Кое-как я ввалилась в комнату и тут же наткнулась на взбудораженного Яна.

– Ну как, Ингрид? Лучше? – спросила мальчишка, заскакав возле меня.

– Что лучше? – переспросила, кажется начав что-то понимать.

– Ну, целуется… ты ведь не захотела за него замуж, потому что он плохо целовался, да? Так можешь похвалить меня, вчера я ходил к Его Светлости, чтобы решить эту проблему… – затараторил мальчишка.

Что?

– Ян! – взревела, схватив наглеца за ухо. – Да я сама тебя убью!

– Ай! Отпусти… – заканючил тот. – Вот и делай людям добро. Я же для тебя старался, учил его целоваться…

Значит, вчера мне не показалось, и Ян выходил из комнаты… чтобы научить генерала поцелуям.

О, боги, этот мальчишка сведет меня с ума.

Адриан

В тот день после коронации Ингрид все же попыталась сбежать, а может, захотела отослать из дворца мальчишку. Но я ее не осуждал – на ее месте поступил бы так же.

Однако мальчишка не мог уйти. Во-первых, он тоже был родом из той деревушки. А во-вторых, с его помощью можно было приструнить саму Ингрид. Потому что эта девчонка оказалась весьма упрямой. Несмотря на очевидно слабые позиции, в ее глазах читалась решимость идти до конца.

Что ж, придется пригрозить ей, чтобы поумерить пыл. А потом поскорее разобраться с прошлым, отказаться от метки и отослать ее куда подальше. И надеяться, что богиня не станет мстить мне за это.

Когда я проводил Ингрид в комнату и собирался лечь спать, в дверь тихо поскреблись.

– Входите, – откликнулся, запахнув полы халата и размышляя, кому потребовалось тревожить меня в столь поздний час.

– Ваша Светлость… то есть, лорд Уайетт… это Ян, – внутрь просочился воспитанник Ингрид, с любопытством зыркая по сторонам.

Не слишком воспитанный, любознательный и энергичный, он меня несколько раздражал. Никогда бы не поручил Ингрид заниматься воспитанием наших детей, у нее это скверно получается. Впрочем, и не придется – только не с таким прошлым, да и помолвка уже разорвана.

О, боги, о чем я вообще думаю?

– Что ты хотел? – спросил я мальчишку.

– Это… тут такое дело, лорд Уайетт… – замялся тот, шаркнув ножкой.

– Говори уже давай, а то мнешься, как девица. И запомни, если решил что-то сделать – то делай, а не сомневайся, – рявкнул грубо, слишком уставший, чтобы играть в вежливость.

Да и какая разница теперь? Раз уж свадьбы не будет, то и мнение мальчишки мне безразлично.

Признаться, я надеялся, что щенок испугается злого генерала и уйдет, оставив меня наедине со своими мыслями. Но Ян не испугался.

– Вы только не серчайте, но я знаю, почему Ингрид отказалась за вас взамуж идти, – затараторил он, не отводя взгляда. – А ведь она вам явно понравилась, раз вы так рассердились…

Знал? Вряд ли он что-то знал, иначе не приперся бы сюда. Но стало любопытно.

– Ну и? – вскинул брови я.

– Так это… – Ян вдохнул побольше воздуха и выпалил: – Вы плохо целуетесь.

– И как же надо целоваться? – спросил серьезно, с трудом сдерживая смех.

Уж не знаю, насколько плохо (или хорошо) я целовался, но то, что меня пришел учить этот малец, выглядело забавно.

– Дак откуда ж мне знать, – сдулся Ян. – О, точно! Главное, чтоб не слюняво было, это вообще никому не нравится!

– И как тогда научиться, раз ты не знаешь? – усмехнулся я.

– Ну, наверно должны же быть какие-то книги… или может, спросить у кого. Я видел только, как Ульф целовался, но у него точно лучше не спрашивать, смотрелось противно… но он говорил, что можно на мягких фруктах тренироваться. Правда, на севере с этим проблемы были, но во дворце точно фрукты найдутся.

– Хорошо, тогда я попробую подготовиться к завтрашнему дню, – хмыкнул. – И удивлю Ингрид.

– Вы такой чудесный, лорд Уайетт! Я вот сразу, как вас увидел, так и понял это! Надеюсь, Ингрид тоже поймет, потому что в ваших руках она точно станет счастливой! – Ян раскланялся, и хитро улыбаясь, выскочил в коридор.

Едва за ним закрылась дверь, я расхохотался.

Может этот мальчишка и не слишком воспитанный, но зато забавный.

Разговор с Ингрид прошел успешно, хотя я и решил надавить на нее, на всякий случай. Просто потому, что от этой северянки можно было ждать чего угодно.

Как я там говорил раньше? Холодная? Нет уж, скорее решительная и дикая.

Наверно, мне не стоило раздражать ее поцелуем. Можно было просто оставить истинную в покое, чтобы она хорошенько обдумала всю ситуацию, сделав правильные выводы.

Тем более, судя по искреннему удивлению, с фанатиками Кэбалары ее ничто не связывало.

Но я уже услышал копошащегося за дверью мальчишку. Невоспитанный, он решил нас подслушать, и я не стал его разочаровывать.

А может, мне просто самому хотелось еще раз попробовать губы Ингрид на вкус. Ведь я знал, что если мне удастся разобраться с прошлым, то скоро мы расстанемся.

Неважно. В любом случае, я сделал то, что сделал.

Для того, кто жаждал меня убить, истинная сопротивлялась слишком слабо. Точнее, совсем не сопротивлялась, и я невольно прижал ее крепче, задышав чаще.

Дикая северянка пахла вереском и первым снегом, и этот запах кружил мне голову.

В штанах стало тесно, а когда Ингрид оттолкнула меня, душу затопило разочарование.

Особенно опечалился дракон – уж ему-то куда больше хотелось схватить свою самку и разложить на кровати, а не отпускать.

Потише, дружок, вам все равно придется расстаться.

И надеюсь, ты не станешь таить на меня зло, ведь я в этом не виноват. Никто не виноват, просто так совпало.

С раскрасневшимися щеками Ингрид стала выглядеть на удивление мило. Наверно потому, что поцелуй стер с ее лица гримасу надменной ненависти.

Убийца… нет, я не убийца. Я генерал, исполнивший приказ.

Наконец истинная скрылась за дверью, а я отправился в свои покои. Раз уж Дориан не собирался пока возвращаться, то следовало связаться с ним самостоятельно.

Не желая отвлекать Харингтона от дела, я отправил ему послание на общую почту:

«Как скоро ты вернешься в столицу? Мне нужны документы по одному старому делу для личного расследования».

Быстрого ответа не ожидал. В лучшем случае Дориан заметил бы это письмо вечером. В худшем – не заметил бы вовсе.

Но к удивлению, Харингтон связался со мной после обеда.

«Какому делу?» – прочитал я послание, возникшее в коробке-артефакте.

Такие имелись у многих аристократов, а вот простым жителям империи приходилось пользоваться либо обычным способом, либо такими же общими городскими коробками, но тогда отправка стоила в разы дороже.

«Десять лет назад Его Величество велел мне уничтожить жителей северной деревушки из-за их связи с фанатиками», – отправил уже в личный артефакт Дориана.

Я надеялся, что тот не станет ничего уточнять. Но он все равно уточнил, ответив так быстро, словно держал коробку рядом:

«Зачем тебе это дело?».

Сказать правду я не мог. К счастью, Дориан был слишком далеко, чтобы раскусить ложь, хотя при живом разговоре этот прохвост буквально чуял нутром все оттенки чужих эмоций.

«Затем, что совесть заела… ты ведь меня знаешь, я такой совестливый. А вот почему ты до сих пор не вернулся в столицу, раз сейчас прохлаждаешься, мне непонятно».

«Я уже сообщил Этерону, что скоро вернусь. Сходи завтра в архив тайной канцелярии, я распоряжусь, чтобы тебе предоставили необходимое».

Вот как? Даже не стал спорить… странно. Неужели и впрямь прохлаждался там?

«Спасибо. Возвращайся, у нас с Этероном к тебе много вопросов».

На это Дориан ничего не ответил, и я убрал артефакт в ящик стола. Устало потер лоб, отчего-то вдруг снова вспомнив губы Ингрид.

Скоро… совсем скоро я узнаю подробности того давнего дела.

До следующего дня я не трогал Ингрид и не навещал ее, предоставив самой себе. Тем более, я уже все сказал и добавить мне было нечего. По крайней мере, до тех пор, пока не выяснятся детали случившегося десять лет назад.