- Пластырь.

Освободив палец из плена, Лиса требовательно протянула ладошку. Вард не показал удивления, но в зелёных глазках всё равно пронеслись бесята. Оставалось лишь признать, что его слишком легко прочесть, и достать желаемое. Чудовище прижало зубами обёртку и легко сорвало. А вот бумажки на пластыре аккуратно охватывали губки. Юноша с изумлением наблюдал за тем, как пальчики обошлись с клейкой лентой, когда цепляли её к пальцу – он бы одной рукой обязательно вляпался.

- Позже обработаешь, как следует, а теперь отойди, добыча. Гордость чудовища не позволяет оставить всё, как есть.

Игривость сменилась оскалом, затем преувеличенно пафосными тоном и позой, окончив действо чувствительным тычком ноготка в его грудь. Юноша от неожиданности поддался и шагнул назад, а Чудовище уже забралось обратно на край крыши.

Гарольд не успел ничего сказать. Ствол розы сжали зубки и Алиса резко подпрыгнула, сделала полный оборот, широко раскинув руки. Волосы Юноши зашевелились на загривке, а тело онемело от ужаса. Но Огонёк не собиралась давать единственному зрителю отойти от потрясения и прыгнула в сторону, завращалась на носке, вновь оторвала ступни от парапета..

Вард боялся шевельнуться, чтобы не отвлечь сумасшедшую. Но вместе с тем, чувствуя, как каждый раз замирало сердце на очередном па, он ощутил нечто иное – восторг. Никогда ещё он так пристально не выхватывал каждое движение, никогда и ни за кого так не волновался. В груди предательски щемило от возможной утраты, а он смотрел, смотрел и наслаждался каждым мигом. Ради того, чтобы удивить его, Чудо готово рискнуть жизнью.

Только сейчас он обратил внимание, что на ней лишь обтягивающий гольф под шею, леггинсы и кроссовки. Даже удивительно, ведь каждая деталь отличалась ярким, горячим цветом, однако он видел только её, а не обёртку. И осознал это лишь потому, что при вращении цвета сливались, выхватывали взгляд на фоне свинцовых туч.

Волосы, заблаговременно стянутые в конский хвост, метались от резких движений, хлестали по лицу. И так же внезапно прыжки и вращения, словно пытающиеся передать радость полёта, дополнились акробатикой. Вард не знал, как назывались все эти кульбиты вперёд и назад, и только признавал, что Алиса умудрилась сплести движения воедино, показать гармоничный танец. Внезапно резинка слетела с волос, и те рассыпались, словно хвост птицы. Юноша открыл рот от удивления, и едва не рассмеялся от догадки – ему показывали полёт жар-птицы!

Гарольд не заметил подвоха, когда Чудовище в очередной раз чуть присело. Поглощённый концертом, он едва успел сообразить, что нужно делать, когда она прыгнула. Испуг не помешал выставить руки вперёд, но не дал устоять на ногах. От приземления вышибло дух, больно мотнуло напрягшуюся шею, зато голова осталась цела. Не успел Юноша опомниться, как лицо накрыла тень, затем горячее дыхание коснулось кожи. Мягкие, влажные губы накрыли его, в нос проник сладкий запах парфюма, разжигая невыносимый голод. Капельки пота перевозбуждённой Лисы скатывались на него, словно в насмешку пытаясь потушить искру.

Вард прижал тяжело дышащую Алису покрепче, руки тут же принялись изучать податливое тело. Она задыхалась после танца, но целовалась так, словно действительно желала проглотить его целиком. Быстро выдохшись, Лиса переходила на нежные укусы, пытаясь выиграть время на жадный вдох, а Юноша отвечал тем же. Упругая, хорошо тренированная задница отлично ложилась в руки, прикосновения заставили её прогнуть спинку, прижаться ещё сильнее.

Гарольд не мог остановиться. Когда Огонёк окончательно выбилась из сил, он тут же перевернул её и оказался сверху. Руки принялись с силой сжимать небольшую грудь.

- М-м-х..

От первого, едва слышного стона, у Юноши совершенно отказал разум. Инстинкты заставили целовать Чудо вновь и вновь, тереться промежностью о промежность, лапать везде, куда дотягивались руки. Алиса стукнула по плечу, затем ещё, попыталась отвернуть лицо, но Вард не замечал попыток обуздать его страсть. Чудовище внезапно применило язык, показывая, что его навыки ничтожны. Увлекла в свой ротик, в западню, где острые зубы тут же сомкнулись на отростке. Всё нарастающая боль и металлический вкус наконец вернули толику разума Юноше.

- Так то, Добыча. Это я охочусь, а не наоборот.

Кокетка вновь довольно усмехалась, играя ноготками одной руки с его щекой.

- Ты была неподражаема, Чудовище. Но теперь ты попалась, и я не намерен отпускать настолько, прекрасный трофей.

Оба говорили отрывисто, с паузами, стараясь отдышаться. Её глазки манили опасным блеском, в котором Вард без труда определил бушующую похоть. Он накрыл большим пальцем её губы, набухшие от прильнувшей крови, и вновь начал закипать.

- Вот так всегда! Притворяется истинным джентльменом, а на деле оказывается похотливым животным!

Лиса скорчила такую обиженную невинность, что Гарольд не сдержал улыбки. Он навалился на неё, спрятав лицо в волосах. Обуздать страсть казалось невозможным, однако слишком явное нежелание Алисы пересекать эту черту заставляло напрячь всю волю. Ранить её чувства он боялся не меньше, чем того, что она сорвётся в пропасть.

- Ты слишком жестокое Чудище.

Юноша, опасаясь потерять рассудок, решительно поднялся и подал руку даме. Та с радостью ухватилась правицей, левой продолжая сжимать подарок. Но потянула сильнее и вновь прижалась к Варду. Бесята в омутах устроили мировое пожарище.

- Твоё чудовище.

- Опаздываешь, Трабл. П-х-ф-ф…

Едва Гарольд открыл дверь, как в лицо ударил густой искрящийся дым. Женя вольготно развалился на соседней койке, закинув руки под голову, скрестив ноги, и пыхтя трубкой. Неким немыслимым образом он умудрялся создавать настоящие торнадо.

- Не кисейная барышня, потерпишь. Это если умолчать о всех нюансах ситуации.

Юноша закрыл за собой дверь, сбросил накидку на стул, отобрал люльку, и завалился на свою постель. Красный на рэкет никак не отреагировал. Действительно, аристократическая морда выглядела излишне уставшей, словно он пару дней не спал, впахивая за троих. Даже смотрел из-под полуприкрытых век, будто дремал.

- Знаешь, почему-то мне нестерпимо захотелось заехать по твоей ужасно довольной роже.

Вард сладко затянулся, ощутил, как неестественно быстро по кипящему телу разошлась успокаивающая прохлада. С небольшим сожалением отметил ускользающую эйфорию, ощутил боль в прокушенном языке, которую до этого не замечал.

- Твоя зависть – услада для моих ушей.

Друг слабо покривил лицо, продолжая смотреть в потолок. Поняв, что получается так себе, протянул лапу за трубкой.

- Чёрствая твоя душонка, Гарик. Не ценишь ты священные узы мужской дружбы, - стрельнув одним глазом на Варда, никак не реагирующего на жалобный тон, продолжил без масок. – Рассказывай, интересно же. Выглядишь так, будто попал на конкурс красоты, где все участницы обдолбались афродизиаком.

Юноша мечтательно прикрыл глаза, вновь прокручивая все образы и ощущения в памяти, и не смог удержать широкую улыбку.

- Ну, поздравляю, ты оказался полностью прав.

Евгений лениво приподнял бровь, не удержался и подкрепил непонимание широченным зевком.

- У-а-а. М-да. Я никогда не ошибаюсь, так что напомни, о чём конкретно речь.

Вард отобрал трубку обратно, и на выдохе слитно выпалил.

- Она – ебанутая.

Красный недоумённо уставился на Гарольда. Казалось, даже его сонливость отступила.

- Обычно об этом говорят, как о чём-то прискорбном. Но твоя рожа говорит, что это едва ли не лучшее, что с тобой случалось за всю жизнь.

Юноша набрал в грудь побольше воздуха, словно собирался произнести длинную речь.