С неба посыпался дождь из изувеченных тел — людских и нечистых, а площадь под ладьями окрасилась бурым. К сожалению, экипаж курохода не мог быстро прийти на помощь ушкуйникам, и те оказались надолго отрезаны от основных сил.

Дело в том, что на врага побольше и поопаснее напали точно такие же чудовища — не дряхлые мертвяки, а змеи вроде Горыныча, только поменьше да пошустрее. Драконы с размаху падали на коньки, кромсали стены и совали головы в бойницы, после чего изрыгали пламя цвета алого неона.

Пушкари били без передыха, но скорости перезарядки не хватало для успешного отражения столь массированной атаки. Пулеметы же успевали перегреться, прежде чем пробивали толстые шкуры, и гадины безнаказанно ползали по скатам и башням. И очень скоро крышу правого крыла охватил пожар.

— Госпожа! — в кабинет ворвался слуга в длинном прорезиненном плаще. — Бригада не может приступить к тушению. Твари тут же пытаются нас сжечь!

— Мы прикроем, — воевода выхватил абордажную саблю. — Дружина — за мной!

Воины хором ухнули и поспешили за командиром. И хоть все из них числились дворянами и как следствие владели магией, без поддержки не справились бы и они.

— Я с ними, — сказал Горыныч. — Не поминайте лихом.

— Будь осторожен, — Яга поймала его за руку и крепко сжала. — Нам без тебя никак.

Ящер щучкой выпрыгнул из окна, у земли расправил перепончатые крылья и взмыл под облака. Твари далеко не сразу обратили на него внимания — подумаешь, какой-то мужик вниз сиганул, наверное, свои выбросили или решил свести счеты с жизнью.

В полете же Горыныч вполне мог сойти за соплеменника — а его-то зачем трогать? Но когда на спины рептилия обрушилось всепожирающее пламя, было уже поздно метаться. Широкий столп захлестнул кишащую орду, и во все стороны брызнули облитые жидким огнем чудовища, будто искры от фейерверка.

Колдовской напалм стекал и по крышам, но долго на них не задерживался, а кинувшиеся врассыпную враги позволили пожарным делать свою работу. Но судя по всему, твари действовали не наобум, а то ли координировали действия меж собой, то ли кем-то напрямую управлялись.

И стоило стае ящеров отступить, как им на смену тут же ринулись два роя нетопырей. Один накинулся на едва высунувшихся из люков слуг, а второй облепил Горыныча ровным слоем — точно глиной обмазал. Ни клыки, ни когти не могли нанести вреда прочной чешуе, но этого и не требовалось. Задумка заключалась в ином — сбросить дракона на землю лишней тяжестью.

Змей отбивался, как мог — плевался, кусался, вертелся веретеном, но гадов налипало все больше, а крылья махали все реже из-за перегруза и чрезмерного перерасхода сил. И Горыныч не придумал ничего иного, кроме как на полной скорости врезаться в силовой щит Академии.

Барьер выдержал страшный пикирующий удар, а вот нетопырей разметало, как снег с ковра. Оглушенный ящер скатился по непроницаемой глади, за полминуты перевел дух и снова взмыл в воздух, ибо битва только начиналась.

— Чертовы упыри! — сокрушался слуга, пытаясь направить тонкую струйку на огонь.

Две девушки неистово качали помпу, но пробитый во многих местах шланг пропускал слишком много воды.

— Мы так сгорим!

Будто в подтверждение слов сверху упали обугленные стропила и отрезали девушкам пути отхода. Служанки попытались покинуть из кольца огня, но жар был столь велик, что о побеге пришлось забыть. Пришлось пробовать их потушить, но бедняги и так выбились из сил, а тут еще и бак почти полностью опустел.

И когда до страшной гибели оставались считанные мгновения, стену огня пробила могучая струя и унесла обломки прочь. Сквозь завесу гари и пара шагнула могучая фигура с трезубцем и жестом велела пожарным покинуть чердак.

— Дальше я сам, — произнес Водяной и поудобнее перехватил древко. — Сейчас я вам, уродам, устрою карусель.

В прогоревшую брешь ринулись твари. Им навстречу ударил фонтан из трех тонких струй под таким напором, что задохликов разрезало на куски, как бензопилой. Повинуясь воле хозяина, навершие трезубца завращалось с огромной скоростью, и струи превратились в поток из пересекающихся синусоид.

Водяное сверло неистово крутилось и рвало наступающих тварей в клочья, пока чердак не завалило трупами чуть ли не под самые перекрытия. Амфибий взошел по телам, как по лестнице, и обрушил на огонь всю свою ярость и силу.

Пожар был потушен, чудовища — прорежены и рассеяны, что дало пушкарям и пулеметчикам вести более эффективную прицельную стрельбу. Горыныч меж тем отогнал последних выродков от ладей, но, к сожалению, одна из трех получила слишком серьезные повреждения и камнем рухнула на землю. Благо ее место заняла бронированная канонерка Дружины, гремя огнем и отгоняя нечисть. Флагман возглавил налет на Академию, и когда Яга приготовилась поддержать его всеми орудиями, в кабинет вновь ворвался перепуганный служка в окровавленной рубахе.

— Там… там! — запричитал он и замахал рукой. — Чудища лезут из подвала! Холл захвачен, люди заперлись в кухне, но долго не продержатся.

— Из подвала? — ведьма нахмурилась. — Как они там оказались?

— Взобрались по ногам, — Колоб вылетел из окна и тут же вернулся. — Эти скоты высадили нам десант.

— Черт… Я не могу оставить терем, иначе он вразнос пойдет.

— Ничего страшного, — Айка взяла со стола два канцелярских ножика. — Справимся сами.

— Ты всерьез решила драться этим? — удивилась Веста.

— Ну да, — лешачиха подбросила оружие на ладонях. — Это — мое любимое.

— Тогда возьми наши, — волчица и лиса достали изогнутые охотничьи кинжалы. — Если уж решила идти до конца.

Айка с благодарностью кивнула и сжала рукоятки. Охранницы вытащили из-за кушаков револьверы, сабли и быстрым шагом направились к лестнице.

— Подождите! — батон полетел следом. — Куда без меня? Я, между прочим, все еще ваш хозяин.

— Не хочу показаться невежливой, — однорогая поджала губу. — Но… чем вы будете сражаться? И… как?

— Ха, козочка моя! Так долго работали вместе, а ты и не догадываешься, на что я способен. Ничего, сейчас все увидишь. Ну, девчата — вперед!

Отряд миновал всего один пролет, когда снизу на них хлынула волна вурдалаков — таких же, как в Старом Китеже, только еще более злобных и сильных. Девушки встали плечом к плечу, как спартанцы при Фермопилах, и принялись разить наступающих тварей. Поначалу все шло довольно успешно из-за узости прохода, однако налетчиков оказалось слишком много для трех хрупких созданий, и им пришлось отступать ступень за ступенью.

До тех пор пока мимо не пронесся черно-бурый краб и не ухнул в самую гущу врагов, откуда сей же миг полетели ошметки и брызги крови. Как вы наверняка помните, Колоб — великий магистр Тьмы, однако до этого момента ему так и не довелось показать все свои навыки.

Сейчас же булка отрастила восемь острых ног, две клешни и еще пяток щупалец из затылка, что хватали, кромсали и кололи наступающих выродков. По сути, батон превратился в бешеную газонокосилку и как угорелый носился среди упырей, истребляя всех, до кого дотягивался.

Лапы прокалывали грудные клетки, клешни раздавливали черепа, а уж что вытворяли щупальца… никакому мяснику это даже и не снилось. Не прошло и секунды, как Колоба заляпало черными брызгами, но он лишь улыбался и пучил блестящие от азарта глаза.

— Сюда, скоты! Всех покрошу!

Батон вертелся волчком и теннисным мячиком прыгал на стены, потолок и головы врагов. Месиво шло неимоверное, в коридоре будто взорвалась бочка черничного варенья. Девушка оставалось только добивать раненых и прикрывать разъяренной сдобе тыл, пока тот прогрызал путь в холл.

— Что? — Колоб замер у дверей. — Яга, чуть громче. Открыть главный вход? Понял, принял. Сейчас сделаем.

Четверка рванула к дверям, лихо прорубая кровавую просеку в кишащих телах. Как только поручение ведьмы было выполнено, в терем на летучем вельботе ворвалось подкрепление из дюжины дружинников и за считанные минуты зачистило все помещение. Горыныч обдал ноги шагохода огнем и сжег дотла оставшихся вурдалаков, что карабкались к пробоине в фундаменте, как муравьи по дереву.