- Вы, князь, лучше расскажите об экономической составляющей вашего общества. Что у вас тут служит валютой, как её заработать?

Очумелый от концентрации впечатлений, Вард только сейчас подумал, что объедает бедного аристократишку. Даже совесть шевельнулась, пнула изнутри словно дитя мать.

- Да тут и говорить особо нечего. Система проще некуда. Все блага для обычной жизни полностью бесплатны, а вот за знания и уроки нужно платить. Валюта, можно сказать, виртуальна – всё тут, - князь постучал около сердца. – Заработать можно по-разному, например сделав некое важное открытие. Хотя такое бывает не каждое десятилетие, так что для остальных всё куда проще: доставка вещей и продовольствия, работа в столовке, уборка, стирка, сдача маны, патрулирование, убийство демонопоклонников. Если не учитывать узких специальностей, то вроде всё назвал.

Вард поразмыслил над странностями, что успел увидеть, и решил воспользоваться словоохотливостью собеседника.

- Почему я не вижу ни у кого гаджетов, тех же смартфонов? Зачем студентам работать руками, если есть магия? Почему нельзя нанять обычных людей для черновой работы?

Красный лукаво ухмыльнулся и поднял руки.

- Воу-воу, сдаюсь, имена-явки-пароли расскажу, только давай без пыток. Ладно-ладно, не зыркай так свирепо, а то с испугу язык проглочу. По поводу первого – тут повышенный магический фон, так что электрические приборы практически мгновенно перегорят, особенно сложная техника. Если с этим ещё можно было бы справится, то защитная система, что сканирует всё и вся в режиме онлайн не оставляет и шанса погонять в контру или дотку, увы. Второе – мана долго восстанавливается, около суток в естественном режиме, а ежедневный обязательный сбор составляет половину. Так что проще потратить лишний час и поработать руками, чем сливать драгоценный ресурс на всякие пустяки. По поводу немагов – тот же фон, для обычных он смертелен, и дня не протянут. Так что приходится обходится магами.

Ситуация оказалась, в целом, занятной, но требовала более тщательного обдумывания наедине. А пока были и другие вопросы.

- А с меня ману не берут, потому что брать особо нечего?

Князь посмурнел и посмотрел сочувственно, что Гарольду не понравилось, однако чуял, что это не бесящая жалость, а именно сочувствие, словно они равны. Подобное не вписывалось в картину феодального общества, но заострять внимание Юноша не стал.

- Увы, даже самое простое волшебство тебе не под силу. Потенциал – врождённая черта, неизменная. Конечно, кроме голой мощи есть ещё мастерство и знания, но это не твой случай. Так что, как и говорил, цени каждый миг. За жизнь!

Серьёзный тон подчеркнул торжественность момента, когда Красный вскинул руку с кружкой и залпом допил содержимое.

- За жизнь.

Кисло вторил Вард и тоже прикончил напиток. В голову лезли назойливые мысли о том, что жизнь то у всех одна, но у некоторых послаще. Женя внезапно наклонился вперёд и зашептал заговорщицким тоном.

- К слову, забыл спросить, какой вкус у её губок?

Гарольд рефлекторно подался перёд, чтобы расслышать среди лёгкого гула десятков голосов нужный. И оказался крайне разочарован.

- А не пойти бы вам, барин, на, лекцию, по этикету.

Красный довольно хохотнул, но стоял на своём.

- Да ладно тебе, между нами, парнями.

Алые буркала сияли нездоровым блеском. По ним сразу стало ясно – не отстанет. Юноша постарался припомнить, а был ли тот вообще, но вспоминалось немного иное. Мягкость, тепло, и, резко оттеняющие хорошее, огненные касания кнута.

- С острым вкусом новых впечатлений.

***

Гарольд вернулся в комнату сам, разделся, и пошёл в ванную. Действительно, спину перечёркивали розовые полоски, неощутимые под пальцами. Других изменений он не заметил. Бодрость всё ещё растекалась по венам, но после сытого обеда клонило в сон. Противоречивые позывы организма несколько ломали мозг, так что Вард решил вздремнуть часик, если получится.

Стоя в душевой кабинке, он пытался осмыслить произошедшее, оценить текущее положение, заглянуть в грядущее. Логика собственных поступков откровенно пугала. Гарольд всегда, сколько себя помнил, осторожничал. Он мог в запале стукнуть по клавиатуре, отвесить однокласснику тумак за резкое слово или в ответ. Только масштаб тех поступков не шёл ни в какое сравнение с нынешними.

Даже проломи Вард черепа трём мудакам, о чём столько мечтал, это не несло бы столь откровенной, неминуемой угрозы жизни. Ладно косяк с доверием приколисту и попыткой выслужиться – после бурной ночки и не такое можно отчебучить. Вошёл не в ту дверь – допустимый промах от обилия новшеств и незнания. Тоже пустяк, тут его вина мизерная.

А вот поступок в столовой… Зачем, зачем Гарольд поступил настолько тупо и рискованно?! Допустим, на кону стояла бы определённая выгода, так нет же, только убытки! Да что там, не успей Красный обезвредить фурию, и всё! Гарантированная смерть. Смерть…

Гарольд внезапно осознал, сколько новых оттенков обрело сокровенное слово. Всё ещё пугающая, она больше не казалась чем-то далёким, абстрактным. Отнюдь, теперь смерть обрела конкретные лица, пряталась буквально за спиной, но былого леденящего оцепенения уже не вызывала. Из неясных очертаний кошмара, с которым невозможно бороться, смерть стала таким же понятным явлением, как воздух. Его не видно, ты практически никогда о нём не вспоминаешь, но он всегда рядом, как и она.

Вард осознал, что вовсе не стремился поскорее встретиться с небытием, вовсе нет. Ужасы, что со спокойным лицом поведал Евгений, так глубоко проникли в разум, что Юноша впервые в жизни ощутил не близость смерти, а её абсолютную неизбежность. Именно поэтому он сделал то, чего старался никогда не делать – поторопился. Действовал ровно так, будто это последние мгновения жизни. Поддался ли инстинкту, или же реализовал затаённые желания, уже неважно. Сделанного не воротишь, да и, по правде, Гарольд честно признал – это самый сильный, яркий и безрассудный поступок в жизни. Даже спустя сотню лет, случись подобное чудо, Юноша вспомнил бы эту глупость с улыбкой.

Пока Вард вытирался, на него из зеркала смотрело умиротворённое, весёлое лицо беззаботного паренька. Пережитая боль невероятно быстро выветривалась из памяти, что точно испугало бы раньше, но не сейчас, ведь он жил, не благодаря, а вопреки.

Засыпая, Гарольд отчётливо припомнил очертания, податливость женского тела. Манящего, доступного. Скользкие от слюны губы, шершавый язычок, а ещё вкус. Горький кофейный поцелуй.

Гарольд сладко потянулся, и распахнул глаза. В окно приветливо заглядывали солнечные лучи, едва слышно пели птички. Мысли жужжали на заднем плане, не спеша тревожить сознание. Варду казалось, что он в очередной раз забыл очень приятный сон. Только руку протяни и поймаешь негодника за хвост, но тот каждый раз ускользал.

Плюнув на бесполезную затею, Юноша поднялся и выглянул на улицу. Ничего нового взору не открылось, те же самые поля зелёной травы и деревья на горизонте, только всё равно что-то царапнуло глаз. Некая неправильность, несоответствие. Простояв минуту, он смирился и пошёл справлять естественные потребности.

Внезапное осознание поразило – утро. Вард не знал, каким образом смог проспать практически сутки, поэтому спихнул всё на неизвестную переменную – магию. В конце концов, у всего есть цена, а уж за мгновенное исцеление расплатиться богатырским сном – пустяк.

Тем не менее, Евгений советовал зайти к старшему родственнику и уточнить по поводу отработки. А уж о благодарностях Николаю вовсе не нужно упоминать.

Часы без заводки не собирались просвещать о точном времени, но положение светила указывало часов на семь-восемь. Гарольд решил поспешить, на всякий случай.

На стук в дверь никто не отозвался, и Варду осталось только присесть на скамью у входа, да ждать. Рука несколько раз металась в карман, натыкалась на пустоту и разочарованно возвращалась обратно. Ожидание без телефона невероятно напрягало. Он даже пожалел, что не прихватил с собой учебник, однако отлучаться не решился. Задумавшись, Юноша пропустил появление нужной фигуры.