По углам стояли плетеные кресла и шезлонги, на скамьях лежали стопки рушников и халатов, напротив висело ростовое зеркало, будто оплетенное тонкими корнями.

Симпатично, ничего не скажешь. Похоже, бизнес у Яги пер в гору.

Я разделся, взял все необходимое и вошел в парную. Горка камней на буржуйке раскалилась едва ли не докрасна. В кадке отмокали березовые веники, в соседнем ведре плавали еловые ветки, сушеные яблоки, полевые травы и ягоды.

Однажды мне довелось побывать в настоящей русской бане — правда, в раннем детстве, и я почти не помнил, что и как надо делать. А звать на помощь старика не очень-то хотелось — тощий сварливый дед определенно не тот сосед, с которым хотелось разделить столь интимное мероприятие.

Вроде как на камни нужно плеснуть отдушку, хорошенько прогреться, а потом сбить всю грязь веником. И если с первой задачей справился бы без труда даже ребенок, то со второй возникли определенные трудности. Везде, где надо, сам не достанешь, а если каким чудом и дотянешься, то не ударишь в полную силу.

Фигня, в общем, получится — как ни старайся. Ну, что поделать — так всяко лучше, чем вообще не мыться. Я плеснул кружку настоя на камни и чуть не задохнулся от окутавшего тело пара.

Завеса поднялась такая, что хоть топор вешай, хоть танк прячь. А от аромата хвои, мяты и земляники голова вмиг пошла кругом. Хотя дело, скорее всего, в слишком резком скачке температуры — с непривычки так поддавать не стоило.

Я решил перевести дух снаружи, развернулся и увидел в тумане две темные, но определенно женские фигуры. Причем у одной из макушки торчали тонкие веточки рогов, так что сначала я расслабился, узнав своих спутниц, а потом напрягся до предела от одной только мысли, зачем они сюда пришли. Не время же спросить, в самом-то деле.

— Как успехи? — Яра шагнула из пара и недовольно поежилась. — Ну и холодина тут у тебя!

После чего без спроса плеснула еще одну кружку на камни. Шипение, казалось, пронзило тело насквозь, а вслед за ним в кожу вонзились каленые иглы. Нечто подобное я испытывал, стоя под огнем призрачных драконов, но тогда вся моя воля собралась для отражения удара. Сейчас же я испытывал легкое волнение, которое, наоборот, всячески отвлекало и мешало собраться с духом.

— Надеюсь, вы на нас не серчаете? — Айка смущенно отвела взгляд. — Если что, это я убедила Ярославу вам помочь.

— А я не смогла себе отказать в таком зрелище, — полудница взяла веник и от души хлестанула меня по заднице.

— Обождите, — молвила лешачиха. — Еще рано. Воздух не прогрелся, а уж мы — тем более.

Если первая чашка шибанула в нос ядреным ароматом, то третья по степени воздействия вполне могла сойти за химическое оружие. Тут уже не только перед глазами поплыло, но и ноги подкосились, и если бы не вмешательство подруг, я бы точно грохнулся на дощатую решетку стока.

Девушки подхватили под руки и бережно опустили на лежанку, после чего сели по обе стороны — да так близко, что мне пришлось свести колени. Стоит ли говорить, что их груди — бледная двойка и украшенная ожерельем веснушек трешка — уткнулись мне прямо в плечи, отчего секундами позже кое-что иное уткнулось уже в ладони, которыми я прикрыл промежность.

— Отчего вы дрожите? — нежно спросила Айка прямо на ухо. — Неужто замерзли?

— Нет! — я пулей вылетел из влажного морока и тряхнул головой. — Все хорошо.

— Но вы так напряжены, — рогатая провела пальцами по шее, животу и внутренней стороне бедра. — Мышцы — точно камень.

— Готова поспорить — не только мышцы, — прыснула Яра.

— Так даже лучше, — лешачиха накрыла мои ладони своей и слегка сжала.

От такого маневра мотор пошел вразнобой, а в висках закололо. Это вообще не опасно? Я, конечно, молод, вынослив и не страдаю лишним весом, но подобные нагрузки могут посадить даже здоровое сердце.

— Мне приходилось ублажать толстых купцов, стариков-извращенцев и немытых матросов, — продолжила она. — Но вас я обслужила бы по доброй воле. И с большою охотою, — она закусила губу. — И не потому, что связана долгом и договором. Вы нравитесь мне, как мужчина. Если, конечно же, не побрезгуете безродной нелюдью…

Айка понурила голову и отвернулась. Похоже, посчитала мою зажатость за неприязнь — что, разумеется, было совсем не так. Однако из-за внезапного вторжения и проклятой жары я сидел, как на иголках и воды в рот набравши, а это мало походило на желание и страсть.

— Ты мне тоже нравишься, — с трудом продавил сквозь сжавшееся горло. — И мне плевать, что ты из иного племени. Просто ощущение, что по башке паленом треснули — вот и глаза в кучу.

— Так рад нас видеть? — съязвила полудница.

— Я вообще рад, что вы со мной.

Настал черед Ярославы отворачиваться и краснеть. Видимо, она ожидала иного ответа, чтобы продолжить издеваться и дразнить, но я одной фразой обломал ей все веселье.

— Вижу, вы уже готовы, — шепнула Айка, не уточнив, к чему.

Но судя по тому, что ее пальцы все еще скользили в укромных закоулках моей новой оболочки, разночтений здесь не предвиделось.

— Встаньте сюда, пожалуйста, — рогатая взяла меня под локоть и отвела к стене напротив печки. — Упритесь руками в доски.

— Зачем?

— Вопросы здесь задаю я, — лешачиха достала из бадьи веник и со свистом стряхнула с прутьев воду. — Ваша задача — делать, что велено.

Судя по приказному тону, ее одолели бордельные флешбеки. Но хуже того — Яра тоже вооружилась и встала рядом с подельницей.

— Готова? — спросила та.

— Даже не представляешь, как долго я об этом мечтала.

— Тогда начинаем. Пора наказать этого грязного негодяя.

На спину и все что ниже обрушился такой шквал ударов, что я невольно подался вперед и уткнулся лбом в стену. Не прошло и минуты, как веники полностью облысели — с такой яростью потчевали меня подруги. Однако самое страшное только начиналось. На смену девчонки взяли сразу по две связки и принялись махать ими, как одержимые бесами чирлидерши — только листья полетели во все стороны.

В глазах то и дело темнело, всюду мельтешили радужные пятна, а силы утекали, как из пробитой бочки. Не знаю, как долго длилась экзекуция — в таком состоянии время теряет привычный ход. Но когда мучение закончилось, я так вжался в стену, что, казалось, стал с ней одним целым, как проклятый пират с «Летучего голландца».

— Фух, — под копытца упали «облысевшие» ветки. — Семь потов сошло.

— Может, уже хватит? — простонал я. — С меня словно шкуру сняли.

— Что значит хватит? — позади послышался плеск. — Мы же только с половиной разобрались. Повертайтесь теперь передом, барин. Давайте-давайте — и руки поднимите.

— Вы меня без наследников решили оставить?

— Пальцы на затылок, — Айка ткнула прутьями в живот. — И не подсматривайте.

Я вздрогнул, приготовившись к куда более серьезным последствиям — ввиду наличия куда большего числа критически уязвимых мест. Но вместо хлестких ударов ощутил нежные прикосновения — пучки легонько встряхивали, как маракасы, и водили вдоль тела, то ли случайно, то ли нарочно задерживаясь в районе чресл.

И это… оказалось достаточно приятным. Нечто вроде массажа с толикой перчинки. Никогда не думал, что веником можно доставить удовольствие, но у лешачихи каким-то чудом получалось. Пара таких проходок — и мой «Тополь-М» вновь встал на боевое дежурство.

— Вот теперь с вениками все.

Девушки подошли вплотную и провели коготками по разгоряченной коже, опускаясь все ниже и ниже, и каждое касание ощущалось разрядами тока. Я стиснул зубы, готовясь к десерту, но вместо этого засранки схватили меня под руки, выволокли в предбанник и бросили прямо в «бассейн».

Ледяная вода показалась кипятком, и я выскочил из бадьи, как ошпаренный. Чертовки же с визгом и гиканьем юркнули в парилку. Ну все, сейчас получите по первое число. Зря вы решили выбесить будущего магистра Тьмы.

Я бросился за ними и увидел Айку у стены — в той же позе, в какой недавно стоял и сам. Лешачиха выгнула спинку и легонько переминалась с копытца на копытце, как бы призывая к действию.