Что ж, вариантов тут было всего два.

Либо из-за наказания богини я стал слишком подозрительным, и Сабрина Фелт была просто девчонкой. Слабоумной и отважной девчонкой, что не видела границ и не боялась дерзить будущему императору, а может просто не осознавала последствий своей дерзости.

Либо Белла и господин Алистер так же являлись последователями культа, просто хорошо это скрывали.

Последнее и впрямь попахивало паранойей, но сейчас успешное прохождение испытаний целиком зависело от Сабрины. А я не любил зависеть, особенно от простолюдинки.

Значит, мне требовалось удостовериться в том, что эта троица на самом деле сошлась совершенно случайно и ничего не скрывала.

Как это сделать? Довольно просто.

Если они все спланировали, то в трудовом договоре Сабрины должна была найтись лазейка, которую она могла бы использовать в крайней ситуации.

И я собирался создать ей такую ситуацию.

Обвинить в чем-нибудь, намекнуть на то, что знаю о ее связи с культом Кэбалары и посмотреть на реакцию.

Если она виновна, то наверняка попытается сбежать – сторонников запрещенного культа ждала только смерть.

Ей даже позволят это, чтобы выследить сообщников. Но разумеется, без присмотра не оставят – Адриан лично займется этим. Занялся бы и я, но в последнее время я сам не доверял своей магии…

Если же все просто стечение обстоятельств, то Сабрина останется, попытавшись вымолить прощение. Ведь из-за контракта ей просто некуда бежать.

Вечером, накануне испытаний, я отправил Сабрину в ее комнату. Затем переговорил с Адрианом, велев ему быть готовым, и после направился к девчонке, желая вывести ее на чистую воду.

Как и всегда в свободное время, она болтала с той служанкой.

– Вон, – шикнул я, и когда Белла вылетела прочь, продолжил: – Так и знал, что от простолюдинов не следует ждать ничего хорошего. Низость у вас в крови.

– Что случилось, Ваше Высочество? – осведомилась Сабрина с такой надменностью, словно вдруг стала императрицей, и это разозлило меня еще сильнее.

– Будто и сама не знаешь, – процедил я. – Ты государственная преступница, а значит, после испытаний отправишься в темницу, где тебе и место. И даже договор с тем торгашом тебя не спасет.

– Я не понимаю, о чем вы, Ваше Высочество, – на лице Сабрины промелькнуло искреннее удивление.

– Из моего кабинета пропала печать, весьма ценная. Только ты могла ее украсть. Вход туда дозволен ограниченному числу аристократов и слугам. Но все слуги связаны клятвой, а ты нет. Зато именно тебя я брал с собой. А с ворами у меня разговор столь же короткий, сколь и с фанатиками некроманта, – закончив эту речь, я внимательно вгляделся в лицо Сабрины.

Девчонка явно испугалась, но это было не доказательством – любой бы испугался на ее месте.

Что ж, если она невиновна, то сейчас начнет убеждать меня в этом…

Но Сабрина лишь повыше вскинула подбородок и процедила:

– Я не стану с вами спорить, Ваше Высочество, потому что это бесполезно…

Ну-ну. Или потому, что тебе есть, что скрывать.

Вслух этого я, разумеется, не сказал.

– Можешь признаться в своих грехах и тогда я сжалюсь. Бежать тебе все равно некуда, – и развернувшись, я вышел, оставив его размышлять над моими словами.

О дальнейшем мне докладывал уже Адриан.

До самого вечера Сабрина сидела тихо в своей комнате. Беллу к ней больше не пустили, как и остальных слуг, и она бродила из угла в угол до поздней ночи.

Ночью все было тихо, а ранним утром, в первый день испытаний, Адриан пришел ко мне с новым отчетом.

Он явился сразу после рассвета, но я уже не спал, ожидая его.

– Докладывай, – кивнул, вместо приветствия.

– Рано утром, еще до рассвета, Сабрина Фелт покинула свою комнату. Укрывшись чарами, она миновала стражу и двинулась в сторону крыла для слуг. Я следовал за ней под личиной невидимости, – отрапортовал Адриан. – Предполагаю, она направлялась к Белле Лем.

– Предполагаешь? – процедил, нахмурившись.

Я целиком доверял генералу. Более того, считал его другом. В силовых заданиях Адриан Уайетт был неотразим – его пламя горело жарко, его резерв хоть и уступал моему, но превосходил многих.

Однако сейчас дело касалось слежки, в которой лучшим все же считался Дориан Харингтон, до сих пор не вернувшийся в столицу, и более того, переставший выходить на связь в последние три дня.

– Прошу прощения, Ваше Высочество. Готов принять любое наказание, – Адриан склонил голову, и весь его вид выражал недовольство собой. – Когда я следовал за Сабриной по восточной галерее, полог невидимости нарушило внезапное появление моей истинной. Фелт успела меня заметить и улизнула, но я тут же продолжил преследование, двинувшись в крыло для слуг. Беллы Лем там не обнаружилось, она ушла еще засветло, сообщив, что вернется к началу работы. Полагаю, они сбежали вместе. Я уже отдал приказ перекрыть все выходы из дворца. А пока нужно перенести испытания.

– Эти испытания благословлены богами. Их нельзя перенести, – горько прошептал я, осознав, что желая обезопаситься, сам же загнал себя в ловушку.

Сабрина

Я ожидала от Этерона любой гадости. Думала, что он обвинит меня в недостаточной вежливости, или припомнит те самые чары штопки, или что-нибудь еще похлеще – фантазия у принца имелась, хоть и работала не в ту сторону.

Но кража…

Неужели ему даже не пришло в голову, что у меня банально не было на это времени, потому что я никогда не оставалась в его кабинете одна?

Но нет, Этерон слишком презирал простолюдинов, чтобы думать о подобном. Вот и сейчас он не постеснялся обвинить меня, хотя явно не имел ни доказательств, ни чего-то еще. Просто я чернь, а значит, априори способна на воровство – так он мыслил.

Нечестно, но похоже понятия о чести у Этерона распространялись исключительно на аристократов.

Ведь едва ли он бы рискнул обвинить в подобном своего генерала. Хотя этот дракон в последнее время постоянно приходил в кабинет и возможностей имел куда больше меня.

Просить прощения, или убеждать Этерона в своей невиновности я не стала. Зачем? Этот напыщенный индюк явно сделал свои выводы, а еще он никого не слушал, кроме себя самого.

Так к чему вообще унижаться?

Когда принц ушел, я принялась бродить по комнате туда-сюда, то нервно перебирая подол платья, то накручивая на палец волосы.

Хотелось плакать от подобной несправедливости, но я не могла позволить себе слез. Только не во дворце, где даже у стен есть глаза и уши.

Да и раскисать было некогда. Сейчас, когда у меня немного наладилась жизнь в столице, я не могла позволить все разрушить из-за чужих предрассудков.

В конце концов, Этерон в чем-то прав – мне некуда бежать.

А значит, придется разбираться с этим самой, потому что вряд ли принц пошевелит хотя бы пальцем, чтобы найти настоящего вора. Зачем, если он уже нашел меня, на которую можно свалить все грехи и выместить собственную неприязнь?

Я сделала пару глубоких вдохов, желая успокоиться.

Значит, императорская печать, которая хранилась в кабинете…

Здесь могла бы помочь Белла – чтобы найти пропажу, сперва мне следовало узнать, как она выглядит.

Но Этерон запретил пускать ко мне слуг, что значительно усложняло задачу.

Ничего-ничего, я что-нибудь придумаю. Не могу не придумать, иначе после испытаний Этерон и впрямь отправит меня в темницу, где я и умру.

А мне еще нужно помочь матери с сестрой, да и не могу я умереть из-за подобной глупости.

Ближе к полуночи у меня составилось хоть какое-то подобие плана.

Сперва я хотела тайком выбраться из комнаты и разыскать Беллу. У нее я могла бы выяснить что-нибудь про печать, а после…

Здесь возникали проблемы. Хорошо было бы наведаться в кабинет, попробовав отследить похитителя с помощью магии. Да, сыскные чары выходили за пределы навыков бытового мага. Но поскольку дар был моей единственной надеждой на лучшее будущее, в академии я посещала множество факультативов и знала азы.