«Знаешь, если за мной продолжит ходить королевская стража, то смерть я рассмотрю как вариант бегства от тебя, владыка. Ты выкрал меня, разрушил мир, в котором я была счастлива, и запер здесь. Я могу быть пленницей, но послушной игрушкой в руках психопата не стану. Жаждешь крови? Вперёд! Я в твоей власти. Пока моё сердце не остановится. Так что лучше прекрати, если не хочешь искать нового целителя».

В итоге они договорились, но Мален знал, что лжёт. Оберегать Айлин от страданий, от самого себя стало важным. Вместо развлечения король обзавёлся болезненной привычкой. Отчего-то для него было необходимо знать, что целительница поблизости. Живая и здоровая. Что на его счёт думает девушка, Розенкройц предпочёл не выяснять.

От мыслей Айлин отвлёк стук в двери. Изобразив приветливую улыбку, целительница пригласила позднего посетителя зайти.

— Михаил, рада вас видеть, — солгала, сдержав стон досады. — Что-то случилось?

— Здравствуйте, целитель. Вот, надумал, наконец, прислушаться к совету владыки. Насчёт моих шрамов, — неискренняя радость Айлин стражника не смутила.

«Почему именно сегодня?» — задала себе вопрос целительница, возвращаясь за стол и предлагая пациенту присесть. Мален как-то обмолвился, что советовал Элькеради прийти за консультацией. Видимо, «клиент созрел». Зато домой теперь точно не придётся идти в одиночестве. Михаил обязательно вызовется проводить её.

«Ни за что не поверю, что это не с подачи Малена. Когда он только править своими людьми успевает, если регулярно занят чем-то посторонним? А другая на моём месте, как поступила? Воспользовалась всем, что он может дать, чтобы с комфортом жить в замке?»

Мужчина сел на стул, но продолжил молча буравить взглядом столешницу, на которой лежали медицинские карты.

— Ваши шрамы, — подсказала Айлин, чувствуя определённую усталость к концу рабочего дня.

— Жить с болью тяжело, лекарь Динари. Каждый год состояние только ухудшается. Уродство ещё можно терпеть, но страдать физически я устал, — наконец признался стражник.

— Сколько времени прошло с тех пор, как вы их получили?

— Достаточно, лекарь, чтобы Пряце счёл необратимым процессом, от которого не избавиться.

Рубцы тянули здоровую кожу, ограничивали мимику. Айлин сглотнула. Что она может в этой ситуации?

— Для начала я предлагаю использовать компрессы, они облегчат неудобство. А самые крупные шрамы можно попробовать удалить, поставив своего рода заплатки из вашей же кожи. Есть шанс, что после завершения регенерации, цвет и текстура перестанет так выделяться. И да, со временем уйдёт выраженная боль. Но процедура сложная, долгая и тяжёлая для пациента. Процесс восстановления также будет небыстрым, полным ограничений, которые придётся соблюдать. Но даже если вы сейчас согласитесь, господин Элькеради, без одобрения наставника я кроме мазей и компрессов, ничего сделать не смогу. Даже если Мален поддержит и одобрит, он правитель, не учитель и не целитель. Вы говорили с королевским лекарем?

— Я бы и к вам не пошёл, но владыка настоятельно порекомендовал. — Михаил впервые за весь разговор взглянул ей в лицо.

«Короче, приказал Мален, и ты побежал», — мысленно усмехнулась Айлин.

— Значит, в ближайшее время вам необходимо переговорить с господином Мерхольдом, — она поднялась из-за стола и вышла в соседнюю комнатку, чтобы переодеться. Уже через пять минут Айлин стояла перед стражем, готовая к новой встрече с мужчиной, который занимал преступно много её внимания, даже если находился на другом конце города. — Сегодня рабочий день завершён, вы не откажетесь проводить меня?

Михаил только вздохнул, не понимая намерений короля.

«К чему вам маленькая лекарка, владыка? Она чужая и своей не станет. Как только появится возможность — тут же улизнёт обратно в полис. Спрячется под куполом и Совету выдаст наши тайны», — попытался вразумить старого друга Михаил, но в ответ получил только хищную полуулыбку с обещанием сделать так, что Совет к ним не сунется. И лекарку вызволять не рискнёт. Михаил в такие сказки не верил и не понимал, почему заблуждается Мален. Но перечить не стал, продолжил присматриваться к Айлин Динари, чтобы успеть остановить её, случись вдруг попытка к бегству. Попыток не было совсем, словно Айлин привыкла и не стремилась вернуться домой.

Они шли по улицам опустевшего города молча, каждый погружённый в свои мысли, а Мален в это время раздражённо отправлял в пламя камина письмо с гербом Федерации. Если в Совет и входили умные люди, то к внешнеполитическим вопросам их отчего-то не подпускали. Предпочитая видеть там самовлюблённых глупцов.

— Идиоты, кучка старых параноиков! И она жаждет вернуться туда, под власть маразматиков? — Малену не была свойственна экспрессия, но письмо его взбесило. Владыка не понимал, кем себя возомнили эти люди. Богами? Они были лишь бледной тенью сгинувшей цивилизации, как и обитатели Серого королевства. Пламя с охотой пожирало источник недовольства Малена — опус самого главы Совета, в котором этот ипохондрик обещал помилование маньяку Розенкройцу, в обмен на немедленное освобождение Айлин Динари. Если в течение недели девушку не доставят в ближайший полис, то возвращение станет для неё невозможным.

«Мы не можем допустить, чтобы слабая женщина, ставшая вашей марионеткой, шпионила под нашими куполами. А потому, если гражданка федерации в оговорённый нами срок не будет возвращена, мы объявим её по своему усмотрению погибшей или перебежчицей. И в том и в другом случае дороги обратно закроется. Я верю в благоразумие, в то, что вы не стремитесь обострять конфликт, и без того затянувшийся на годы, а потому предлагаю принять условия. Взамен гражданки, живой или мёртвой, мы ослабим пограничный контроль».

Больше всего Малена бесила оговорка касательно состояния похищенной целительницы. Федерации было плевать, если обратно они получат труп. Мален снова выругался. Затем заставил себя успокоиться. К чему нервы, он ведь и так не собирался отпускать Айлин. Пряце стар, девушка готовится заменить лекаря.

Мужчина взглянул на часы, убедился, что время уверенно приближалось к полуночи, и нахмурился. Михаил должен был привести Айлин домой два часа назад. Где их носит до сих пор? Если не случилось никаких непредвиденных осложнений, то придётся серьёзно поговорить со стражем. И напомнить, что распоряжения, касающиеся девушки, не подлежат обсуждению. Сама Айлин о мыслях и тревогах Малена не догадывалась.

— Михаил, владыка приказал проводить меня только сегодня или вы станете заходить каждый вечер? — он был удивительно необщительным, так что лёгкой беседы не получилось.

— Мален посоветовал поговорить насчёт рубцов, а проводить очаровательного лекаря — моя идея, — пробурчал страж, пропуская Лин вперёд. К его раздражению неугомонная девчонка захотела пройтись, в итоге сопровождение превратилось в неспешную прогулку. Когда они добрались до замка, страж чувствовал только одно желание — скрыться ото всех и спокойно обдумать идеи насчёт лечения.

— Поговорите с Пряце, Михаил, тогда я вам поверю, — рассмеялась Айлин на прощание. В свою комнату в больничном крыле она шла с довольной улыбкой. Несмотря на усталость, настроение целительницы было приподнятым. Хотелось обязательно поделиться добром и радостью. Но точно не с теми, кто иногда делал намёки на взаимную выгоду от дружбы. Как они это называли. К счастью, сегодня в эту часть замка не занесло никого из советников.

«Вы уже испытали неуравновешенный характер владыки Малена, госпожа Динари. Не думаете, что с этим стоит что-то сделать?» — спросил её однажды один из них.

«Вы правы, впредь буду вести себя осторожнее и не провоцировать недовольство короля», — ответила Айлин. Сегодня никаких намёков не прозвучало, и причиной этого стал Мален. Вывернувший из-за угла.

— Вечер добрый, советник, жду завтра подробный отчёт по улучшению защиты ферм, расположенных ближе к границе. Лекарь, у меня к вам пара вопросов. Буквально на десять минут, а затем можете идти отдыхать. Я знаю, что вы после работы, — от мягкого тона, которым говорил Мален, у Айлин мурашки вдоль позвоночника бегали.