— Касательно персонала, полагаю не нужно напоминать, что всех необходимо предупредить о нюансах работы. Будет печально, если результаты исследований всплывут где-нибудь на стороне, — сказал я. Прозвучало нейтрально, но профессор почему-то вздрогнул.

— Разумеется, ваша светлость. Я лично позабочусь о разделении сфер обязанностей для своих помощников. Никто, кроме меня, не будет знать всей полноты картины.

А вот это умный подход. Если чего-то не знаешь — не разболтаешь. А главное — не продашь.

Сразу вспомнился Григорий Лукьянов, бывший военный, сержант из подразделения пограничной стражи «Стрелы Перуна». На него тоже пришлось давить, используя силу. Договориться удалось неожиданно легко. Использованный рычаг давления оказался может и не совсем этичный, зато действенный, выложенный в два слоя — деньги и опасение за жизнь родни.

Да жестко, и даже жестоко, но по-другому никак. Необходимо обеспечить лояльность новоиспеченного телохранителя, даже не совсем чистыми методами. Иначе его действительно банально перекупят. А я его именно купил, и отдавал себе в этом отчет.

Механика создания клятвы, при помощи которой биологический папаша держал под контролем Советников, мне неизвестна. А что-либо другое вряд ли повлияет на опытного ветерана с обширным боевым опытом за спиной. Риск, конечно, но куда деваться? По волчьи жить, по волчий выть.

Кроме прочего Лидия прислала личное дело Лукьяна, где отдельным файлом шел его псиопрофиль. И по нему выходило, что сержант поймет ситуацию, отнесется к произошедшему с пониманием и не станет делать глупости, затаив обиду. Окажись на его месте кто-то более впечатлительный, стоило волноваться, но закаленный в боях ветеран не станет обижаться на дополнительную предосторожность.

Забавно, весь разговор я провел сохраняя ледяное спокойствие, и угрозы семье произнес, как об обыденной вещи. Что не осталось незамеченным ни мной самим, ни сержантом.

Подобное хладнокровие провоцировало вопрос: становлюсь ли я абсолютным чудовищем, для которого рамки морали отодвинуты за пределы стандартного человеческого восприятия? Или, что гораздо хуже, — давно им стал? В частности, после прохождения Сейд-Озера.

А еще, являются ли такими же чудовищами другие князья, коснувшиеся искры изначальных стихий, впустившие их в себя не в полной мере, как я?

Неприятные вопросы, на которые не хотелось слышать ответы.

— Что-ж, вижу у вас все в порядке, — заключил я, еще раз рассеянным взглядом окинув стерильно белые стены будущих лабораторий.

— Да, ваша светлость, — ответил Глебов и бросил косой взгляд в сторону одного из углов, где стояло уже прибывшее оборудование, запакованное в плотный полиэтилен.

— Что касается основного вектора вашей деятельности, когда вы рассчитываете получить первые образцы?

— Более концентрированная форма, собранная при помощи модифицированных ловушек, позволит проводить обработку изначального сырья уже прямо сейчас. Если, говоря о первых образцах, вы имели виду кристаллы на основе измененного хладагента, то я полагаю, результат может быть получен в течении следующих тридцати дней. Не раньше, — ученый сожалеюще развел руками.

Тридцать дней. Неплохо. Очень даже неплохо. Думал начнет юлить, ссылаясь на сложности первооткрывателя. Но похоже Глебов человек слова, и затягивать ему самому не с руки. Хочет поскорее добиться первых результатов и продемонстрировать их заказчику, чтобы потом работать спокойно. Не самый глупый подход.

— Полученный при помощи синтеза кристаллы на основе Хлада будут обладать такими же характеристиками, как и кристаллы-накопители других стихий? — уточнил я.

Профессор пожал плечами.

— На данный момент трудно сказать. Все-таки кристаллы, используемые в разрядниках, обладают специфическими свойствами, непригодными для создания заклятий.

Глебов без труда угадал, о чем в первую очередь будут спрашивать. Окажись на моем месте любой другой представитель кланов, он бы делал так же. Использование нового открытия в военных целях, потому что для кланов это вопрос выживания. Это всегда вопрос выживания.

— Но что касается практического применения, а тем более производства в промышленных масштабах, то здесь боюсь ничего не могу гарантировать, пока рано говорить о точных сроках.

Я понимающе смежил веки. В любом случае проект «Глебов» это задел на будущее. Козырь в рукаве, который может выстрелить, а может и не выстрелить. Через несколько месяцев или даже через несколько лет.

— Хорошо, работайте, если что-нибудь случится, свяжитесь со мной по запасному каналу.

— Разумеется, ваша светлость, — ученый отвесил церемониальный поклон.

Я рассеяно кивнул в ответ и вышел.

На асфальтированной парковке перед зданием одиноко стоял полноприводный «Баргузин». Внедорожник с усиленной рамной конструкцией и форсированным движком. На последнее указывал соответствующий значок рядом с лейблом марки автомобиля.

Любопытно, «Баргузины» в основном использовались в армии Конфедерации и поставлялись по военным контрактам большими партиями. На гражданский рынок оставалось немного и все машины имели урезанные характеристики. Но похоже профессору каким-то образом удалось достать армейский оригинал и перекрасить, замаскировав под гражданский вариант.

— Не меньше сотки заплатил, — хмыкнул я, разглядывая массивный внедорожник.

Странное сочетание: ученый и брутальная махина. Для него подойдет какая-нибудь малолитражка или на худой конец седан. Однако на парковке стояло полноприводное чудовище, способное выдержать длительный обстрел из автоматического оружия.

Выбросив из головы необычные вкусы к машинам Глебова, я вызвал такси. Потом помедлив, набрал еще один номер.

— Привет, это я.

— Я узнала, — голос Лидии показался усталым.

— Ты следишь за расследованием о нападении на обогатительную фабрику?

Последовала короткая пауза.

— Да, как вы и приказали. Дознавателям пока известны только общие сведения. Наемников нанимали через цепь посредников, конечный заказчик неизвестен. Попытка проследить финансовый след ни к чему не привела, — корпоративная наемница помолчала и со значением добавила: — Кстати, кроме обычных дознавателей этим делом активно интересовались другие люди, в том числе из окружения вашего дяди Германа.

Как и ожидалось — правящий род Бельских ищет заказчиков нападения. В принципе ничего удивительного, такие оскорбления не оставляют безнаказанным.

— А что по поводу теракта и атак на резиденции кланов, никаких слухов не ходит?

Лидия вздохнула.

— Ничего, кроме того, что роют все: и спецслужбы Конфедерации и разведки Уделов. Насколько я понимаю, всем хочется знать, кто организовал весь этот бардак и какой ожидать в дальнейшем реакции.

Я хмыкнул. Понятно какой. Одну из разновидностей силового решения.

— Думаешь хотят столкнуть с Объединенной Европой?

Кто-то задумал очередную глобальную войнушку. Предположение, еще вчера выглядевшее надуманным, сегодня становилось реальным.

— Такое возможно. Но я не могу представить зачем и кому это нужно, — пауза, и осторожное: — Кроме фракции войны в Совете. Наиболее агрессивно настроенные кланы вполне могли спровоцировать конфликт для дальнейшего оправдания агрессии.

Из меня вырвался короткий смешок.

— Кощунственные вещи говорите, Лидия. Разве могут радеющие о мире и благоденствии патриархи задумывать глобальную бойню?

Наемница хмыкнула в ответ, расслышав сарказм в моем голосе.

— Они и не на такое способны. Стоит вам пообщаться с другими князьями поближе, как поймете, что это вовсе не те благообразные персоны, о которых рассказывать в СМИ для простого народа.

— Да, я уже сегодня побывал на Совете, не скажу, что впечатления самые радужные, — признался я, мимолетно вспомнив обед с Волков-Русом.

Вот уж кто точно не моргнет глазом, наняв наемников устроить кровавую стрельбу. Другое дело, что оборотень не может не понимать риск раскрытия собственного участия. И тогда остальные князья с удовольствием скопом набросятся на отступника.