А потом Рик прижал меня к кровати своими татуированными руками, чтобы провести языком по моему горлу, и я издала стон наслаждения.

— Снимите себе чертову комнату, детишки, — сказал Карл, и от хрипоты в его голосе меня охватила дрожь.

Я смотрела, как он распаковывает свой чемодан — пара темных рубашек и пара шорт, которые я правда не могла себе представить на нем, и несколько аккуратно сложенных боксеров. Потом посмотрел на Рика, а затем распаковал еще несколько вещей. Мои бедра превратились в желе, когда он вытащил на туалетный стоик кучу секс-игрушек. Фаллоимитаторы, пробки и большая бутылка смазки. Я старалась оставаться спокойной, расслабляясь рядом с Риком, будто совсем не была напугана. Карл расстегнул манжеты и закатал рукава, будто собирался заняться физическим трудом, и я чуть в штаны не наделала.

Должно быть, он заметил выражение моего лица, потому что ухмыльнулся.

— Позже, — сказал он.

Рик повернул мое лицо к себе и улыбнулся.

— Успокойся, — проговорил он. — Тебе понравится. Обещаю.

У меня в горле пересохло так, что я даже не рискнула ответить, а если бы и захотела, то не смогла бы подобрать нужных слов.

— Мы зря тратим тут день, — сказал Карл. — Пошли. Солнце зовет.

Я скинула туфли и сменила их на сандалии, а затем направилась в ванную, чтобы сменить джинсы на обрезанные шорты. Потом взбила волосы руками, придав им немного больше объема, и теперь была готова надеть свои розовые очки и выйти на улицу. День был теплым и солнечным, и это прогнало мои сомнения прочь. Мы сели обедать за столик на берегу моря и потягивали фруктовые коктейли, пока Рик рассказывал о череде старых семейных праздников, которые тот проводил в детстве здесь.

Как Рик сказал, он был одним из четырех детей, самым веселым, имеющий состоятельных родителей с кучей денег и легким нравом. Было легко понять, почему он так уверен в себе.

— Я был самым крутым. — Он усмехнулся. — Немного балагуром.

В это я могла поверить.

Когда Рик закончил рассказывать, то посмотрел на нас, ожидая, что один из нас возьмет эстафету и поделится своими историями. Когда Карл отвернулся, я поняла, что настала моя очередь.

— Мама возила меня отдыхать, когда могла, — проговорила я. — Этакие дерьмовые короткие бюджетные поездки в трейлерный парк во время школьных каникул, где еду составляли практически одни гамбургеры, а бассейн скорее заполнен детской мочой, чем водой. Это было на окраине Богнор-Реджис, в полной дыре. И все равно мне это нравилось.

Я не могла представить, что кто-то из этих двоих понимал, что я имела в виду, но Карл удивил меня.

— Однажды я ездил в такой парк. Единственный отдых, который у меня был, и то всего на пару дней. Лучшее время моего детства.

— Единственный отдых? — спросила я.

Он кивнул.

— У них действительно не был рассчитан бюджета, чтобы возить куда-то детей, из дома-интерната.

— Дома-интерната? — Вопрос сорвался с моих губ прежде, чем я успела подумать, и Рик опустил свою руку на мою, сжав ее.

— Мороженое, — сказал он. — Думаю, пришло время для мороженого на пляже.

Я поняла намек.

— Конечно, — ответила я. — Звучит отлично.

Мы медленно шли, я переплела свои пальцы с Риком, а он — свои с Карлом. Мне было так приятно здесь: быть поглощенной множеством других необычных вечеринок — красочными людьми в необычной одежде, геями и натуралами, и всем, что было между ними.

— Ты упомянула свою маму, — сказал Карл. — А что насчет твоего отца?

— У меня нет отца, — мгновенно ответила я. — Мой отец — пустое место в моем свидетельстве о рождении.

— Извини, — сказал он.

— Не стоит, — ответила я. — Я не переживаю.

Он посмотрел на меня поверх плеча Рика, и в солнечном свете его глаза были такими зелеными.

— У меня тоже нет отца, — сказал он. — Это не имеет значения. Люди должны научиться держать свой член в штанах, если они недостаточно мужественны, чтобы нести ответственность.

В чем-то мы были согласны, это уж точно.

— А вот теперь я чувствую себя странным, — засмеялся Рик.

— Ты странный, — ухмыльнулся Карл. — Всегда.

— Как скажешь, — Рик усмехнулся, обнял нас за талию и притянул к себе так крепко, что, когда он это сделал, на меня обрушился запах Карла, и он был темным и глубоким, и ощущался, словно кожа на коже. — Я тот клей, который удерживает это дерьмо вместе.

— Не сегодня, — сказал Карл, и от его тона у меня снова пересохло горло. — Сегодня Кэтти будет удерживать нас вместе. — Он улыбнулся, и от этой улыбки мое сердце пропустило удар. — В буквальном смысле.

Буквально. Я представила смазку на туалетном столике, похожие на веревки вены на мясистом члене Карла, и задалась вопросом, смогу ли я на самом деле принять хотя бы его, не говоря уже о них обоих. Ох, твою же ж мать!

Карл первым заказал мороженое.

— Клубничное и шоколадное, — сказал он. — Всегда выигрышная комбинация. — Он взял свой конус, и я чуть не сгорела, когда он лизнул, его глаза интенсивно смотрели на меня.

Он бросал мне вызов, заставляя меня сломаться и убежать. Но нет. Ни единого гребаного шанса.

Я наклонилась к стойке и пыталась выглядеть спокойной.

— Два шарика клубничного, — попросила я. — Как можно не любить двойную порцию. — Я облизнула мороженое. — Вкусняшка. — Я подмигнула Карлу, и он действительно улыбнулся.

— Выскочка, — сказал Рик, — тогда я, пожалуй, съем банановый сплит с шоколадным соусом… и побольше орехов (Примеч. в оригинале фраза с двойным смыслом, так как nuts переводится не только как «орехи», но на сленге означает «яйца»), — добавил он.

Карл рассмеялся, хлопнул того по спине, и его улыбка, когда он смотрел на меня, была такой, какую я никогда раньше не видела. Я выдержала давление, я увидела это в глазах Карла. Просто вспышка восхищения или принятия. И хотя на самом деле не знала, что это было, но это взволновало меня.

Солнце, коктейли, мороженое и быстрая смена одежды, и мы снова были на улице, наслаждаясь ритмом в клубе «Волна» — танцевальном баре на пляже, с громкими мелодиями и диско-огнями, а также сухим льдом и трансвеститами. Я была в черном платье с блестками, открывающим спину, которое едва прикрывало мою задницу и сверкало под огнями клуба. Я танцевала в открытых туфлях, демонстрирующими розовый блестящий лак на пальцах моих ног. И там был Рик в обтягивающей белой футболке, его хипстерские джинсы демонстрировали косые мышцы бедер, когда он танцевал рядом со мной со светящимися браслетами на запястьях. Рик умел двигаться. Он подпрыгивал и кружился, крича, когда звучали басы. Рик был горячим, живым и свободным.

Он прижался ко мне, опустив руку на талию, предъявляя права на меня, пока его губы щекотали мое обнаженное плечо, и я хотела этого. Я хотела принадлежать ему.

Трек сменился, и зазвучал тот, который я знала, который мне безумно нравился. Поэтому подскочила на месте, уверенная в себе и готовая к вечеринке, затем обвила руками шею Рика, когда он поднял меня, повернул в своих рука только для того, чтобы опустить у ног Карла. От тепла тела Карла у меня по спине пробежали мурашки. Я бросила на него взгляд через плечо, и он шагнул ближе, так близко, что его грудь прижалась к моей обнаженной коже.

Он обвил рукой мою талию, а Рик прижался ко мне спереди, и я двигалась вместе с ними, зажатая между двумя твердыми телами. Бедро Рика вклинилось между моими, когда он схватил меня за бедра и начал покачивать ими в такт. Я вытянула руки, запрокинула голову назад. Рик коснулся губами моей ключицы, щекоча меня. Начинается. Но я была готова — уверенная в себе в сверкающей одежде, подстегиваемая алкогольным жаром в животе. Я потянулась руками к Карлу, пальцами нашла его затылок и запуталась в волосах. Они были такими гладкими и мягкими, а кожа теплой.

Карл медленно двинул вверх рукой на моей талии, пальцами коснулись моих ребер. Я резко втянула воздух, когда он достиг выпуклости моей груди. А язык Рика так приятно касался моего горла. И потом улыбнулась, откинув голову на плечо Карла, когда тот сжал мою грудь.