— Я не… я не… это не то, что я имела в виду… — Она повернулась ко мне. — Это только она, Карл, она делает меня такой. Я не злорадствую. Я никогда не буду злорадствовать.

Я ничего не сказал, просто ждал, наблюдая, как проносятся мысли в ее красивых глазах.

— Она была расстроена?

— Верити тяжело переживала, что на этой неделе не получила ни одной галочки. Она работала над этим, как и все остальные. Точно так же, как и ты.

— Это она так сказала? Что расстроена из-за того, что не поставила галочку?

— Среди прочего.

Кэтти снова обратила свое внимание на дорогу.

— Она манипулирует, играет в игры, капризничает. Верити никогда не бывает искренней. И скажет все, что захочет, чтобы ты услышал.

— Я уже достаточно взрослый, чтобы не купиться на такое, Кэтти. Отдай мне должное.

— Я знаю, — проговорила она. — Это все она. Я знаю ее.

— Как и я.

Кэтти вздохнула.

— Знаю. Прости.

Я испортил ей настроение. Это было видно по ее позе, по ее глазам. Но это было последнее, чего мне хотелось. Я протянул руку, убирая прядь волос ей за ухо.

— Достаточно всего этого, — сказал я. — Это твой особенный день. Как ты хочешь отпраздновать? Я отвезу тебя куда угодно и сделаю все, что захочешь. Я плачу.

Улыбка вернулась на ее лицо.

— Ты сделаешь это?

— С превеликим удовольствием.

Нужно было сразу догадаться о чем та попросит.

— Самсон, — проговорила она. — Мне бы хотелось увидеть моего пушистого мальчика. Я так скучаю по нему. — Мой желудок сжался, когда я увидел бурю эмоций в ее глазах. — Если поторопимся, я смогу немного покататься верхом.

— Как пожелает леди, — просто произнес я.

Мы позвонили Рику, чтобы узнать, не сможет ли он присоединиться к нам, но он все еще был в дороге, возвращаясь от клиента, с которым подписал договор в Уэстоне.

— Блядь, — простонал он. — Единственный день, когда я уехал, и это именно тот день, когда мне придется пропустить большой праздник.

— Мы обязательно отпразднуем вместе позже, — пообещала Кэтти. — Ничего страшного.

— Это будет грандиозно, — проговорил он, его голос звучал грязно. Я смотрел, как она ерзает на сиденье, и от этого мой член затвердел.

Я улыбнулся, когда звонок завершился.

— Тогда только мы.

— Только мы. — Кэтти улыбнулась в ответ. — Надеюсь, тебе не будет слишком скучно.

— Мне будет совсем не скучно, — ответил я. Потом указал на переулок, намереваясь объехать челтенемский трафик, поскольку нам не нужно было заезжать за Риком. — У тебя есть какая-нибудь одежда в конюшне? Это сэкономит время.

Кэтти ухмыльнулась, когда поток машин уменьшился, и наша дорога расчистилась.

— Мы можем заехать ко мне, это не займет много времени. Я захвачу штаны для верховой езды. И у меня там есть еще одна пара сапог. — Она замолчала, глядя в окно. — Мама скоро будет дома.

— Это проблема? Я могу подождать в машине.

Кэтти покачала головой.

— Ты не должен. Только если не хочешь.

Мысль о встрече с ее матерью вызвала странный трепет во мне. Я одарил ее ухмылкой.

— А я справлюсь? Достаточно ли хорошо я одет, чтобы произвести впечатление?

Она улыбнулась и потянулась, чтобы поправить мой галстук.

— Всегда.

Кэтти жила на обычной небольшой улочке в Муч Арлок. Ряд домов с террасами, одинаковыми парадными дверями и маленькими палисадниками. Ее был в самом конце. Еще один старый «Форд» был припаркован снаружи, но этот был меньше. Я догадался, что тот принадлежал ее маме.

Мои ладони на удивление стали липкими, когда я парковался позади него.

Кэтти отстегнула ремень безопасности и выпрыгнула из машины.

— Я на минуту, — сказала она, улыбаясь мне через открытую дверь. — Ты идешь?

Да, конечно.

Я последовал за ней к входной двери, оглядываясь по сторонам, пока та возилась с ключами, а потом со скрипом толкнула дверь.

— Мам, это я, просто возьму кое-какую одежду! — прокричала она. Затем скинула туфли и бросила ключи на столик сбоку.

Это было довольно милое местечко. Потертый зеленый ковер в коридоре. Несколько детских рисунков в рамках на стене. Кэтти Смит, семь лет. Кэтти Смит, девять лет. То, что было всего лишь крошечным отпечатком руки. Кэтти Смит, три года. Там же была фотография в рамке с подписью «мама и я». Улыбающаяся Кэтти в вязаном кардигане с одной из тех разноцветных косичек в волосах. Она обнимала женщину, которая была очень похожа на нее. Это место было мне знакомо. Я сам был там — это мои единственные каникулы — узнал водную горку на заднем плане.

Кэтти поднялась на пару ступеней и прокричала:

— Мам, ты здесь?

У меня было странное желание порыскать вокруг, подняться наверх и осмотреть ее спальню. У меня также было еще одно желание. Желание погрузиться в нее своим членом, оттрахать на ее собственной кровати. Сделать ее своей в ее же кровати. Спать в ее кровати, среди ее вещей, среди ее обычной жизни.

На лестничной площадке послышались шаги.

— Я была в душе, буду через минуту.

— Со мной гость, — крикнула Кэтти, улыбаясь.

— Гость? — спросил голос. — Холли? Это ты?

На щеках Кэтти появился румянец.

— Нет, мам, это не Холли. — Она повернулась ко мне. — Школьная подруга, — прошептала та.

Мы ждали, казалось целую вечность, пока на лестнице снова не послышались шаги. Я вздохнул, готовясь улыбнуться.

Женщина, спускавшаяся по лестнице, была настоящей красавицей, как и ее дочь. Ее светлые кудри были все еще влажными, и на ней не было ничего, кроме простой футболки поверх джинсов. Никакой косметики, но она в ней и не нуждалась. У нее были голубые глаза и широкая улыбка. Те же веснушки.

Она протянула руку.

— Дебби, — представилась она. — Мама Кэтти.

— Карл, — сказал я, и остановился на этом. Я крепко пожал ее руку.

Кэтти посмотрела на меня широко раскрытыми и немного неуверенными глазами.

— Карл — мой босс, — добавила она, и мое сердце пропустило удар от досады. — И друг.

Ее мама приподняла бровь.

— Друг?

— Друг. Близкий друг.

— Ваша дочь очень хорошо справляется, — заметил я. — Два заказа сегодня, она возглавила таблицу лидеров.

Теперь улыбка Дебби Смит затронула и глаза.

— Молодец, Кейт, — поздравила она и крепко обняла ее. — Я так горжусь тобой. — Потом снова вернула свое внимание ко мне. — Итак, друг-босс Карл. Кэтти предложила тебе напиток?

— Не надо, — ответил я. — Думаю, мы скоро уже поедем. Просто заехали, чтобы быстро переодеться.

— Самсон, — объяснила Кэтти.

— Как мило со стороны твоего босса выкроить время, чтобы посмотреть на твою лошадь в пятницу вечером. — Ее взгляд был подозрительным, в нем чувствовалось напряжение.

— Друг, — пояснила Кэтти. — Хороший друг.

— Я рада, что у Кэтти дела в офисе идут хорошо, — проговорила она. — Рада, что у нее есть такая возможность.

— Она великолепна, — похвалил я. — Очень много работает, и это окупается.

— А вы ведь непосредственный начальник Кэтти, да?

— На все время учебной программы.

Она оценивала меня, я это чувствовал. Но проигнорировал беспокойство, зародившееся у меня в животе.

— Пойду переоденусь, — сказала Кэтти, мое желание последовать за ней пропало. Я словно прирос к месту.

Мы с ее матерью смотрели, как та поднималась по лестнице, затем я услышал, как открылась, а потом и закрылась дверь. И тогда ее мама вынесла свой вердикт.

— Ты особенный, — сказала она, и это был не вопрос. — Особенный, и ее босс. По моему опыту, эти две вещи не стоит смешивать, а Кэтти нужна эта особенность. Она заслуживает возможности сделать что-то хорошее для себя.

— Кэтти прекрасно справляется самостоятельно, и я не собираюсь это менять.

— С самыми добрыми намерениями, — проговорила она, и это прозвучало колюче. — Есть дети? Женат? Разведен?

— Нет, — ответил я, в горле пересохло. — Ни то, ни другое.