— Что Советники? — спросил я.

Девушка пожала плечами.

— Недовольны. Любые беспорядки всегда плохо для бизнеса. Сначала нападение на перерабатывающий комплекс, затем твоя выходка с утоплением скандинавских рыболовных судов, потом эта хрень. Жизнь в Северном Уделе все больше напоминает вулкан и многим это не нравится.

— При старом князе было лучше? — я прищурился.

— Спокойнее, — Юлия посмотрела на меня. — Но лично меня сейчас не ситуация в Уделе беспокоит, а это, — она кивнула на меня.

Сегодня вместо привычной одежды на мне церемониальное одеяние: свободные штаны и такая же рубаха, все светло-серого цвета, из чистого льна, никакой синтетики. Пояс обхватывает тонкая бечевка с вшитыми серебряными нитями. Напротив груди вышивка — черный силуэт расправившего крылья сокола — родовой герб Бельских.

Все согласно обычаям. Ведь мы ехали на Совет.

За окном сменились улицы, вместо современных зданий пошли родовые поместья, дорога свернула направо и направилась вверх. Все выше и выше, на самую вершину к главному зданию Совета.

Переход произошел плавно, словно лимузин переместился из двадцать первого столетия в более поздние времена. Здесь даже светофоров не было, вместо них эту роль выполняли маячки, видные только в специально запрограммированном навигаторе.

Здесь не встретишь праздношатающуюся публику, любого забредшего человека аккуратно подхватит патруль из гвардейцев, расспросит, что он здесь делает, и, если оказался случайно, проводит до выхода из закрытой зоны. Если же ответы не устроят, то… что-же, скажем так, допрос примет более интенсивный характер.

— Дубовая Аллея, — Юлия кивнула в окно.

Вековечные гиганты, видевшие первых князей и возможно даже волхвов, возникли внезапно, окутали густой тенью, словно провожая внимательным взглядом. Каждое накрывало облако непонятной магии, замешанной на жизни и смерти.

— Говорят в древности волхвы живьем в них помешали преступников, нарушивших законы богов, — тихо произнесла княжна.

По моему лицу скользнула усмешка.

— Уверен законы волхвы придумывали сами, как и правила их исполнения.

Юлия усмехнулась.

— Ты быстро понял правила игры. Да, в легендах много сакрального смысла, но почти все придумали люди, — она помолчала. — Но пытаться вредить этим деревьям я все же поостереглась бы. Слишком много в свое время в них вложили убийственной магии, в том числе замешанной на человеческой крови.

Вспомнились выложенные в странных позах тела на станции метеонаблюдения. Язычество дожило до информационного века, и его последователям было плевать на технологии и науку.

— Прикончить бы их всех, — пробормотал я, сам не зная кого имею ввиду.

Юлия странно покосилась, но ничего не ответила. В этот момент машина остановилась. Хлопнули дверцы, вышел водитель, следом сидящий рядом телохранитель. Оба заученно придержали нам с княжной двери. Машины сопровождения остались в начале дубовой аллеи, куда им хода нет.

Лимузин остановился на открытой площадке, отсюда была лишь одна дорога — наверх по широкой каменной лестнице. Кивком отпустив охранников, Юлия повернулась ко мне.

— Отсюда ты пойдешь сам. Таковая традиция.

Я кивнул, вчера весь вечер, мне рассказывали о порядке прохождения пути в Собор.

Каменные ступени, побитые ветром, временем и дождем. Каждая символизирует один род, на каждой изображен герб одного из кланов. Темный цветок Голицыных, словно сотканный из лепестков мрака, оскаленная волчья морда Волков-Русов, замысловатый ни на что не похожий знак Вяземских, расправивший крылья сокол Бельских и многие-многие другие. Шуваловы, Старицкие, Дашковы, здесь были все.

По этим ступеням поднимались множество раз, в разные времена и разные эпохи. С другой стороны холма есть более удобная подъездная дорога, больше того на вершине имелась вполне современная вертолетная площадка и даже не одна, но традиции требовали, чтобы первый раз новый князь прошел путь до конца, показывая общность с Советом.

— Я буду ждать внизу, — Юлия выглядела спокойно.

— Даже если меня там убьют? — я посмотрел на княжну.

Она поморщилась.

— Тебя не убьют.

Фраза заставила на секунду задуматься.

— Твоя уверенность случайно не связанна с ранним замечанием о возможных проблемах с Европой? Полагаешь князя не захотят терять мощь Северного Удела перед потенциальной войной?

Княжна пожала плечами.

— Считай это интуицией, — сказала она и направилась к лимузину.

Я посмотрел ей вслед, мысленно хмыкнул и повернулся к ступеням. Предстояло пройти долгий путь, прежде чем предстать перед Советом. Надеюсь, интуиция сереброволосой красавицы не подвела, и меня действительно сегодня не убьют.

12.

Подъем и правда оказался долгим. Выбитые символы кланов мелькали перед глазами, а ступени, казалось, не заканчивались. Пару раз оглянулся назад, позади раскинулся город, видный отсюда в малейших подробностях. Холм, где стояло главное здание Совета доминировал над столицей подобно громаде, заметный из самых дальних окраин.

Наконец последняя ступень позади, ноги шагнули на каменную площадку, почти точную копию, лежавшую у основания лестницы. Я поднял голову разглядывая монументальное строение перед собой.

— Невероятно, — губы прошептали сами собой, взгляд не отрывался от гигантских стен, упирающихся в небо.

Не зря его называли Собором, издалека он выглядел именно так, но вблизи впечатление многократно усиливалось. Место поклонения силы. Место власти. Цельный монолит без всяких зазоров. В своем время его строили не зодчие, в отличие от разбросанных на склонах родовых поместий, являющихся произведением архитектурного искусства, а маги — патриархи-основатели кланов. Первый и последний раз столько разнообразных стихий, порой враждебных друг другу объединялись между собой для создания нечто великого.

Величественное, помпезное здание внушало трепет неуловимой законченностью. Именно это почему-то приходило на ум — абсолютная завершенность. Никаких добавлений не требовалось, потому что изначально его задумывали таким, чтобы осуществить потом замысел в камне.

В камне, который и на камень не походил, чувствовалось в нем нечто такое, что заставало трепетать струны души. Даже в современном мире не найти ничего похожего при всех достижениях технологического процесса.

— Сколько же магии в тебя влили, — задумчиво проронил я, не в силах отвести взгляд от матовой поверхности.

Черный? Нет. Коричневый? Тоже не похоже. Даже чертов цвет я не мог описать. Он словно перетекал один в другой при легчайшем повороте головы, но при этом вовсе не создавал впечатление разноцветной палитры. Это было нечто иное, настолько отличающееся от всего виденного ранее, что не находилось слов описать величие замысла древних мастеров.

Даже в современном мире здание смотрелось монументально и чуждо всему созданному человеку ранее, чего уж говорить о более поздних веках, когда самое больше строение могло похвастать высотой всего в несколько этажей.

Собор был тем, чем задумывался изначально — памятником гордыни первых князей. И при всем при этом устройство главной обители Совета являлось невероятно простым — гигантские стены, а внутри пустота. Я знал это, заранее просмотрев информацию об обители Совета. Но ни одно изображение, ни одна видеозапись не могло передать впечатление, словно обрушивающееся на тебя, когда бы глядел вблизи на это невероятное творение.

— Постарались предки, — я шагнул вперед, выходя на выложенную гранитом дорогу.

Широкая, без ограждений, с аккуратно постриженным газоном по бокам, она вела в огромный проем врат без створок. Единственное украшение — застывшие справа и слева статуи, словно утопающие наполовину в стене. Мужчина и женщина в старинного кроя одеждах, смотрят придирчиво, оценивая каждого входившего в арку. Если не видеть из чего сделаны, то изваяния напоминали живых.