произошло на самом деле. Но нет, ты поверил Грулу.

— Что скажут люди, когда узнают, что ты сбежал от одного человека?

— А разве я сбежал? — воскликнул Корс. — Мы все здесь. Ждём, чем закончится поединок между дюжиной отважного Рока и добряком, чью женщину убили без суда. Он вправе вершить месть.

Жора слушал диалог и удивлялся продажности пиратов. Жители баросского архипелага не шли ни в какое сравнение с ваннами. Во-первых, они боялись смерти, в то время как ванны сами рвались в битву и мечтали погибнуть с мечом в руках. Во-вторых, баросцы бросали товарищей, а северяне уносили павших на щитах. И самое главное, местные разбойники не умели сражаться и если получали отпор, уподоблялись стаду баранов. Удивляло то, что их до сих пор никто не победил. Наконец ему надоело слушать чужие разговоры, и он произнёс:

— Если не собираешься вмешиваться, тогда не отвлекай. На чём мы остановились? Ах, да, снимешь кольчугу сам, я убью тебя быстро. Начнёшь артачиться, я выпотрошу тебя, как цыпленка. Решай.

— Умоляю, — застонал вожак.

Жора рыкнул и сломал ему вторую ногу. Рок завопил, но после начал скулить на одной ноте и попытался развязать ремешки на поясе. У него ничего не получалось, но Жора не торопился, наблюдая за его потугами.

— А может, тебе другую руку сломать?

— Пожалуйста, не надо, — простонал вожак, и неожиданно в его глаз воткнулась стрела, пущенная с корабля.

Жора мгновенно прикрылся щитом и зарычал. Взглянув на судно, он увидел, как купец Корс дает подзатыльник какому-то парню и отбирает лук.

— Прошу простить неразумного юнца, — крикнул Корс. — Он молод и горяч. Пока не знает, что в разговоры взрослых мужчин вмешиваться нельзя.

— Отправь его сюда, — приказал Жора.

— Зачем сердиться на ребёнка, — напряженным голосом произнёс Корс.

— Раз уж он запачкал кольчугу, пусть снимает.

— А может сам, как-нибудь?

Жора подошёл к телу Вики и, взглянув на погибшую подругу, оглянулся на труп её убийцы. Возможно, он поступил слишком жестоко, ломая ему конечности, но Жоре хотелось, чтобы пират ощутил океан боли. Но, раз уж стрела оборвала никчёмную жизнь, значит, так было надо. Жора поднял лук, сделанный специально для Вики и, вынув стрелу, направил её в пролетающую высоко в небе птичку. Перья разлетелись во все стороны, а Жора взглянул на Корса и спросил:

— Далеко ли ты уйдёшь, если я подстрелю рулевого?

— Зачем доводить до крайностей? Нас здесь двадцать человек. Если мы сойдем на берег, ты всех не одолеешь, — сообщил Корс.

— Ты забыл одну маленькую деталь: вы люди, а значит, вас можно убить. Готов поспорить, если вы окажетесь здесь, то все поляжете. Пришли ко мне мальца, пусть снимет кольчугу и проваливает обратно.

— А если это сделает кто-нибудь другой? — спросил Корс.

— Мне плевать, кто это будет, но тогда обещай всыпать юнцу, — ответил Жора. — Пусть понимает, что за ошибки приходится платить.

Как ни странно, но за борт спрыгнул сам виновник. Мальчишка доплыл до берега и, выбравшись на каменистый пляж, гордо вздёрнул подбородок. Несмотря на то, что ему всего лет четырнадцать, его тело почти сформировалось и на относительно широких плечах бугрились мускулы. Цвет волос оказался золотистым, как у Корса, из чего Жора сделал вывод, что это отпрыск «купца». Парень медленно подошёл к убитому Року, попутно разглядывая остальных мертвецов и неожиданно спросил:

— А почему ты их не рубил?

— Колоть быстрей, тратишь меньше сил, значит, сможешь сразить больше врагов.

— А в саге о добряке говорилось, что он ударом снёс две головы, — сказал юнец. — Почему сейчас не обезглавил?

— Далеко стояли, — ответил Жора и добавил: — И клинок короткий. Раньше у меня имелся длинный меч. Им я и три головы мог срубить.

— Врёшь, поди.

— Нет, но доказывать ничего не собираюсь, — сказал Жора. — Чего ждёшь? Снимай кольчугу, а я пока остальных раздену.

— Ты же всё равно замажешься кровью, зачем тебе я?

— Корс прав, ты лишил меня законной мести. Я сам хотел убить Рока, а ты забрал у меня эту возможность.

— Но он повёл себя недостойно, — поморщился парень. — Мужчина не должен скулить. Я хотел, чтобы он сохранил хоть каплю достоинства.

— Как же получилось, что у хитрого и продуманного Корса родился такой отважный, но глупый мальчик? — удивился Жора

— Я не мальчик и я не глупый! И Корс мне не отец, а дядя. Мой папа великий воин. Он погиб в бою, первым бросившись на врага.

— А дядя хочет научить тебя осторожности. Но ты желаешь походить на отца, и так же покрыть себя неувядаемой славой.

— Я воин! Что плохого в том, что тебя уважают?

— Ты пока неплохая заготовка воина, и если найдёшь опытного наставника, который научит не лезть на рожон, то вполне возможно чего-нибудь достигнешь.

— Ты меня научишь?

— Нет. Я воюю с пиратами, — ответил Жора. — А ты будущий грабитель.

— Так переходи на нашу сторону. Такой умелый воин может многого достичь, — предложил парень. — Я — Гард, сын Гарда Свирепого, внук Корса Мудрого. Я замолвлю за тебя слово на совете, и тебя примут в наши ряды.

— Ха-ха-ха! — расхохотался Жора, а когда отсмеялся, стёр выступившие слёзы и сказал: — Ты мне нравишься Гард. Дам тебе совет на будущее, если узнаешь, что в каком-то городе поселился добряк, то есть я, не ходи туда.

— Но в ландских землях ты не добьёшься почёта, а у нас…

— Кольчугу снял? — прервал его Жора. — Вали к дяде. Нечего здесь лясы точить. И передай Грулу, если увидишь, как только я его поймаю, вырву язык.

Когда парень вернулся на дракар, Корс, наблюдая за действиями рыцаря, крикнул:

— Эй, добряк, как я погляжу, у тебя чувствуется богатый опыт сбора трофеев. Видать многих воинов ты положил.